Майкл Мэннинг - Доминирование Сэнтиров

— Нет! — крикнула Мойра. Подскочив с пола, она метнулась к второму мужчине, поймав его руку, и отбив её в сторону. Ленни всё ещё стоял неподвижно, но она знала, что если позволит второму стражнику его убить, то потеряет своего единственного союзника. Ну, убить то, что от него осталось. Ленни уже не был собственно живым человеком, но он принадлежал ей.

Второй мужчина был слишком силён, чтобы она могла его побороть. Она сопротивлялась изо всех сил, но он прижал её руки своими собственными. Оковы, конечно, тоже не помогали, но он к тому же был гораздо сильнее, и даже если бы она была полностью свободна, это не имело бы значения. Он продолжал удерживать её, в то время как Ленни приближался к ней сзади, совершая каждый шаг так, будто это было достижением — его тело дёргалось, двигаясь рывками. Он обнажил маленький нож, и было ясно, что он собирался всадить его ей в спину.

Ирония этой ситуации не избежала её внимания. «Я сейчас стану первой из Сэнтиров, убитой её собственным заклинательным зверем». Она отчаянно попыталась использовать остававшийся эйсар, чтобы взять под контроль державшего её стражника, но у неё не было времени, и было слишком мало энергии.

Она ощутила, как нож прошёл мимо её правого уха — настолько близко, что она могла бы сильно пораниться, поверни она голову. Лезвие вошло державшему её охраннику в грудь. Её заклинательный зверь всё ещё боролся за управление телом Ленни.

Державшие её руки упали, когда стражник схватил державшую нож руку Ленни, силясь выдернуть лезвие у себя из груди. Стражник схватился с Ленни — или попытался бы это сделать, если бы Ленни был способен оказать сопротивление — но тварь у него в горле снова свела противостояние с её заклинательным зверем к состоянию ничьей. Он судорожно дёргался, борясь с контролировавшим его существом, в то время как его соотечественник забрал нож из его руки, и развернул в обратном направлении.

Мойра расслабила свои ноги, упав на пол, когда хватка стражника ослабла. Там она увидела его упавшую дубинку. Подхватив её, она поднялась на ноги, и обрушила двуручное оружие на ничем не защищённый затылок мужчины. Вознаграждением ей стал тошнотворный хруст, и её тюремщик осел на пол.

Ленни глядел на неё отчаянным взглядом, замерший в своей собственной внутренней битве — его тело дрожало и тряслось. В конце концов он потерял равновесие, и свалился на пол. Мойра подошла помочь ему, встав на колени рядом с его полу-обмякшим телом.

Магическим взором она могла видеть шедшую внутри него борьбу. Металлическая тварь посылала в его мозг равномерный поток команд, в то время как заклинательный зверь пытался сопротивляться им, посылая свои собственные команды прямо в спинной мозг. Получавшийся диссонанс создавал своего рода перетягивание каната, и ни одна сторона не могла одержать верх.

— Держись. Я попытаюсь тебе помочь, — сказала она ему, но его взгляд не показал никаких признаков осознания. Этот заклинательный разум был слишком простым. У неё не было времени добавить владение языком, когда она его создавала.

На время отложив это в сторону, она направила своё внимание на борьбу внутри подёргивавшегося тела Ленни. У неё было мало силы, поэтому она сделала единственное, что было ей доступно. Снова потянувшись своим ограниченным эйсаром, она приглушила область мозга, с которой соединялись металлические проводки. Это было неважным решением, и она это знала. Без этой части мозга заклинательный зверь будет неуклюжим и плохо скоординированным, но если всё сработает, то он хотя бы будет иметь единоличный контроль над этим телом.

Дёрганье прекратилось, и тело Ленни сделало медленный, намеренный вдох. Выражение облегчения в его взгляде стало достаточным для неё подтверждением. Сработало. Он сел, и одарил её кривой улыбкой, сопровождавшейся удовлетворённым хрюканьем:

— У-ухн!

Она кивнула, хотя сомневалась, что он понял даже этот жест. «И что мне теперь делать?».

Грэм и Чад ждали довольно долго, прежде чем выбраться из погреба. Они не могли быть уверенными, сколько прошло времени, но Грэм сказал бы, что прошло как минимум полчаса, возможно больше. Время определённо казалось вечностью, поскольку он был вынужден сидеть в тесном помещении, полном зловония.

Он тщательно слушал несколько минут, позволив ушам уверить его в том, что рядом никого не было, когда они открыли двери, и выбрались наружу. После чего пошли прочь. Пока что они оставили попытки пробраться за городские ворота — те наверняка были под наблюдением после инцидентов с их участием.

Грэм тщательно думал о случившемся именно так. Они «участвовали в инцидентах», а не «начали массовую бойню». Это было правдой, они не начинали бой, бой им навязали, но как только их вынудили, всё определённо стало резнёй. «Что случится, если они снова нас найдут? Буду ли я снова убивать обычных мужчин и женщин?». Он не мог думать о них как о противниках, или солдатах. Их поведение определённо было ненормальным, но они были обычными горожанами. «Что если дальше будут дети?».

— Не останавливайся, — подталкивал Чад. — Нам только и нужно, что мило и небрежно шагать. Если будем идти слишком быстро, привлечём внимание.

— Мы ничего не делали, чтобы привлечь внимание в прошлый раз, — сказал Грэм.

— Ну, пока мы не поймём, что за чертовщина тут творится, это — лучшее, что мы можем сделать, — проворчал лесник.

Острый слуг Грэма уловил впереди издаваемые группой людей звуки.

— Впереди большая группа, рядом со следующим перекрёстком, — предостерёг он.

— Тогда давай остановимся здесь, — сказал Чад, указывая на пекарню, которую они только что миновали.

— Внутри как минимум один человек, — нервно сказал Грэм.

— Лучше один, чем пятнадцать, — ответил Чад и, не дожидаясь продолжения дискуссии, пошёл к двери. Грэм нехотя последовал за ним.

— Слава богам, вы открыты, — возбуждённо сказал лесник, когда они вошли.

Пекарь был толстым, лысеющим мужчиной, и смотрел на них с некоторым удивлением, когда они миновали порог.

— Добрый день. Я и не ожидал сегодня ничего продать, учитывая бродящих по улице спятивших безумцев. — Пока он говорил, его взгляд вбирал в себя их внешность, и к концу предложения его голос стал звучать более напряжённым. Грэм уже отозвал свою броню и спрятал Шип, на этот раз послав его во внеизмеренческий карман. Но даже так они оба явно были иностранцами. Этого, в совокупности с недавними событиями, было достаточно, чтобы смотреть на них в подозрительном свете.

В лавке ещё была женщина, забиравшая маленькую сумку со свежим хлебом, которую ей только что отдал пекарь. Женщина развернулась, и уставилась на них.