Филип Дик - Золотой человек

Без орудий труда.

— Обладателю этого нового чувства все остальное ни к чему, — Бейнс взглянул на часы. — Уже заполночь. Здание полностью блокировано?

— Ему не уйти, — заверил Уиздом. — Правда, и нам придется торчать здесь всю ночь, или, по крайней мере, пока не изловят этого ублюдка.

— Я беспокоюсь за невесту. — Бейнс кивнул на Аниту. — Я ее сюда заманил, а ей к семи утра надо быть в отделе семантики.

Уиздом пожал плечами.

— Я ей не указ. Она вольна уйти в любую минуту.

— Я остаюсь, — решила Анита. — Хочу присутствовать при… при том, как его обезвредят. Посплю где-нибудь здесь. — Поколебавшись, она все же спросила:

— Уиздом, а может, все-таки не стоит его убивать? Если он — всего лишь животное, не могли бы мы содержать его…

— Что? Посадить в клетку? — возмутился Уиздом. — Выставить в зоосаде?

Не мели чепухи. Он будет уничтожен.

В темноте складского помещения, скорчившись, сидел огромный человек.

Со всех сторон его окружали уложенные аккуратными рядами ящики и коробки.

Тишина и безлюдье.

Но вдруг сюда врываются солдаты, заглядывают в каждый уголок. Он ясно и отчетливо видит подкрадывающихся к нему людей в грязно-зеленой форме, остекленевшие от жажды убийства глаза, направленные на него винтовки…

Видение было одним из многих, но находилось к нему ближе остальных.

Он мог легко избежать встречи с вооруженными людьми. Достаточно выскользнуть из кладовой до их появления.

Золотой человек неторопливо поднялся на ноги, прошел вдоль ряда ящиков и уверенно распахнул дверь. Коридор был пуст. Он покинул свое убежище, пересек тускло освещенный холл, вошел в лифт. Через пять минут один из пробегающих мимо охранников заглянет сюда. К этому моменту его здесь не будет. Человек нажал кнопку и поднялся на следующий этаж.

Он вышел в коридор, отправив пустую кабину на прежнее место. Никого.

Это его не удивило. Ничто не могло его удивить. Для него не существовало случайностей. Пространственное расположение людей и предметов в ближайшем будущем было четко определено, точно так же, как и положение его собственного тела. Неизвестным оставалось лишь то, что уже произошло.

Он подошел к небольшому продовольственному складу. Склад только что осмотрели, и прежде чем здесь вновь появятся техники, пройдет не менее получаса. Он в этом не сомневался, он видел, что находится впереди. В его распоряжении было достаточно времени, чтобы познакомиться с бесчисленными вариантами будущего.

Он уселся на пол тесной комнаты. Перед ним длинной шеренгой развернулись сотни событий, которые могут произойти в ближайшие полчаса.

Все объекты — люди, роботы, предметы обстановки — были жестко зафиксированы. Пешки на огромной шахматной доске, по которой двигался только он — сторонний наблюдатель, видевший грядущее так же ясно, как пол у себя под ногами.

Он сосредоточился на одной из стен. Перед ним был выход из здания, загороженный сплошным рядом охранников. Пути наружу нет. Из ниши рядом с дверью он видел звезды, ночные огни, проносящиеся по улице автомобили, случайных прохожих…

Затем он увидел себя у другого выхода. Не прорваться. Следующая сцена — прохода нет. Еще одна. Еще. Все тот же результат. Количество золотых фигур, появляющихся перед его мысленным взором, непрерывно увеличивалось по мере того как он, один за другим, рассматривал новые участки пространства. Но в каждом выход был перекрыт.

В одной из сцен он увидел себя лежащим на полу, обгоревшим и мертвым.

Так закончилась попытка проскочить через заслон на улицу.

Но видение было расплывчатым, наполненным колышущимся туманом.

Мертвая золотая фигура у выхода имела к нему весьма отдаленное отношение.

Конечно, это был он, но он, далеко ушедший в сторону. Он сам, с которым он никогда не встретится. Он тут же позабыл об увиденном и продолжил просмотр.

Окружающие его миллиарды вариантов будущего казались замысловатым лабиринтом, паутиной, которую он распутывал кусок за куском. Он будто бы заглядывал через приподнятую крышу кукольного домика, состоящего из бесчисленного множества комнат. В каждой комнате — своя мебель, свои неподвижные куклы. Его внимание привлекло одно из ответвлений грядущего. В комнате у платформы — двое мужчин и женщина. Новая комната — те же мужчины и женщина, но расположенные иным образом. И снова они. И снова. Довольно часто рядом с ними появлялся он сам. Пьеса постоянно переигрывалась, актеры и декорации переставлялись с места на место.

Напоследок Крис пробежал мысленным взором примыкающие к складу помещения, затем распахнул дверь и спокойно вышел. Пройдет еще минут десять, прежде чем на этом этаже появятся солдаты, установят тяжелое орудие, держащее под прицелом весь коридор, и осторожно двинутся от двери к двери, тщательно осматривая каждую комнату.

Он точно знал, куда направляется и что будет делать.

Анита сбросила отливающую металлом накидку, аккуратно расправила ее на вешалке, расстегнула и скинула платье. Она уже начала стягивать туфли, когда отворилась дверь.

У нее вырвался сдавленный крик: в комнату бесшумно проскользнул золотой человек, осторожно затворил за собой дверь и задвинул засов.

Анита схватила с туалетного столика энергетический хлыст.

— Что тебе надо?! — заорала она. — Не подходи, убью!

Человек невозмутимо смотрел на нее, сложив на груди руки. Анита впервые видела Криса Джонсона так близко и, как в прошлый раз, была заворожена его обликом: бесстрастное лицо, величественная осанка, широкие плечи, грива золотых волос…

— Почему ты… — У нее перехватило дыхание, сердце гулко билось в груди. — Что тебе здесь надо?

Она легко могла его убить. Но… Крис Джонсон не боялся ее. Почему?

Неужели он не понимает? Или полагает, что маленькая металлическая трубка не причинит ему вреда?

В голове мелькнула догадка.

— Ну конечно! Ты знаешь наперед, что я не выстрелю. Иначе бы не пришел.

У нее пылали щеки. Еще бы, ведь он заранее знает каждое ее движение.

Видит их так же ясно, как она видит стены комнаты, спинку кровати, висящее в шкафу платье, свою сумочку и дамские принадлежности на ночном столике.

— Ладно. — Анита несколько расслабилась и положила хлыст на столик. — Я не стану тебя убивать. Но почему ты пришел именно ко мне? — Дрожащей рукой она нашарила в сумке пачку сигарет, закурила. Она была растеряна и в то же время зачарована происходящим. — Собираешься оставаться здесь? Тебе это не поможет. Сюда дважды заглядывали охранники, заглянут и еще.

Понял ли он? На золотом лице ничего не отразилось. Господи, какой он огромный! Неужели ему только восемнадцать? Мальчик, почти дитя. Куда больше он похож на античного бога, сошедшего на землю.