Питер Гамильтон - По ту сторону снов

В разговор вмешалась Бетаньева.

– Хорошо, вот наше предложение. Амнистия для всех, кто участвовал в революции, независимо от того, в чем они обвинялись. Мы освобождаем вашу семью из-под стражи, и вы оставляете за собой треть ваших владений, долей в бизнесе и тому подобного дерьма. Вы передаете истинную власть демократически избранному парламенту с письменным биллем о правах, гарантирующим гражданские свободы для всех граждан.

– Ты с ума сошла? – возмутился Слваста. – Ты позволишь ему сохранить свои деньги? Это даст ему силу.

– Отними у Капитана конституционно закрепленный статус – и его семья станет всего лишь еще одной кучкой бесполезных аристократов, погрязших в гедонизме. Мы уничтожили организацию Тревина, мои люди в этом убедились. Никто не пойдет за Капитаном, если он начнет контрреволюцию. Пусть попробует, если хочет. Он всего лишь еще быстрее истратит свои деньги.

– Нет!

– Половина моих владений, – сказал Капитан Филиус.

– Договорились.

– Я сказал нет, – отрезал Слваста. Он гневно уставился на Капитана. – Поговори с бригадиром, или вся твоя семья будет казнена.

Капитан Филиус хладнокровно вернул ему взгляд.

– Одна телепатема от меня – и все на этой улице умрут под огнем полкового оружия, включая меня самого. Вообще-то, если я не телепну им в ближайшее время, результат, скорее всего, будет тем же. Полк немного нервничает, если ты не понял. Вы трое – все, что осталось от руководства революции. Она умрет вместе с вами. Бьенвенидо поднимется и под предводительством моей родни пойдет на Варлан. Кровопролитная резня продлится долго.

– Паданцы! – закричал Слваста в агонии гнева. – У них квантумбустеры! Они убьют нас всех!

– Тогда у тебя есть три варианта. Оставить меня в живых и вернуть мне приличного размера собственность, чтобы я мог сохранить свой образ жизни, пока ты избираешь свой подлинно демократический парламент, – и полк Диоса отправляется громить гнездо Найджела. Умереть в ближайшие пару минут. Или отдать победу паданцам.

– Это не выбор.

– Ты дал клятву, капитан Слваста, клятву защищать Бьенвенидо – всё Бьенвенидо – от паданцев. От тех самых паданцев, которые манипулировали тобой и твоими друзьями, желая свергнуть мое правительство, обрушив наш мир в политический хаос, и все это – ради того чтобы они заполучили самое мощное оружие на планете. Ваша революция была мошенничеством от начала до конца. Теперь у тебя есть шанс все исправить.

Слвасте хотелось броситься на Капитана и разорвать его на куски. От ярости кровь прилила к его голове и пульсировала в ней под огромным давлением, угрожая взорвать его череп. Перед глазами у него стоял образ распластанного на платформе станции Балком Кулена, голова которого продолжала вещать с чудовищной спокойной уверенностью об их предстоящем освобождении. Его сменил бесконечный кошмар: Ингмар-паданец, победно насмехавшийся над ним из ямы.

– Мы выжжем вас из нашего мира, – сказал Слваста проклятым воспоминаниям громко и ясно. – Клянусь. И не важно, чего это будет стоить.

– Это твой ответ? – Голос Капитана звучал так спокойно, что граничил с издевательством.

– Слваста. – Бетаньева держала его за руку, ее лицо и разум отражали ее беспокойство. – Мы уничтожим капитанство. Может быть, не таким образом, как мы планировали, но сейчас произойдут изменения. У людей будет право голоса, у них будет справедливость.

– Да, – прошептал он.

– Что? – переспросил Капитан Филиус.

– Да! – возмущенно повторила Бетаньева. – Мы двинемся на гнездо Найджела. Все вместе.

– А я уже было начал переживать.

– И вы останетесь под нашим наблюдением, пока все не закончится и мы не вернемся в Варлан, где будет подписано соглашение.

– Естественно.

Капитан Филиус повернулся к пугающей стене штаб-квартиры полка. Десятки винтовок следили за малейшим его движением.

«Бригадир Дойл, – телепнул он, – не могли бы вы выйти к нам на минутку, пожалуйста?»

С ними отправились двести солдат полка во главе с самим бригадиром Дойлом. Начальник станции Диос поспешно организовал два поезда, один из них – для перевозки лошадей в длинных открытых вагонах. Только земные лошади, на этом настоял Слваста. Не прошло и часа, как оба поезда уже быстро двигались к Эронду.

Через двадцать минут после отъезда из Эронда они достигли первого моста – старой каменной арочной постройки над неширокой, но быстрой рекой. Посередине моста зиял трехметровый разрыв – там взрывчатка разнесла камни. Большинство из них упало в реку, а часть ударной волной разбросало по илистым берегам.

Оседлав лошадей, полк выехал на дорогу. Вокруг десятки людей пытались решить, что им делать. Дорога по обе стороны от моста была забита лошадьми и повозками. Слваста на своем коне двинулся ко въезду на мост, тесня людей с дороги. Он долго смотрел на разрыв. Позади него полк остановился, все пытались экстравзглядами выяснить, в чем проблема. Лошади тревожно ржали и били копытами.

– Они наверняка взорвали все мосты на пути в Адеон, – сказал Хавьер, поравнявшись со Слвастой и придержав коня. – Ты же понимаешь?

– Да. И мы не можем допустить, чтобы это остановило нас.

Без предупреждения Слваста послал свою лошадь вперед, направляя поток телепатических приказов в ее мозг. Лошадь устремилась вперед. Слвасте показалось, что разрыв расширяется по мере приближения. Затем лошадь прыгнула. Речная вода промелькнула в каких-то несчастных восьми метрах под Слвастой. Он приземлился на противоположной стороне, легко преодолев разрыв.

– Сюда! – взревел он.

С диким хохотом Хавьер бросил свою лошадь вперед по взорванному мосту.

Кайсандру сопровождали Фергюс и Марек. Они переправились через реку со стороны комплекса фермы Блэр, а затем направились по узкой тропе, которую трудолюбиво расчистили в лесу мод-гномы. Они ехали на крепких земных лошадях, и у каждого в поводу шла еще одна лошадь, нагруженная сумками.

Прежде Кайсандре не доводилось бывать в этой части местности. Здесь раскинулись неосвоенные земли. Неровности рельефа привели к тому, что болотистые долины перемежались с густыми зарослями. Никто никогда не подавал заявку на эту территорию в земельное управление округа; ее освоение заняло бы десятилетия и стоило бы больше, чем любой доход, который могла принести ферма. Далеко впереди предгорья Алгорских гор возвышались над зубчатыми скальными обнажениями, где изредка встречались одиночные деревья, изогнутые ветрами.

Они двигались довольно быстро, лошади без остановки трусили вперед через заросли низкого кустарника и луга, поросшие мягкими травами. Местность постепенно поднималась к востоку, склоны становились все круче и выше. Пара ген-орлов вальяжно парила у них над головами, осматривая территорию впереди. Вокруг почти не было живности – только несколько гнезд бусалоров и крадущийся дараван, зверь из породы кошачьих. Вспугнутые ими птицы кружились в воздухе.