Аллан Коул - Возвращение воина

Вот тогда-то и пошли разговоры, в которых все чаще во всех бедах обвинялись Антеро. Оказалось, что именно они виноваты в том, что нас поразили чума и саранча. При этом упорно утверждалось, что только Новари способна спасти Ориссу от полного уничтожения. А все Антеро должны быть наказаны. Они должны умереть. На деле слухи распространялись агентами Като. Затем активно заработали тайные осведомители Като. Они следили за людьми, тут же докладывая сатрапам Като о любом инакомыслии. И с людьми стали происходить неприятности. Мне рассказали, что по ночам в реку то и дело сбрасывают трупы.

Но некоторые, вместо того чтобы лечь и затаиться, восстали. Вокруг Ориссы полыхали бунты. Как я потом узнал, ими руководил старина Отави. В конце концов кто-то рассказал ему о последних событиях, происшедших в Ориссе, о прорыве Квотерволса. Затем подсказал, куда нужно направить основные усилия, и Отави поднял всех фермеров, всю бедноту, чтобы соединиться с Гермиасом.

Они с непрерывными боями пробивались до самых ворот Ориссы. Небо горело день и ночь, не потухая ни на одно мгновение.

Там видели Птицу Лиру. Ночами она парила на фоне луны, потом посылала молнии на землю и умело уворачивалась от ответных ударов.

Но неожиданно случилось что-то непредвиденное. Я не знаю, что это было на самом деле. Но какой-то предатель дотянулся до Гермиаса. Как мне рассказали, Гермиаса убили ударом ножа в спину. Более того, каждый из защитников Галаны подвергался такой же опасности. Отави был убит точно так же. На волосок от гибели был и Пальмирас. Но ему удалось скрыться.

После этого сопротивление было практически подавлено. Квотерволс должен был отступить. Его силы понесли тяжелейшие потери. Но он сумел отойти от стен Ориссы и засесть в Галане.

После поражения восстания царила апатия. Люди ползали, как черви. И именно тогда наступил момент, когда они начали убивать Антеро. Страшное было время. Не проходило и дня без того, чтобы мы не услышали, что еще один бедняга Антеро был убит прямо в постели. Как вскоре оказалось, из всех Антеро Новари более всего хотела добраться до Эмили, твоей маленькой племянницы. До любимой дочери Гермиаса. Ради этого были испепелены практически все окрестности Ориссы. Разорены и сожжены дотла многие и многие деревни. Лишь однажды патрулям Новари и Като едва не удалось напасть на след Эмили. Но каждый раз, когда Птице Лире удавалось засечь ее присутствие, обязательно происходило нечто, что позволяло избежать опасности. Эмили удавалось перевезти в безопасное место. Так продолжалось еще некоторое время, пока мы не доверили Эмили капитану Келе, которая погибла, но сумела доставить девочку вверх по реке до самой Галаны. А остальное тебе известно, капитан.

— На самом деле это не так, — сказала я, — предстоит еще найти ответ на множество вопросов. Один из них — твое участие во всех этих событиях, Пип. Кто свел вместе в нужный момент Гермиаса и Стражу Маранонии? Кто спас Эмили и передал ее в руки капитана Келе?

Я увидела, как Пип краснеет. Он быстро опустил голову и пробормотал:

— Это был я, кэп.

— Я так и думала. Это означает, что Орисса теперь в неоплатном долгу перед трущобами и их Королем Воров.

Пип пожал плечами.

— Сначала я не хотел ввязываться. У меня было припасено достаточно добра, чтобы жить без забот. Но потом я понял, что это единственный способ победить Новари и Като.

Многие из воров достаточно хорошо относились ко мне. Как я тебе рассказал, у нас установились почти родственные отношения. Поэтому мне было нетрудно сделать это, поверь мне на слово, кэп. В трущобах я стал героем. Как-никак я здесь родился и вырос. Поэтому мне только потребовалось шепнуть пару раз нужным людям, после чего почти моментально были выкручены несколько суставов, слетело несколько голов, и дело завертелось с такой скоростью, что дух захватывало.

Пип самодовольно улыбнулся и добавил:

— Учти еще и то, что моя просьба задевала кровные интересы большинства воров. Потому что большинство воров ненавидит постоянное давление со стороны негодяев, служащих Като. Они вредили воровскому бизнесу, делая население Ориссы изо дня в день все беднее и беднее. И туго набивали при этом кошельки. Поэтому всякий нормальный вор не верит подобным типам и относится к ним с подозрением. — Пип закончил рассказ и показал на песочные часы. Уровень песка был ниже его отметки. — Вскоре тебе представится возможность познакомиться с тем, что мы здесь делаем, — сказал он.

Почти сразу вслед за этим послышался тяжелый удар. Посыпалась пыль, но сразу все стихло.

Пип злорадно усмехнулся и произнес:

— Мои парни только что рванули одну из казарм. Если нам повезло, то не менее пятидесяти вояк Птицы Лиры взлетели к чертовой бабушке, а может быть, и дальше.

— Так это и есть ваша работа? — с восхищением спросила я. — Такой сильный взрыв. В придачу — без помощи какого-либо волшебства! По крайней мере, сейчас я ничего не чувствую.

— Никакого волшебства, капитан Антеро! — торжественно произнес Пип. — Только добрый старый конский навоз и деготь. Идею подбросил Отави. Он ведь был фермером и неплохо разбирается в подобного рода вещах. Он объяснил, что для успеха замысла необходим хороший навоз, навоз заботливо ухоженных лошадей. И обязательно сухой. Рассыпчатый. Вокруг конюшен Ориссы его — целые залежи. И вот этот сухой рассыпчатый навоз хорошенько пропитывают дегтем и туго набивают в бочки. Чем больше бочек, тем глубже дыра в земле, остающаяся после взрыва. — Пип почесал затылок и продолжал: — Я запамятовал, сколько бочек мы положили на сей раз. Но думаю, что получилась достаточно убедительная воронка, которая заставит их крепко призадуматься. — Коротышка весело подмигнул мне и с сожалением добавил: — Жаль только, что мы не можем пока сделать так, чтобы в момент взрыва сверху там порхала эта Новари. Мы бы послали ее куда-нибудь подальше, где она без помех оттачивала бы свое преступное ремесло.

— Видела ее статуи, — сказала я, не прикрывая неприязни, — когда это она успела превратиться в богиню?

— Да почти сразу, — ответил Пип, — не успел Като занять пост, как объявил, что Новари — богиня Ориссы. Ввел присягу в войсках. Пожертвовал целое стадо быков, заложил сразу несколько храмов, похожих на храмы Тедейта и Маранонии. Кроме того, сама Новари строит теперь свой храм своего имени. Только что закончили закладку фундамента.

На мгновение замолчав, Пип пристально посмотрел на меня. Затем продолжал:

— И стоит тот храм поблизости от виллы твоего брата. А на вилле — живет Новари. Чтобы удобнее было следить за ходом строительства. Вот так.

Мой живот свело судорогой, когда я представила себе, как Новари распоряжается в доме Амальрика. Разгуливает по саду. Вытворяет, что в голову взбредет, с могилой моей матери.