Клайв Льюис - Мерзейшая мощь

— На что же они похожи?

— Я не вполне готов ответить на этот вопрос.

— Большие они? — против воли спросила Джейн.

— Суть дела в ином, м-сс Стэддок, — Макфи высморкался. — Д-р Рэнсом утверждает следующее: с тех пор, как он вернулся на Землю, эти существа посещают его. Он исчез еще раз, отсутствовал более года и, по его словам, был на Венере, куда его доставили они.

— Они и на Венере живут?

— Простите, этот вопрос показывает, что вы не совсем меня поняли. Они вообще не обитают на планетах. Если мы допустим, что они существуют, придется представить себе, что они как бы плавают в космосе, присаживаясь на ту или иную планету, словно птица на дерево. По его словам, некоторые из них как-то связаны с определенными планетами, но, повторяю, не обитают на них.

— Они людям не вредят?

— Д-р Рэнсом полагает, что не вредят, но есть одно исключение.

— Какое?

— Эльдилы, которые издавна связаны с Землей. Нам, землянам, не повезло с паразитами. Здесь-то мы и подходим к сути дела.

Джейн ждала, удивляясь тому, что совсем не удивляется.

— Короче говоря, — продолжал он, — или этот дом посещают эльдилы, или мы все подвержены галлюцинациям. Именно эльдилы открыли Рэнсому, что существует заговор против человечества. Более того, именно они советуют ему, как бороться… если здесь применимо это слово. Вы спросите: как же можно победить могучих врагов, поливая грядки и дрессируя медведей? Я и сам задавал ему этот вопрос. Ответ всегда один: мы ждем приказа.

— От эльдилов? Нет, я все-таки не пойму. Вы сами сказали, что наши, земные, человеку враждебны.

— Вот это хороший вопрос. Но к нам земные не ходят. У нас другие, космические.

— Неужели они сюда приходят?

— Так полагает доктор Рэнсом.

— Должны же вы знать, правда это или нет?

— Откуда?

— Вы их видели?

— На ваш вопрос нельзя ответить ни положительно, ни отрицательно. Я видел многое — и радугу, и зеркало, и закат, не говоря о снах. Признаю, что здесь, в этом доме, я наблюдал явления, которые объяснить не могу. Но их не бывало, когда я собирался вести запись или хоть как-нибудь их проверить.

— Разве видеть самому — недостаточно?

— Достаточно — для детей и животных.

— А для разумных людей?

— Мой дядя, д-р Дункансон (быть может, вам доводилось о нем слышать) говорил: «Поклянитесь мне на слове Божьем» — и клал на стол большую Библию. Так он усмирял тех, кто хотел рассказать о видениях. У меня, м-сс Стэддок, вера иная, но принципы те же. Если кто-нибудь хочет, чтобы Эндрю Макфи в него поверил, пусть явится, будет так добр, открыто, при свидетелях, не стесняясь ни фотоаппарата, ни термометра.

— Значит, вы что-то видели?

— Да, но это не разговор. Бывают обманы чувств, бывают фокусы…

— Чтобы он!.. — сердито воскликнула Джейн. — Никогда не поверю!..

— Я бы предпочел, миссис Стэддок, обходиться без слов этого типа. Что такое «верить»? Честный исследователь обязан принимать в расчет и фокусы. Если такая гипотеза противоречит его чувствам — тем более. Существует сильная психологическая опасность, что он о ней забудет.

— Есть же верность, в конце концов, — заметила Джейн. Макфи, бережно закрывавший табакерку, поднял глаза.

— Да, — согласился он. — Она есть. Когда вы станете старше, вы поймете, что такую большую ценность нельзя отдавать отдельным лицам.

Тут раздался стук в дверь.

— Войдите, — сказал Макфи, и вошла Камилла.

— Вы закончили, мистер Макфи? — спросила она. — Джейн обещала погулять со мной до обеда.

— Что ж, дорогие дамы, гуляйте, — печально произнес шотландец. — Они захватят всю страну, пока мы прохлаждаемся.

— Жаль, что вы не читали стихов, которые я сейчас прочла, — сказала Камилла. — Там все сказано в двух строчках:

Не торопи грядущего, глупец.

Терпения от нас потребует Творец.

— Что это? — спросила Джейн.

— Тэлейсин — уэльсский поэт VI века — ответила Камилла.

— М-р Макфи, наверное, любит одного Бернса.

— Бернса! — презрительно выговорил Макфи, доставая из письменного стола огромный лист бумаги. — Не буду вас задерживать.

— Он все рассказал? — спросила Камилла в коридоре.

— Да, — ответила Джейн и, что редко с ней случалось, схватила спутницу за руку. Ими обеими владело чувство, которое они не сумели бы назвать. Когда они отворили дверь в сад, они увидели то, что, при всей своей естественности, потрясло их, словно знамение.

Ветер дул весь день, и небо очистилось. Холод обжигал, звезды сурово сверкали, а высоко наверху висела луна — не томная луна любовных песен, но охотница, дикая дева, покровительница безумных. Джейн стало страшно.

— Он сказал… — начала она.

— Я знаю, — сказала Камилла. — Вы поверили?

— Да.

— А он объяснил, почему у Рэнсома такой вид?

— Молодой? То есть, как у молодого, но…

— Да. Такими становятся те, кто вернулся с планет. Во всяком случае, с Переландры. Там и сейчас райский сад. Попросите, он вам расскажет.

— А он умрет?

— Его возьмут на небо.

— Камилла!

— Да?

— Кто он?

— Человек, моя дорогая, Пендрагон, повелитель Логриса. Весь этот дом, все мы, и м-р Бультитьюд, и Пинчи — то, что осталось от Логрского королевства. Идем туда, на самый верх. Какой ветер! Наверное, сегодня они придут.

Джейн купалась под присмотром барона Корво, пока остальные совещались у Рэнсома.

— Так, — заключил Рэнсом, когда Грэйс Айронвуд кончила читать свои записи. — По-видимому, все это правда.

— Правда? — переспросил Димбл. — Я не совсем вас понимаю. Неужели они смогут это делать?

— А как по-вашему, Макфи? — спросил Рэнсом.

— Могут, могут, — ответил Макфи. — Такие опыты давно ставят на животных: отрежут голову, а тело выбросят. Если кровь подавать под нужным давлением, голова какое-то время продержится.

— Что ж это, Господи! — всхлипнула Айви Мэггс.

— Вы хотите сказать, что голова останется живой? — спросил Димбл.

— Это слово не имеет четкого значения. Какие-то функции в ней сохранятся, и с обычной, житейской точки зрения, она будет жива. Что же до мышления… если бы речь шла о человеке… не знаю.

— Речь шла о человеке, — подтвердила Грэйс Айронвуд. — Такой опыт ставили в Германии. С головой казненного.

— Это точно? — с большим интересом спросил Макфи. — А вы не знаете, какие были результаты?

— Нет, больше не могу! — запричитала Айви и быстро вышла из комнаты.

— Значит, эта мерзость — не сон, — проговорил м-р Димбл. Он был очень бледен. Жена его, напротив, являла лишь ту сдержанную гадливость, с какой дамы старого закала выслушивают неприятные подробности, если этого нельзя избежать.

— Доказательств у нас нет, — сказал Макфи. — Я сообщаю факты. То, что она видела во сне, возможно.

— А что это за чалма? — спросил Деннистоун. — Что у него там выкипает?