Уолтер Уильямс - Корабль беглецов

Корабль построили не люди. Это было ясно с первого взгляда.

По нервам Юби пробежал огонь. В мозгу его проносились лихорадочные расчеты.

Пришелец пронесся мимо, превратившись в темный силуэт на фоне светящейся плазмы. Юби, не глядя, потянулся к пульту управления, чтобы убедиться, что изображение чужого корабля записано в память.

Он повернулся к Прекрасной Марии. Ее серые глаза все еще в изумлении смотрели на удаляющийся силуэт. Юби рассмеялся, и Мария удивленно взглянула на него.

— Мария, — сказал он. — Это наш шанс.

Он опять засмеялся и протянул все четыре руки и темному яйцеобразному объекту, окруженному яркой плазмой.

— Женщина, мы только что вступили в новую эру!

Она пристально смотрела на него.

— Первое, что мы сделаем, — сказал он. — Убедим их подписать контракт.

Неспециализированный Разумный Организм номер двенадцать почувствовал, что удерживающие его растяжки размягчаются. Поток питательных веществ, поступавших в его тело и мозг, усилился, а специальные клетки, блокировавшие нейроны мозга, сморщились и отступили, вызвав тем самым процесс быстрого восстановления нервных связей и усиление размножения мозговых клеток. По мере того, как специальные вещества заполняли его нервную систему, связывая между собой и восстанавливая поврежденные нервные окончания, другие очищали капилляры и оживляли мышечную ткань. Болевые центры Двенадцатого были отключены во время этой процедуры, но он все же испытывал неприятные ощущения от того, что нервные импульсы пытались преодолеть блокировку. Случайные болевые сигналы проникали через другие участки мозга, ослабляясь и рассеиваясь.

Эластичные растяжки для смягчения перегрузок постепенно рассасывались, оставляя его свободно парить в невесомости. Когда к нему вернулось зрение, он увидел остальных, висевших рядом с ним: трех Неспециализированных Разумных, пару Навигаторов, двух гигантских Грузчиков и нескольких Неспециализированных Неразумных. Один из Навигаторов не подавал признаков жизни. Его система жизнеобеспечения вышла из строя во время перелета.

Двенадцатый открыл рот, и его вкусовые жгутики высунулись наружу, исследуя окружающую среду. Плотные потоки теплого воздуха начали сдувать жидкие остатки растяжек в специальные сита, чтобы сохранить их для повторного использования. Крошечные Неразумные ползали по его телу, очищая его своими шершавыми языками, и радостно щебетали в поисках пищи.

Зазвучал голос.

— Идите к Возлюбленной, — произнес он. — Пора на слияние.

Волна наслаждения пробежала по телу Двенадцатого. Жгутики подрагивали от удовольствия. Он сражался с несколькими оставшимися растяжками, стараясь высвободиться.

Вспененный питательный раствор извергся изо рта Неспециализированного Разумного номер восемь. Его легкие наполнились воздухом и он вскрикнул, взмахнув руками. Что-то было не так. Болевые центры разблокировались слишком рано. Его пуповина оборвалась, и он висел в воздухе, беспорядочно дергая руками и ногами; обрубок пуповины кровоточил.

— Возлюбленная! — взвизгнул воудер Восьмого.

Двенадцатый протянул руку, чтобы поддержать его. Восьмой заковылял к двери и, конвульсивно дернувшись, вытолкнул свое тело в коридор.

За Восьмым последовали крупные Неразумные. Грузчики освободили мертвого Навигатора и потащили к дезинтеграционной камере. Последняя растяжка, на которой висел Двенадцатый, оборвалась, разрезанная его острыми и сильными внутренними пальцами. Он плавал в воздухе, привязанный к похожему на соты помещению только пуповиной и ожидал, когда его восстановление закончится. Вещества, восстанавливающие нервную деятельность, выполнили свою задачу и распались на цепочки протеинов, которые выводились из организма через пуповину, грудная клетка его расширилась, когда из легких вышли остатки питательного раствора. Он вдохнул воздух, и легочные пузырьки расправились, издавая легкое потрескивание. Он почувствовал, как уменьшается поток питательных веществ по мере того, как усыхает пуповина. Наконец, она отпала, и он освободился. Несколько капелек крови повисли в невесомости. Двое маленьких Неразумных прыгнули и мгновенно слизнули кровь. Двенадцатый повесил пуповину на место, перевернулся, поставил свои косолапые с длинными пальцами ноги на пол и двинулся к выходу. За ним последовал оставшийся в живых Навигатор.

Наружный коридор имел овальное сечение и был освещен флюоресцентными полосами, излучавшими холодный свет. Встроенные в стену мембраны ритмично вибрировали. Двенадцатый легкой походкой двинулся по коридору, обогнав по пути Восьмого. Восьмой находился в состоянии шока: его тело скрючилось, как у эмбриона, руки и ноги беспорядочно двигались.

— Возлюбленная, — всхлипывал он.

Двенадцатый не обратил на него внимания, его передняя пара глаз была направлена прямо вперед. Очевидно, Восьмой обречен на дезинтеграцию.

Множество существ заполнили коридоры. Сердца Двенадцатого учащенно забились. Никогда раньше он не видел сразу столько обитателей корабля. Должно было случиться что-то серьезное, чтобы все они были мобилизованы.

«Может, это война?» — подумал он.

Резкая боль пронзила все его тело, заставив остановиться. Это разблокировались болевые центры.

Влажное тепло ласкало кожу Двенадцатого. Его жгутики трепетали. Он приближался к Возлюбленной.

— Слава! — пропел он. — Слава!

Возлюбленная занимала несколько помещений в центральной части корабля, а ее полупрозрачная плоть покрывала стены еще нескольких соседних кают. Двенадцатый торопился в одну из таких кают, предназначенную для слияния. Здесь находилась большая мембрана, отбивавшая настойчивый ритм, несколько пульсирующих сердец, пучок нервных волокон, плавающих в воздухе, как нежный анемон, и плавно покачивающихся в такт с дыханием Возлюбленной — одна из ее ноздрей находилась здесь, вдыхая запахи своих послушных детей и выдыхая гормоны, которые передавали невыразимую словами, величественную, извечную и необыкновенную сущность Возлюбленной.

Несколько ее детей уже висели в комнате подключенные к нервным волокнам. Двенадцатый ухватил своими толстыми внешними пальцами одно из волокон и прижал его к углублению в основании черепа. Волокна захватили его плоть и крепко присосались. Микроскопические нейроны Возлюбленной, оканчивающиеся бурами из чистого углерода, проткнули его кожу, не вызвав болевых ощущений.

— Слава, слава, — пропел он, повиснув в невесомости на конце гибкого жгута. Другие дети Возлюбленной — Строители, Солдаты, Уборщики, Разумные и Неразумные — оттесняли его, ища свободные нервные окончания.