Клайв Льюис - Мерзейшая мощь

Марк говорить не мог. Его трясло от мысли, что Димбл столько знает, и он уже ничего ни с чем не мог связать.

— И все-таки, — продолжал Димбл, — я пойду на риск. Я поставлю на карту то, перед чем и ваша и моя жизнь ничего не значат. Если вы всерьез хотите уйти из института, я помогу вам.

На миг перед Марком приоткрылись райские врата; но он сказал:

— Я… я должен обдумать это.

— Некогда, — торопил Димбл. — И думать вам не о чем. Я предлагаю вам вернуться к людям. Решайте сейчас, сию минуту.

— Но ведь речь идет о моей будущей деятельности…

— Деятельности! — воскликнул Димбл. — Речь идет о гибели… или об единственном шансе на спасение.

— Я не совсем понимаю, — сказал Марк. — Вы все время намекаете на какую-то опасность. В чем дело? От кого вы хотите защитить меня… или Джейн?

— Я не могу вас защитить, — пояснил Димбл. — Теперь никто не защищен, битва началась. Я предлагаю вам бороться вместе с теми, кто прав. Кто победит, я не знаю.

— Вообще-то, — сказал Марк, — я и сам думал уйти. Но не все еще решено. Вы как-то странно разговариваете. Можно, я зайду к вам завтра?

— Вы уверены, что тогда решитесь?

— Ну, через часок. В конце концов, это разумно. Вы не уйдете?

— Что изменит час? Вы просто надеетесь, что за это время разум ваш станет еще туманней.

— Но вы здесь будете?

— Если хотите, буду. Но толку от этого не будет.

— Я должен подумать, — оправдывался Марк. — Я хочу все обдумать. — И вышел, не дожидаясь ответа.

На самом деле он хотел выпить и закурить. Думал он и так слишком много. Одна мысль гнала его к Димблу, как гонит ребенка к взрослому невыносимый страх. Другая шептала: «Ты с ума сошел! Они тебя разыщут. Как он тебя защитит? Они тебя убьют». Третья заклинала не терять с таким трудом завоеванного положения, — ведь есть, должен быть какой-то средний путь. Четвертая гнала от Димбла; и впрямь, Марку становилось плохо при одном воспоминании о его голосе. И он стремился к Джейн, и он сердился на Джейн, и хотел больше никогда не видеть Уизера, и хотел вернуться и все с ним уладить. Ему хотелось и безопасности, и небрежного благородства. Ему хотелось, чтобы Димблы восхищались его мужеством, а Беллбэри — его сообразительностью; ему хотелось, наконец, выпить еще виски. Начинался дождь, болела голова. А, черт! И почему у него такая наследственность? Почему его так плохо учили? Почему общество так глупо устроено? Почему ему так не везет?

Он пошел быстрее.

Когда он дошел до колледжа, дождь лил вовсю. У входа стояла машина, около нее топтались три человека в форменных плащах. Позже он вспоминал, как блестела мокрая клеенка. Кто-то посветил фонариком ему в лицо.

— Простите, сэр, — услышал он. — Ваше имя.

— Стэддок, — ответил Марк.

— Марк Гэнсби Стэддок, — сказал полицейский. — Вы арестованы по обвинению в убийстве Вильяма Хинджеста.

Доктор Димбл ехал в Сент-Энн очень недовольный собой, мучаясь мыслью о том, что будь он умнее или добрее с этим несчастным человеком, толку вышло бы больше. «Не сорвал ли я на нем гнев? — думал он. — Не был ли я самодоволен? Не сказал ли больше, чем нужно?» Потом, как обычно с ним бывало, недоверие к себе стало глубже. «А может, я просто не желал говорить прямо? Хотел унизить его, обидеть? Упивался своей добродетелью? Может, весь Беллбэри сидит в моей собственной душе? Таким бываю я — вспомнил он слова брата Лаврентия — всякий раз, что Ты оставишь меня на меня самого».

Выбравшись за город, он поехал медленно, почти ползком. Небо на западе стало алым, засверкали первые звезды. Далеко внизу, в долине, мерцали огоньки Кьюр Харди, и он подумал: «Слава Богу, хоть эта деревня далеко от Эджстоу». Белая сова мелькнула перед ним. И исчезла слева, в лесном полумраке, и он обрадовался, что уже темнеет. Приятная усталость окутала его, он предвкушал, как хорошо проведет вечер и как рано ляжет.

— Вот он! Ой, доктор Димбл! — закричала Айви Мэггс, когда он подъехал к воротам усадьбы.

— Не ставьте машину в гараж, — сказал Деннистоун.

— Сесил! — сказала жена, и он увидел, что она испугана. По-видимому, его ждал весь дом.

Чуть позже, моргая от яркого света, он понял, что вечер хорошо не проведет. У очага сидел Рэнсом, на плече у него примостился барон Корво, у ног — м-р Бультитьюд. Все поужинали, и жена с Айви Мэггс кормили м-ра Димбла на краю кухонного стола.

— Ты ешь, ешь, — говорила м-сс Димбл. — Они тебе сами все расскажут. Поешь как следует.

— Вам придется опять выйти, — сказала Айви Мэггс.

— Да, — подтвердил Рэнсом, — пришло время действовать. Мне очень жаль посылать вас, когда вы только что пришли, но битва началась.

— Повторяю, — вставил Макфи, — совершенно абсурдно посылать человека, который старше меня и работал целый день, когда мне абсолютно нечего делать.

— Нет, Макфи, — сказал Рэнсом, — вам идти нельзя. Во-первых, вы не знаете языка. Во-вторых — сейчас не время хитрить — вы никогда не препоручали себя защите Мальдедила.

— При таких обстоятельствах, — ответил Макфи, — я готов признать ваших эльдилов и существо, которое они считают своим царем. Я…

— Нет, — перебил его Рэнсом. — Я не пошлю вас. Это все равно, что посылать против танка трехлетнее дитя. Положите лучше карту вон там, Димбл посмотрит, пока ест. А теперь молчите. Итак, Димбл, под Брэгдонским лесом действительно покоился Мерлин. Да, он спал, если хотите. Пока еще нет оснований считать, что враг нашел его. Все поняли? Нет, подождите, ешьте. Вчера Джейн Стэддок видела самый важный из своих снов. В склеп ведут не ступеньки, а длинный пологий проход. А, понимаете теперь? Вот именно. Джейн думает, что можно найти вход — под кучей камней, в рощице… Что там такое, Джейн?

— Белые ворота, сэр. Простые ворота, с крестовиной наверху, она сломана. Я их узнаю.

— Видите, Димбл? Туннель выходит наружу за пределами институтской земли.

— Другими словами, мы можем попасть в лес как бы снизу?

— Вот именно. Но это не все.

Димбл, не переставая есть, посмотрел на него.

— По-видимому, — продолжал Рэнсом, — мы почти опоздали. Он проснулся.

Димбл перестал есть.

— Джейн видела пустой склеп, — сказал Рэнсом.

— Значит, враг нашел его?

— Нет. Насколько можно понять, он проснулся сам.

— Господи! — прошептал Димбл.

— Ты ешь, дорогой, — сказала ему жена.

— Что же это значит? — спросил он, гладя ее руку.

— По-видимому, это значит, что все запланировано очень давно, — ответил Рэнсом. — Мерлин вышел из времени, чтобы вернуться именно теперь.

— Вроде адской машины, — заметил Макфи. — Поэтому я…

— Вы не пойдете, Макфи, — сказал Рэнсом.

— Его уже там нет? — спросил Димбл.

— Сейчас, по-видимому, нет, — ответил Рэнсом. — Повторите, пожалуйста, Джейн, что вы видели.