Александр Бахмет - 15-кратный зум [СИ]

— Джек! За мной! — крикнул он, рванув в сторону коридора.

Кроме Джека, с ним оказался только Сабир.

Коридор был тёмным. Стрелявшая по ним женщина куда-то исчезла. Сзади, из транспортного отсека, доносились звуки бешенной перестрелки.

— Патронов не жалеют! — констатировал Сабир. — Мы покойники!

— Ты что несёшь! — прикрикнул на него Джек. — А ну, вперёд, ленивые свиньи!

Стоило им отделиться от стены, и весь коридор наполнился грохотом выстрелов и светящимися нитями трассирующих пуль. Они жалили в голову, плечи, живот. Билл увидел, как его пуленепробиваемое стекло в шлеме стало покрываться сетью трещин. Он старался держать руки тыльной бронированной стороной наружу, чтобы не заработать переломы пальцев. Пули ударяли так, будто кто-то непрерывно молотил его ногами.

— А-а-а! Чёрт! — заорал Джек. — Они меня продырявили!

Он уронил автомат и пытался заклеить дыру на руке ремонтным скотчем. Из-под скотча сочилась кровь.

— Сабир! Хватай Джека! Мы отступаем! — крикнул Билл.

Ему показалось или огонь, действительно, поутих. Вернувшись в транспортный отсек, троица перебежками двигалась к наружному люку, на ходу огрызаясь скупыми очередями. Слева, справа, впереди лежали неподвижные тела их товарищей. Вон та изувеченная туша — Долговязый Джон… Вот лежит Чан Ли… Чуть поодаль навзничь — Диего. В его боку торчала рукоять ножа. Не кухонного, а настоящего боевого ножа. Это оружие убийц-профессионалов способно проткнуть армированную резину. Вот только удар должен быть достаточно сильный.

Билл увидел выдвинувшуюся из-за металлического контейнера фигуру и резанул по ней очередью. Фигура чуть покачнулась и, подняв ручной пулемёт, двинулась в их сторону.

— Дерьмо собачье! Что у них за скафандры? — выругался Билл.

— "Вязкая броня"! — прохрипел Джек. — Скорее уходим, не то нам крышка! Берегись!

Джек из последних сил бросился бежать, а Билл и Сабир кинулись следом. Они вбежали в свой шлюз, чуть не падая от ударов пуль в спину, плечи, бёдра. Джек рухнул на рычаг закрывания наружного люка, а летящие вслед пули продолжали рвать металл, резину и пластик. Билла подбросило от разорвавшегося кислородного баллона. К счастью, автоматический клапан отсёк испорченную магистраль подачи и переключился на второй баллон. Наконец, люк заслонил их от разозлённых хозяев "Родника".

— Ну, суки, вы у меня попляшете! — хрипел Джек, открывая внутреннюю створку шлюза. — Эй! Леон! Ты спишь, что ли? Вынь бананы из ушей! Леон, зараза!

Внутренний люк открылся, со свистом пропуская воздух.

— Что за чертовщина? — Рыжий Джек захрипел сильнее. Из дыры в скафандре фонтанчиком ударила кровь, разлетаясь во все стороны радужным кружевом.

— Вакуум! — пролепетал Билл.

— Невесомость! — ошарашенно добавил Сабир.

Толчок! Пол уплыл из-под их ног. Джек пальцем в толстых перчатках пытался заткнуть дыру на плече и удержать давление в скафандре.

— Сабир! — крикнул Билл. — Бери Джека на буксир и быстро в лазарет!

Он полетел впереди.

Его глазам открылась ужасающая картина. Изрешеченные стены, искромсанные трубы и кабели, разбитые приборы. В пространстве отсеков кружился мусор: обломки пластика, печатных плат, микросхем, иллюминаторов. Светились только аварийные светильники, да и то — не все. В командной рубке под потолком плавал раздувшийся труп связиста, покрытый розовым инеем.

— Кто это сделал? — прошептал Джек. У него уже не было сил ругаться. Индикатор давления в баллонах медленно, но уверенно полз вниз.

— Я знал, что это они, — невозмутимым тоном произнёс Сабир. — А вы не захотели меня слушать. — В его голосе ощущалась покорность судьбе.

— Кто "они"? — переспросил Билл.

— Это — торговый корабль "Родник в пустыне"! — ответил Сабир. — Хозяин и капитан — Али Мухаммед.

— А откуда у него этот адский спецназ?

— Это его жёны! — Сабир молитвенно сложил ладони перед собой. Джек, лишённый опоры, стал медленно вращаться, одновременно двигаясь куда-то в угол рубки.

— О, Боже! Это те самые! Пятнадцать жён! Али Мухаммед! Космический султан… — Билл перекрестился. — Боже! Лучше бы я сразу застрелился! Лучше бы мы друг другу глотки перерезали! Джек! Ты не капитан! Ты — дерьмо собачье! О, Боже!..

Он глянул на Рыжего Джека. Тот не шевелился и продолжал вращаться, вовлекая в круговорот крошки летающего мусора. Из дыры в скафандре уже ничего не выливалось.

— Запасные скафандры! — прорычал Билл. — Там есть резервные баллоны…

— Там только обломки, — заверил его Сабир. — Мы обречены. Единственная надежда — на их милость. Это будет быстрая смерть.

— О чём ты говоришь? — Билл ощутил, как заплетается его язык.

— Посмотри туда! — Сабир указал пальцем в дырявый иллюминатор. — У них сохранились термоядерные двигатели. Сейчас такие уже не используют.

Билл увидел, как огромный эллипсоид пришёл в движение. Он медленно поворачивался к "Весёлому охотнику" кормой.

— Ты готов встретить свою смерть лицом к лицу, как подобает мужчине? — спросил Сабир.

Билл, будто зачарованный, рассматривал открывшуюся перед ним картину. "Родник в пустыне", завершив разворот, замер. Узкие щели двигателей были едва заметны со стороны. Но вот боковые створки квантовых зеркал неспешно раздвинулись, отражая бесконечную черноту Космоса, и замерли. Больше ничего не происходило. Время ползло медленно, как караван в пустыне.

— И долго ещё нам ждать их милости? — выдавил из себя Билл. — Чего они тянут? Или хотят потешиться над нами?

— Вряд ли! — Сабир тоже, как в гипнотическом трансе, наблюдал за кораблём. — Аллах великий! — вдруг вскрикнул он.

В этот миг вдоль кормы вспыхнул голубоватый свет, запульсировал и через секунду превратился в ослепительный всеуничтожающий огонь. Это последнее, что увидели в своей жизни двое "джентльменов удачи".

Я проснулся от щелчка концевых выключателей двери, хотя в спальне уже играла тихая музыка, и горел чуть приглушённый свет. Я потянулся и глянул на вошедшего.

— А-а-а, это ты, Зульфия…

— Доброе утро, господин. Уже время утренней молитвы.

— Да-да. Подай мне тапки.

— Пожалуйста, господин.

Зульфия подала мне также халат и помогла его завязать.

— Принеси-ка мне воду для умывания.

— Господин, сейчас будет производиться коррекция траектории, ты можешь облиться, — в её тоне прозвучала насмешка.

— Так что же, женщина, я должен совершать намаз неумытый? — раздражённо буркнул я.

Зульфия смолчала, а мне всё равно пришлось идти к умывальнику и умываться самому. Младшая жена стояла рядом с полотенцем в руке и, как мне показалось, с ироничной ухмылкой на меня смотрела. Я повернул к ней лицо, но она уже опустила глаза и покорно склонила голову. То-то же…