Пьер Жиффар - Ледяная могила [Роман приключений]

Уррубу послал шлюпки на разведку. Удалось подобрать в воде и на берегах канала много обломков и вещей с «Эммы Пауэлл», совершенно неопровержимо свидетельствовавших о полной гибели и разрушении судна. Оставалось вернуться домой с этими обломками — доказательствами произошедшей катастрофы.

Офицеры судна решили, ради полноты картины, призвать спасенных на общий офицерский совет и попросить их рассказать обо всем.

Макдуф по-прежнему равнодушно молчал, ни на кого не смотрел, ничего не слышал. Казалось, он был погружен в какую-то думу, от которой его было невозможно оторвать.

Манфред бегло и кое-как отвечал на вопросы. Ему, видимо, не терпелось рассказать об операции. Когда ему дали волю, он пустился расписывать офицерам свой «научный подвиг» в таких же подробностях, как раньше судовому врачу. Его слушали в скорбном молчании.

Это смутило Манфреда. Он ждал энтузиазма слушателей, ждал рукоплесканий, восторженных похвал. Его настроение быстро изменилось. Ему стало страшно. Ему вдруг вспомнился Квоньям, лежащий на операционном столе. Он поднял глаза вверх… Перед ним стоял призрак Квоньяма со вскрытой, зияющей грудной полостью…

Манфред побледнел, затем вскочил с места, и, громко крича, вымаливая прощение у Квоньяма, кинулся бежать… Его, конечно, остановили, отвели в каюту, заперли в ней, приставили к нему людей.

Вскоре он успокоился и принялся писать. Он составил подробнейшее описание всего «эксперимента» и мечтал о том, как этот мемуар будет напечатан, вызвав бурю восторга в научном мире.

Однажды, когда Уррубу находился на палубе, Манфред подошел к нему и важно и торжественно вручил капитану свою рукопись.

— Мне не дожить до опубликования моего труда. Дни мои сочтены. Поэтому я и передаю его вам! — сказал он.

Уррубу не успел вымолвить слова в ответ, как безумец, сделав громадный прыжок, очутился за бортом, в волнах моря.

Судно остановили, спустили шлюпку. Манфред показался на миг из воды и громко крикнул:

— Он каждую ночь приходит ко мне и велит отдать назад его сердце!.. Это невыносимо!.. Честь и слава моему учителю, доблестному, но злополучному гению!..

Громадная волна набежала на него, и он исчез… Долго еще искали его, но напрасно.

По пути в Буэнос-Айрес Уррубу послал из первого же порта, куда зашел, телеграмму своему правительству с извещением о катастрофе, постигшей экспедицию Макдуфа.

При входе в устье Ла-Платы «Азуль» встретила яхта Пауэлла. Передача обломков погибшего судна и единственного уцелевшего участника экспедиции походила на похороны.

Старый Макдуф, до сих пор буквально ни разу не открывший рта, молча обнял Эмму, и, на минуту вновь обретя дар речи, воскликнул:

— Я его оживил!.. Это был блестящий, небывалый, невиданный научный подвиг!.. Зачем он не захотел жить!..

Эти слова были непостижимы для Пауэлла и Эммы. Не успели они начать расспросы, как старик вдруг повалился на пол. Его подхватили, думали привести в чувство, но он был уже мертв.

Таким образом, на свете не осталось ни единого очевидца и свидетеля блестящей операции оживления умершего, и она свелась к простому бреду сумасшедшего, о котором потом рассказывали офицеры с «Азуля».

Через год лейтенант Уррубу женился на вдове Джорджа Макдуфа. Старик Пауэлл был в восторге от нового зятя. Уррубу бросил службу и сделался деятельным сотрудником тестя в его обширных делах и предприятиях по части изготовления сельскохозяйственных машин.

Пьер Жиффар (1853–1922) родился в семье юриста и мэра городка Фонтен-ле-Ден. Учился в лицеях Руана и Парижа и в университете в Дуэ. Во время франко-прусской войны записался в армию и получил звание лейтенанта.

В 1872 г., после смерти отца, Жиффар перебрался в Париж и занялся журналистикой. Писал для многочисленных газет и журналов, пока не получил работу в Фигаро, где публиковал репортажи из многочисленных европейских стран, а также Алжира, Туниса и Египта (на Западе он считается одним из «отцов» современного политического репортажа). В 1887 г. он стал редактором Le Petit Journal и в 1896 г. — спортивной газеты Le Vélo.

Будучи большим энтузиастом автомобилизма и велосипедного спорта, Жиффар организовал в 1890-х гг. велосипедные гонки Париж-Брест-Париж и Париж-Бельфор, автомобильную гонку Париж-Руан и парижский марафон.

На должности редактора Le Vélo он прославился как ярый защитник А. Дрейфуса; антидрейфусар и производитель автомобилей граф Ж.-А. де Дион в итоге основал соперничающую газету L’Auto, ставшую организатором велогонки «Тур де Франс».

В 1892 г. Жиффар стал кавалером и в 1900 г. офицером ордена Почетного Легиона.

После закрытия Le Vélo в 1904 г. Жиффар освещал русско-японскую войну на страницах Le Matin, открытие российской Государственной Думы для Фигаро, сотрудничал и в других изданиях, в заключительный период журналистской деятельности работал и на своих бывших конкурентов из L’Auto.

Несмотря на столь многогранную журналистскую карьеру, Жиффар находил время и для литературных занятий, публикуя популярно-технические очерки, книги путевых заметок, романы — в том числе приключенческие, научно-фантастические и уголовные — новеллы и пр.; выступил он и как автор нескольких пьес. На счету его — около четырех десятков книг.

Наиболее известным научно-фантастическим произведением Жиффара является роман Адская война, апокалиптическое и полное прозрений сочинение, замешанное на идее «желтой опасности». Роман издавался сперва в выпусках, а в 1908 г. вышел двухтомным книжным изданием. Его успеху в немалой мере способствовали сотни иллюстраций А. Робида.

Роман Ледяная могила (Le Tombeau de glace ) вышел первым книжным изданием в Париже в 1909 г.

Весьма корявый и потребовавший существенной редактуры русский перевод был впервые опубликован в кн. 4–6 журнала Мир приключений за 1910 г.

Все примечания, кроме отдельно означенных, взяты из данного издания.

Издательство Salamandra P.V.V. приносит глубокую благодарность DragonXXI за сканы оригинального издания.

Монера — у немецкого естествоиспытателя и философа Э. Ф. Геккеля (1834–1919) простейший одноклеточный организм без ядра ( Прим. ред. ).

Летом прошедшего года парижский профессор Дуайен, один из знаменитейших и отважнейших хирургов нашего времени, произвел, и вполне удачно, операцию, имеющую гораздо более важное значение, потому что он имел своим пациентом человека, а не собаку и не обезьяну. Он вырезал у больного, страдавшего неизлечимым пороком подколенной вены, весь пораженный участок этого сосуда и заменил его отрезком вены, взятым от живого барана. Операция вполне удалась, и больной через три недели окончательно оправился.