Юрий Иванович - На родном Оилтоне

«Ничего! Давай походим по залу, присмотримся….»

«Придётся так и сделать! Надо только придумать подходящую для этого причину и выискивать хоть кого-то мало-мальски знакомых. Начнём!»

«Это конечно полный абсурд…, — неожиданно забеспокоился Булька. — Но может она тоже имеет такого же помощника? Риптона? И он её изменил до неузнаваемости?»

«Только этого мне не хватало! Но ведь ты же говорил, что почувствуешь другого риптона на расстоянии?!»

«Небольшом расстоянии! — подчеркнул риптон. — Да и то, по моим предположениям».

Минут двадцать мне понадобилось на то, что бы пробежаться зигзагами между всеми столиками и побывать во всех залах. Но ходу перекидываясь приветствиями со знакомыми, и пожимая руки совершенно незнакомым мне личностям. Благодаря невиданному никогда ранее выступлению танцовщиц, моя популярность выросла многократно. По крайне мере, в этом зале — точно! Поэтому каждый норовил мне сказать что-то хорошее и выразить своё расположение. А один смутно знакомый мне мужчина, огромного роста, даже выкрикнул мне вслед, стоя с поднятым в руке бокалом:

— Так держать, барон! И не переживай о мелочах: мы тебя всегда поддержим!

Память мне подсказала: лично я с ним не знаком. Скорей всего видел где-то на фотографии или на экране. Да и не важно это было. Гораздо больше меня беспокоило: где же прячется принцесса. Все женщина на меня смотрели по-разному, но все — открыто, не опуская ни глаз, ни лица. И ни в одной из них мы с Булькой не заподозрили явно выраженных черт Патрисии. Немного в отчаянии я вернулся на своё место и был встречен насмешкой графа Шалонера:

— Барон! Пока вы делали круг почёта, ваша недавняя соседка по столу проголодалась и сбежала! — видя, что я с недоумением смотрю на так и не тронутую пишу, которую я сам наложил танцовщице, мой друг продолжил: — Только голодна она на мужчин! Потому как моментально нашла себе новую жертву! Того парализовало в первую же секунду. Но не настолько, что бы уже через пятнадцать минут за ней не побежать в неизвестном направлении.

— У них нет никакого стыда! — с картинным осуждением воскликнула Амалия. Но взгляд её заинтересованно бродил возле выхода из зала.

— Ничего не поделаешь! — воскликнул я, пытаясь утолить вновь проснувшийся голод. Кивая при этом головой в сторону ещё одного пустого места за столом: — А Фонарь тоже не смог вернуться в сознание?

— Он ведь к такому рабству привычен! — напомнил Цой Тан. И шутливо прижался губами к шейке своей избранницы.

Видимо это движение лишило Амалию последних крох сдержанности. Так как она тут же встала и приказным тоном произнесла:

— Граф, мне срочно надо попудрить носик! Проводите меня!

Тот понял свою ошибку слишком поздно. Но, кажется, не слишком то и расстроился. Я подмигнул ему вслед и снова переключился на закуски. Но взгляд мой так и продолжал ощупывать каждую женскую фигурку в зале.

«Скорей всего она где-то в подсобных помещениях». — Предположил Булька.

«Ей там нечего делать! Однозначно! Для разборок с прислугой у неё есть масса других исполнителей».

«Между прочим, ты ещё не проверил тех женщин, которые сидят за нашим столом! — напомнил риптон. — Несколько вполне подходит под её рост».

«Ещё чего! Да их тут всего десять…, нет, двенадцать, и ни одна из них на эту роль не подходит. Я то ведь их уже знаю….»

«На данный момент за столом целых пятнадцать женщин! — в тоне моего товарища слышалось торжество. — Ты забыл ещё о трёх танцовщицах!»

«Скажешь тоже! — чуть не подавился я от возмущения. — Да они же из клана Дух Тела! Да они же почти и не женщины! Это же — Садалинии!»

«Зачем так возмущаться? Ведь и принцесса может научиться танцевать не хуже….»

«Когда?! Где?! И с кем?!» — я хотел засмеяться, но тут же замер, словно поражённый молнией. С открытым ртом и с замершей возле него вилкой с салатом.

«Фаворитка! Больше года у неё новая фаворитка! Учит музыке и …танцам!!! И пропадает с ней где-то довольно часто! Значит…! Патрисия вполне могла подыскать себе нечто такое, что отвлечёт её от тяжкого бремени власти и управления империей. И выбрала для этого самое сложное истязание тела? А почему бы и нет! А уж она если захочет, то с кровью, потом, судорогами и тому подобному…, но обязательно своего добьётся!!!»

«Рот закрой! — тактично напомнил Булька. — Да и салат положи в тарелку: он уже высох!»

Совету я последовал, но на ехидный тон совсем не обратил внимания. Со всей возможной осторожностью я принялся рассматривать оставшихся за нашим столом танцовщиц. Две из них отпали сразу из круга подозреваемых. Они резво подпрыгивали на коленках у своих избранников и позволяли себе совсем непристойные ласки. Но вот третья…. В жёлтом наряде…. Вела себя совсем не как истинная Садалиния. Она чинно восседала на стуле; хотя помнится вначале, она тоже бухнулась кому-то из гостей на колени; и грациозным жестом отправляла себе под маску небольшие печеньица. Ведя при этом беседу со своим раскрасневшимся соседом. Я тут же вспомнил одиночные выступления и сообразил, что девушка в желтом, выступавшая четвертой, почти ослабила впечатление от танца, и введённые в транс зрители стали приходить в сознание. И лишь пятая Садалиния вновь вогнала всех в нирвану наслаждения. То есть четвёртая танцевала хуже всех!

Рост подходил, прическа тоже явно накладная, руки…. А вот руки её выдали с головой. И помог мне в окончательном разоблачении снова Булька. Потому как даже на расстоянии в пятнадцать метров мы легко рассмотрели старый шрам чуть выше локтевого сустава. Шрам был тщательно загримирован, но мы только дружно хмыкнули с презрением. Наш тандем — никому не провести!

«Даже не стоит к ней прикасаться! И так всё ясно! — резюмировал Булька наш осмотр на расстоянии. — Её Высочество, принцесса Патрисия! Прошу любить и жаловать!»

«Ну, насчёт первого — пока отложим. А вот насчёт «жаловать» — постараемся изо всех сил! Сейчас мы здорово повеселимся!»