Влад Тарханов - Разорванная цепь [СИ]

Как человек, курирующий перспективные научные разработки, Погожин создал свою структуру в Москве, занимающуюся скупкой различных изобретений. Тогда он встретил Романа Алекперова, этот человек показался Погожину оптимальным исполнителем, способным курировать такое важное направление, как перехват патентной информации. В действительности, структура, созданная Погожиным, при Алекперове приобрела законченные черты, хотя считалось, что эту сферу поделили три клана, но все ниточки сходились, в конце концов именно к Погожину. И это было главной заслугой Алекперова. В последнее время тот все больше увлекался проектами на стороне, они с Погожиным ссорились, но заменить такого ценного человека пока что было не кем. Арсений Ростиславович никому не доверял так, как Роману. В сеть этой структуры попался некто Сургачев, племянник того самого Егора Кашинского. Он предложил несколько работ дяди, не известных ранее. Но за одну работу он запросил пять тысяч долларов. У него купили предложенные работы по двойной цене, и назначили время встречи, для того, чтобы выкупить последнюю работу. По глупому стечению обстоятельств, один из людей Погожина чуть-чуть опоздал, а второй вышел перекусить, не дождавшись Сургачева, который почти час маялся внизу, не решаясь зайти и реализовать изобретение. Когда же жадность пересилила осторожность, изобретение Кашинского попало в руки случайного человека. Это никто не мог предугадать. Пытались выйти на Сургачева, но тот как в воду канул. А когда его нашли и выяснили, кому попало изобретение, Арсений Погожин приказал установить за Павлом Полянским наблюдение, боялся, что он работает на кого-то серьезного. Сигналом "фас" стал визит Полянского к бывшему начальнику Роспатента. Стало ясно, что изобретение у него и что он ищет способы его реализовать. Но каким-то чудом Полянский пока что уходил из расставленных на него сетей. Последняя надежда была на изобретательность Романа Газаряна.

Москва. Одинцовский район. Молоденово. Коттедж советника Погожина. 31 марта 2010 года.

Роман Газарян был человеком деятельным и достаточно рассудительным, было время, когда его спортивная закалка и уверенность в своих силах, помноженная на организаторские способности, помогли группе спортсменов не затеряться в бандитские девяностые годы. Но времена менялись, те, кто не чувствовали изменений, постепенно сходили со сцены, их списывали в тираж, когда они отказывались вписываться в новые правила. Откровенный бандитизм стал не в моде. Малиновые пиджаки сменились дорогими костюмами от кутюр. И новые нувориши хотели видеть возле себя тех же бандитов, но с отбеленным интерфейсом. Охрана в дорогих костюмах, с лицензиями на ношение оружие, профессиональная подготовка и выучка, тем более, что в бывших спецназовцах и профессиональных военных недостатка не было.

Но группа Газаряна сумела и тут остаться на плаву. Он вовремя взял "на работу" нужных специалистов, сумел перестроить работу своей команды, создал вполне легальное охранное предприятие, пусть небольшое, но все же легальное. Два года назад он изменил имидж еще раз, прошел специальные курсы, выслушал нудные лекции по правилам современного этикета, и все ради того, чтобы иметь возможность работать и среди достаточно высокопоставленных лиц. Его небольшое охранное предприятие почти что никого не охраняло. Но через него Газаряну было удобно отмывать деньги, которые он получал от нелегальной деятельности своей группы, которая не брезговала никакими заказами.

Погожин повязал его кровью. Убийство трех сотрудников бывшего шефа безопасности и ликвидация шести трупов было делом группы Газаряна. Делом вполне обычным. Они и работали по стандартной схеме, ничего не изобретая.

Но новое задание потребовало от Романа и его помощников напрячь мозги.

Кроме Романа мозговой центр или штаб группы составляли еще два человека: его родственник, четвероюродный брат, Амаяк Газарян, капитан-десантник в отставке, и некий Исмаил Гурзуфов. Дагестанец, закончивший с отличием МГУ, не был похож на бандита вообще. Исмаил-хан, как прозвали его в группе, был человеком целеустремленным, напичканным знаниями в самых неожиданных областях. Но, самое главное, он обладал поистине криминальным складом ума. Это был человек, который планировал все операции группы Газаряна. Все стандартные схемы были его заслугой. Он включался в работу и тогда, когда необходимо было принять какое-то нестандартное решение. Идея обратиться в поисках Полянского к ребятам Артура была идеей самого Исмаила. Он вытащил эту идею из какой-то книги, где герой использовал в качестве источников информации в поисках человека, кажется, цыган. Но Исмаил-хан считал использовать нищих попрошаек более удобным, да и с Артуром иметь дело было намного проще, чем с любым из цыганских баронов.

Это именно Гурзуфов посоветовал в свое время Газаряну избавиться от Ашота Назаряна, слишком уж одиозной фигурой, привлекающей слишком много внимания, тот оказался. И Исмаил-хан оказался во многом прав.

В свое время менять пришлось многое. Но сейчас Газарян понимал, что выходит на самый пик карьеры. И дальше — либо удержится на пике, либо рухнет отвесно вниз. И падение будет смертельным.

— Что-то новое надумали?

Амаяк в ответ пожал плечами. Думать — это не по его части, по его части быстро организовать все нужные мероприятия, Амаяк умел очень быстро и доходчиво объясняться с людьми. Про таких говорили "харизматические личности".

— Можно было бы прошерстить малины, — подал голос Исмаил-хан, — вот только толку от этого будет мало. Скорее всего он зависнет где-то в столице, но не на малине, это не его круг, исключено. Друзья, знакомые и друзья знакомых так же отпадают, если он не дурак. А он не дурак, раз так долго продержался. Остается тогда несколько вариантов, например: снять квартиру по объявлению. Надо пройтись по тем, кто сдает квартиры почасово и не только.

— Согласен. Какой еще вариант?

— Если ему удастся завести какое-то знакомство, например, женщину, или алканавта. Запас спиртного чтобы только не кончался. В принципе, не столь уж маловероятно, но в таком случае мы его не достанем, если сам не высунется из норы.

Высокий дородный, с резкими чертами лица и почти черными глазами, Исмаил Гурзуфов стал раскатывать сигарету. В этой компании только он один курил. Газаряны вели спортивный образ жизни, к сигаретам не притрагивались.

— Тебе чай? — Амаяк обратился к брату, Роман кивнул в ответ, — А тебе?

— Мне сок, апельсиновый. — ответил Гурзуфов. Он пил только вино и только молодое, однолетнее, которое ему в Москву доставляли родственники раз в году.