Роберт Силверберг - Избранные произведения. I том

Крейлик предложил Элен пиджак, но та отмахнулась, не стесняясь своего голого тела, а может, наоборот, с удовольствием выставляя его напоказ. С большим трудом полиции удалось вывести нас наружу. Уже в дверях нас догнал жуткий крик боли. Наверное, так мог кричать лишь человек, которого топили перед тем, как четвертовать. Я так и не узнал, кто это кричал и почему.

«…судный день…» — и захлопнувшаяся дверь отсекла все вопли апокалипсистов.

Машины стояли наготове. Нас отвезли в отель в центре Манхэттена. Со сто двадцать пятого этажа мы могли любоваться наползающими друг на друга громадами небоскребов. Элен и Колфф, потеряв всякий стыд, потребовали себе двухместный номер, остальные получили одноместные. Крейлик вручил каждому толстый пакет инструкций, расписывающих, как вести себя с Ворнаном в самых разнообразных ситуациях. Я засунул пакет в угол, даже не посмотрев, какими советами решили побаловать нас государственные люди. И долго стоял у окна. По пешеходному уровню спешили прохожие. Иногда задевали друг друга, после чего следовала возмущенная жестикуляция. По автотрассе то и дело пролетали, не обращая внимания на прочий транспорт, сбитые в стаи мотоциклисты. Тоже апокалипсисты, решил я. И давно такое творится? Стало предельно ясно, что я утратил связь с реальным миром, не представлял себе, что требуется совсем немного времени, чтобы ввергнуть в хаос любой, выбранный наугад город. Я отвернулся от окна.

Вошел Моргов Филдз. Принял мое предложение выпить, я нажал соответствующие кнопки на пульте управления, я бар-автомат выдал нам два бокала рома. Мы сидели в креслах, не спеша тянули сладкий, крепкий напиток. Я надеялся, что Филдз не станет донимать меня многословными рассуждениями, столь любимыми психологами. Но оказалось, что он не из болтунов и не старался произнести пять слов там, где хватало двух.

— Как в сказке, не правда ли?

— Вы о человеке из будущего?

— О всеобщем настроении. Конец столетия.

— Столетие-то выдалось длинным, Филдз. Может, человечество с радостью провожает его. И та анархия, что мы наблюдаем, разновидность праздника, а?

— В ваших словах есть доля истины, — признал он. — А Ворнан Девятнадцатый эдакий Фортинбрас, [67] Персонаж трагедии Шекспира «Гамлет», уходящий по ходу пьесы и возвращающийся в конце. явившийся, чтобы привести нас в чувство.

— Вы так думаете?

— Во всяком случае, такое возможно.

— Пока он не принес много пользы. Наоборот, он сеет беспорядки там, где появляется.

— Непредумышленно. Он еще не привык к нам, дикарям, и постоянно нарушает наши племенные табу. Дайте ему время освоиться, и он начнет творить чудеса.

— С чего вы это взяли? Филдз почесал левое ухо.

— Он такой обаятельный, Гарфилд. Есть в нем искра божья. Разве вы не увидели по его улыбке, что она дарована ему небесами?

— Да, да. Но почему вы думаете, что он воспользуется этим даром рационально? Почему не позабавиться, не взбудоражить толпу? Он — наш спаситель или просто турист?

— Все это мы и выясним через несколько дней? Вы не будете возражать, если я закажу себе еще бокал?

— Закажите три. — Я приглашающе махнул рукой в сторону пульта управления. — Не мне оплачивать счет.

Вернувшись в кресло с полным бокалом, Филдз долго молчал.

— Среди ваших знакомых нет человека, который спал с Эстер Миккелсен?

— Что-то не припомню. А должны быть?

— Я спросил наобум. Она, должно быть, лесбиянка.

— Что-то мне не верится. Да так ли это важно? Филдз рассмеялся.

— Прошлым вечером я пытался ее соблазнить.

— Я это заметил.

— Сильно набрался.

— Это уж точно.

Филдз помолчал, прежде чем продолжить.

— Эстер произнесла странную фразу, когда я пытался завлечь ее в свою постель. Она сказала, что не спит с мужчинами. Причем таким обыденным тоном, как бы между прочим, словно только полный идиот мог придерживаться противоположного мнения. Вот я и подумал, может, я чего не знаю, а следовало бы.

— Спросите Сэнди Крейлика, — предложил я. — У него заведено досье на каждого из нас.

— Нет, нет. Я имею в виду… недостойно с моей стороны…

— Совращать Эстер?

— Нет, обращаться к чиновнику за подобной информацией. Пусть это останется между нами.

— Между нами, профессорами? — уточнил я.

— В некотором смысле, — Филдз улыбнулся с видимым усилием. — Знаете, старина, я не собирался отягощать вас своими проблемами. Просто подумал… а вдруг вы что-то знаете о ее…

— Ее наклонностях?

— Вот именно.

— Абсолютно ничего. Она блестящий биохимик. Как личность, немного замкнутая. Это все, что я могу вам сказать.

Филдз допил второй бокал рома и ушел. Из коридора доносился сочный смех Колффа. Номер отеля напоминал мне тюремную камеру. Хотелось позвонить Крейлику и попросить его незамедлительно прислать ко мне Марту/Сидни. В конце концов я разделся и встал под душ, подставив плечи под пляшущие молекулы, [68] Введенный автором термин «молекулярный душ» переводчику непонятен. Пусть читатель сам решает, что это такое. дабы освежиться и смыть с себя грязь после долгой поездки. Потом я немного почитал. Колфф дал мне свою новую книгу, антологию любовной лирики финикийцев, переведенную с текстов, найденных при археологических раскопках в Средиземноморье. Финикийцев я всегда представлял энергичными ливанскими бизнесменами, у которых не оставалось времени на такие пустяки, как поэзия или эротика. И, как выяснилось, напрасно. Никогда ранее не встречал я стольких синонимов, обозначающих женский половой орган. Каждый из них украшали длинные гирлянды прилагательных. Страсть била фонтаном. Оставалось только гадать, подарил ли он экземпляр Эстер Миккелсен.

Наверное, я задремал. Около пяти часов дня меня разбудили несколько листков, выскользнувших из факса на пол. Крейлик посылал нам предполагаемый маршрут Ворнана Девятнадцатого: Нью-Йоркская фондовая биржа, Большой Каньон, несколько заводов, одна или две индейские резервации и, со знаком вопроса, Луна-Сити. Неужели он хотел, чтобы мы сопровождали Ворнана на Луну? Скорее всего, да.

В тот вечер за обедом Элен и Эстер долго о чем-то шушукались. Меня посадили рядом с Хейманом, и потому я не только вкусил пищу, но и познакомился со спенсерианским взглядом на движение апокалипсистов. Ллойд Колфф на нескольких языках рассказывал скабрезные истории Филдзу, который покорно слушал, не забывая прикладываться к рюмке. За десертом к нам присоединился Крейлик, чтобы сказать, что следующим утром ракетоплан [69] Автор полагает, что в 1999 г. при межконтинентальных перелетах ракетопланы заменят самолеты (возможно, правда, что под термином «тоске!» подразумевается гиперзвуковой самолет). Сейчас ясно, что этого не произойдет, но роман написан двадцать лет назад, когда человек впервые ступил на Луну и казалось, что космонавтика и дальше будет развиваться семимильными шагами. с Ворнаном Девятнадцатым возьмет курс на Нью-Йорк, где и приземлится около полудня по местному времени. Он пожелал нам удачи.