Виктор Косенков - Русская фантастика 2005

— Что с тобой было? — спросила Тамьен. — Ты вдруг стал какой-то странный…

— Извини, это на меня сайба так подействовала. Мощные ритмы, правда?

— Правда.

Вермес отвез ее домой на такси, а потом, возвращаясь к себе, подумал: Хозяева не все учли, программируя биокомпьютер. Тот швыряет агента в режим «Свертывание» всякий раз, когда поблизости астранийцы, — но ведь в Эсоде они на каждом шагу! Как он должен работать в таких условиях? Если это будет часто повторяться, Тамьен решит, что он серьезно болен, и не согласится выйти за него замуж…

Он был наказан за эту мысль головной болью: нельзя сомневаться в правоте Хозяев.

Поскольку он проштрафился, он и кайфа перед сном не получил, и долго с тоской смотрел в потолок, вспоминая то обучение у Хозяев, то психушку на восемьдесят шестом километре, то события сегодняшнего дня… Завтра надо будет выяснить, что за секретный документ приготовил для Семелой коммерческий директор. Вдруг там какая-нибудь каверза против сотрудников отдела?

Утром, чувствуя себя усталым и разбитым, Вермес вытащил из холодильника пузатую бутылку фруктового сока, сделал бутерброд с ветчиной — скромный завтрак шпиона, — наскоро перекусил и помчался в «Кедайские россыпи».

Его сразу же заставили поменяться столами с Тамьен. Он ничего не имел против и всячески демонстрировал свою лояльность, но начальница все равно ехидно брюзжала насчет мужского эгоизма, утверждая, что, когда отдел переезжал в эту комнату, Вермес кинулся вперед, всех отпихивая локтями, и бессовестно занял самый лучший стол. Все было не так: Семелой, на правах руководителя, выбрала стол первая, но напоминать ей об этом не было смысла. Если речь заходила о не вполне удобных для нее фактах, с ее памятью начинало твориться что-то неладное: Семелой ну совсем ничего не могла вспомнить, словно эти события никогда не происходили.

Появился Рибнен с дискетой.

— А вирус на нее не перескочит, пока я буду читать? — шепотом спросила начальница.

— Когда вы ее вернете, я отформатирую. Ознакомьтесь до обеда.

Значит, ознакомимся до обеда… Узнать бы все-таки, кто же в «Россыпях» ворует, пользуясь сверхусложненной и запутанной системой начисления зарплаты? Если этот вежливый улыбчивый мальчик — тогда он и правда гений, как говорит о нем Семелой. Надо бы уточнить и, при положительном результате, послать Хозяевам запрос насчет вербовки.

Тамьен включила машину и сейчас сидела перед монитором, озадаченно морща лоб — Вермес видел ее в профиль.

— У тебя какие-то сложности?

— Да. Не поможешь? Я хотела дату в письме поменять, а у меня ничего не получается. Табличка выскакивает, там написано «Только для просмотра».

— Пусти-ка меня… Наверное, штучки вируса. Я скопировал тебе текст в новый файл, теперь меняй, что хочешь.

— Тамьен, займись пока чем-нибудь, — бодро-грубоватым тоном потребовала начальница. — Давай отсюда… Мне надо дискету Рибнена посмотреть. Куда ее суют, в эту щелку?

— Вот сюда, — показала Тамьен.

— А теперь сделай, чтоб было видно, что на ней написано. Для меня эти ваши компьютеры — такая ерунда… Вот спасибо, и теперь вы оба не топчитесь у меня за спиной, это документ для руководства!

Тамьен дисциплинированно вернулась за свой стол. Вермес сидел на месте и прикидывал, как бы ему добраться до файла. Он перекачает информацию к себе в мозг за несколько секунд — биокомпьютер это умеет, но для этого надо приблизить голову почти вплотную к включенному системному блоку, в дисководе которого находится дискета. Примитивно, Хозяева располагают и более совершенными методами… Однако при использовании других методов вездесущий астранийский компьютер, созданный на основе нанотехнологии, сможет засечь, что происходит нечто, для него небезразличное. А так — не сможет.

Не то чтобы он очень нуждался в служебных секретах «Кедайских россыпей», но его преследовало навязчивое желание узнать, что в этом файле. Вдруг его хотят выгнать? Тогда труднее будет обрабатывать Тамьен… Он должен закрепиться здесь во что бы то ни стало. После вчерашнего он чувствовал себя неважно, его одолевали вспышки тревоги и тоски — раз привыкнув к кайфу, он уже не мог без него обходиться, хотя привыкание не было физиологическим. Роптать на Хозяев он не смел. Он избегал любых мыслей и эмоций, связанных с недовольством, — вроде того, как человек, у которого до крови стерта кожа на пятке, старается ставить ногу так, чтобы ссадина не соприкасалась с жестким задником обуви. Если он будет хорошим, сегодня он, возможно, получит порцию кайфа… Главное — не думать ничего лишнего. Сейчас большая часть его сил расходовалась на то, чтобы не думать лишнего. Остальное крутилось где-то на периферии сознания — в том числе и вопрос о том, надо ли ему тащить к себе рибненовский файл.

— Привет!

В кабинет ввалился Нербил — художник, работающий на договоре. Для Семелой он был врагом номер один: когда он появлялся, начальница даже про Вермеса забывала. Ее в нем раздражало все: собранные в хвост длинные волосы (традиционная прическа северных аристократов, недавно вошедшая в моду в Эсоде); жизнерадостная ухмылка; привычка сидеть на столе или на подоконнике; астранийские спортивные ботинки из переливчатого материала, которыми он непонятно где обзавелся; то, что у него было целые четыре персональные выставки, и то, что он никогда не отказывался от своего мнения в пользу ее мнения. С точки зрения Семелой, Нербил был отвратительным типом, и терпели его здесь только потому, что другие художники не горели желанием сотрудничать с «Кедайскими россыпями».

— Это вы с руководителем поздоровались, Нербил? — сразу взяв повышенный тон, осведомилась Семелой. — Нет, это вы с кем вот так поздоровались?! У вас вообще есть воспитание или нет?!

Хорошо. Сейчас все пойдет как обычно, а ему бы на несколько секунд оказаться рядом с компьютером… Можно считать, файл уже у него в кармане. В смысле в голове.

— Тамьен, сделай так, чтобы ничего тут не было видно, — потребовала начальница, пристально глядя на улыбающегося Нербила и наливаясь багрянцем гнева.

Тамьен тихо скользнула к компьютеру, выключила монитор. Дискета осталась в дисководе.

Художник уселся на край Вермесова стола. Стол скрипнул и пошатнулся.

— Чего он у тебя такой подвижный стал? — удивился Нербил.

— Нербил, вы с дамой разговариваете, а сами взгромоздили свой, извиняюсь, зад на стол! — закричала Семелой. — У вас чувство стыда хотя бы есть?!

— Я не с дамой, я с Вермесом.

— А меня вы, значит, совсем уже игнорируете?! Значит, теперь вы будете своим задом через голову начальника отдела на служебный стол садиться?!

— Задом через голову — стоит попробовать. — Нербила эта фраза привела в восторг, он еще шире заулыбался.