Олег Дивов - «Если», 2016 № 04 (247)

Разведчик скорбно покачал головой.

— Я вам открою страшную тайну. Дохлых татушек не бывает. Инженерная служба флота разбирает неисправную торпеду до винтика и либо делает ее исправной, либо пускает на запчасти. А запчасти все под счет по инвентарным номерам, и их пасет Особый отдел так внимательно, будто они ему самому нужны позарез.

Вот какой я молодец, подумал он. Прекрасно доложил, прекрасно.

— Ну и зря, — буркнул дедушка. — Давно могли бы проявить свою хваленую морскую смекалку, чтобы не тарахтеть на этой шаланде и не нюхать выхлоп…

Разведчик, которому сейчас целый маршал посоветовал свистнуть атомный реактор, не сразу нашел, что ответить.

Даже несколько растерялся.

— Эта баржа — неучтенная, — доверительно сообщил он. — Наш местный летучий голландец. Ее после войны не догадались принять на баланс и поставить на довольствие, а теперь уже поздно. Каким образом мы воткнем ядерную силовую установку на корабль-призрак?

— Так она же будет краденая, ну и какая разница? — сказал дедушка, окончательно сбив собеседника с панталыку. — Команда с бору по сосенке, топливо сливаете откуда-то. Хотя бы отпадет проблема, где солярку воровать. Удивительные люди, такой ерунде вас учить надо…

Разведчик надвинул фуражку на самый нос.

— Разрешите отплытие? — бодро спросил боцман.

— Поехали, — сказал дедушка. — Заводи свою шарманку.

Двигатель застучал, потянуло дымком, и разведчик подумал, что маршал не так уж неправ. Ладно, подождем, когда-нибудь «горшок» будет стоять на каждой легковушке. А пока нет на флоте неучтенных реакторов и дохлых торпед не найти, и это правильно. Может, у нас с навигационными авариями страх и ужас, но хотя бы по торпедной части полный ажур.

И вдруг ему показалось, что он понял старого маршала, прозванного комфлотом за глаза «дедушкой-сапером». Ведь и правда дедушка. И вряд ли доживет до времен, когда сверхкомпактных реакторов, этих «горшков», «скороварок» и «тумбочек Ильича» хватит на всех. А прокатиться на тривиальной барже с атомной тягой — хочется. Или на грузовике, обыкновенном мирном грузовике. На чем-нибудь невоенном.

Да я и сам бы не отказался…

Баржа шла резво, погода стояла прямо идиллическая, маршал крутил головой и улыбался, явно наслаждаясь картиной северной золотой осени. Впереди был пологий участок берега с пляжем, и народ сгрудился в носовой части, готовясь к высадке.

Тут раздался негромкий хруст, будто сломалась под ногами сухая ветка. После чего медленно, даже с достоинством, упала вперед аппарель, образовав на носу баржи своеобразное крыло. «Японка» черпанула этим крылом воду и, подталкиваемая дизелем, начала погружение.

Флотская публика, надо отдать ей должное, не паниковала, она просто обалдела и хором выкрикнула нечто скорее восторженное, чем испуганное. В смысле: вы только поглядите, кто бы мог подумать, мы и так умеем!

Разведчик метнулся было к маршалу, но тот цепко держался за борт и с неким зоологическим интересом наблюдал за погружением, будто оно его не особо касалось.

Через несколько секунд вода накатилась валом на носовую палубу и баржа под углом градусов сорок нырнула полностью.

Как-то внезапно все стихло.

До берега рукой подать. Баржа исчезла без следа, на воде только люди и их корзинки. И вдруг тишина взорвалась диким хохотом. Потом в короткой паузе кто-то отчетливо произнес:

— Повадился матрос по грибы ходить…

Следующий взрыв смеха прервала громкая команда разведчика:

— Спокойно! Начинаем групповой заплыв к берегу! До цели всего полста метров! Иван, ты разводишь два костра! Спички не промочил? Береги! Женя, проверь личный состав! Товарищ маршал…

Товарищ маршал безмятежно покачивался на волнах, подставив лицо солнышку.

— Это ведь тоже навигационная авария? — спросил он.

— Скорее техническая. Все хорошо, сейчас мы вам буксир организуем.

Дружно, почти сомкнутым строем, народ погреб вперед. Маршала отбуксировали моторист и боцман. На берегу, смеясь и поругиваясь, отжали мокрую одежду и начали разводить огонь. Через десять минут картина на пляже была вполне рабочая: пылают два огромных костра, а вокруг них восьмеркой бегает вся компания, включая инспектора. Он потом сказал: тонуть ему по долгу службы приходилось, но до такого метода просушки саперы не додумались, спасибо за науку.

Дали три красные ракеты, их заметил сигнальный пост на сопке, и через пару часов пришел катер. К тому времени корзины были под завязку набиты грибами и пучками черемши, а товарищи офицеры слегка румянились от согревающего.

Маршал поглядел на катер с плохо скрываемым недоверием.

— У нас вроде на завтра рыбалка намечена. И знаете…

Следующая реплика маршала в пересказе начальника разведки звучала сухо и казенно: товарищ инспектор отверг идею поездки на рыбалку твердо и решительно. И безапелляционно, так что даже не думайте.

— А я и не думаю, — сказал командующий. — Я прикидываю, что будет со льдиной, когда мы туда дедушку высадим. Просто разломится пополам или — вдребезги.

— А может, не надо? — робко спросил разведчик.

— Я уже не в том возрасте, чтобы покончить с собой от стыда и позора… — протянул командующий, глядя в потолок. — Но к чему сама эта мысль? Зачем она преследует меня? Чего добивается этот настойчивый внутренний голос?

— А давайте вам сейчас внутренний голос скажет: товарищ адмирал, выпейте!

Командующий посмотрел на часы. Время было обеденное.

— А дедушка — выпил? — спросил он деловито.

— Естественно! От простуды. Потом за успешное погружение. И чтобы количество погружений равнялось количеству всплытий. Дедушка — как огурчик. Железное поколение, нам бы столько здоровья.

— Ну тогда мы с ним за обедом тяпнем. А то действительно внутренний голос… Ты медведя нашел?

— Так вы же сказали, дедушка не хочет медведей.

— Я хочу! — адмирал хлопнул ладонью по столу. — И ты хочешь. Нам теперь без медведя никак. Либо мы наглядно покажем дедушке, что у нас не курорт, что тут оглянуться не успеешь, и тебе кирдык, либо я просто не знаю…

— Уже едва не кирдыкнулись, — буркнул разведчик. — Чудом пронесло.

— А с опасным хищником — получилось бы! — заявил командующий.

Разведчик поглядел на него подозрительно и поспешил удалиться.

Выяснять, не видал ли кто на льду опасного хищника. Пока адмирал не съехал с катушек окончательно.

Молодой, скорее всего двухлетка, белый медведь ошивался на ЛРС-28 почти неделю. Сначала на него кричали и махали руками, потом стреляли ракетами в воздух, потом начали палить в зверя прицельно. Ему эта игра очень понравилась, он гонял шипящие ракеты по снегу и просил еще.

— Вали отсюда, падла! — орал начальник станции. — Не положено тебе!