Франсис Карсак - Чужие миры. В двух книгах. Книга 2

— Но автоматы… — начал я.

Аззлем досадливо зашипел:

— Ты прекрасно знаешь, что автоматы в антигравитационных полях не действуют! Поэтому мы решили использовать твою физическую силу. Ты согласен?

— Разве я могу отказаться? — ответил я.

— В таком случае мы поместим тебя в камеру с искусственным полем тяготения, чтобы определить, сумеешь ли ты справиться с замедлителем и при каких условиях. Антигравитационное поле ксилла некоторое время будет обратно пропорционально силе притяжения мертвого солнца. Но очень короткое время, так что тебе надо действовать быстро. Пойдем!

Впервые я попал в физическую лабораторию. На меня надели специальный скафандр, армированный металлическими стержнями с шарнирами на коленях, в поясе и в локтях: внутреннее его устройство напоминало антиперегрузочные комбинезоны наших летчиков на сверхзвуковых самолетах. Облачившись в эти доспехи, я встал под медный купол на металлическую плиту. У моих ног лежала сложная деталь. Я нагнулся и без труда поднял ее; для исса это было бы почти невозможно.

Ассза подошел к реостату.

— Внимание! Тяготение два!

Я почувствовал, как тяжелею. Поднимать деталь становилось труднее. Ассза постепенно увеличивал силу притяжения. Руки и ноги у меня наливались свинцом, движения становились все медленнее, кровь приливала к ногам, несмотря на скафандр. Потом меня окутал «черный туман», хорошо знакомый пилотам, но уже задолго до этого момента я не мог поднять замедлитель. Так же постепенно Ассза довел тяготение до нормального.

— Как раз! — сказал он — А для некоторых звезд даже маловато. Надо будет что-то придумать, чтобы автоматизировать эту операцию. Но в конце концов мы можем попробовать на маленьком солнце!

На следующий день Суилик увел свой ксилл к острову Аниасц для последних приготовлений, и почти месяц я не слышал о нем ни слова. Потом Ассза зашел ко мне в лабораторию; он коротко сказал, что все готово: завтра мы летим торпедировать мертвое солнце в той проклятой галактике, где я уже побывал.

В тот вечер мы не вернулись к себе, а остались в Доме чужестранцев. Когда Иалтар уже садился, с запада показался гигантский ксилл и опустился на море у края полуострова. Через несколько минут подошли Суилик с Эссиной, Сефер с Бейшит, Акейон и Берантон, великий синзунский физик. Таким образом, весь штаб «Ссуинсса» — это слово означает «Разрушитель» — был в сборе. Состоялся прощальный банкет без речей. Мы с Ульной ушли пораньше и отправились на берег. Была мягкая, теплая ночь, море чуть светилось, большие волны медленно накатывались на берег. Ари и Арци заливали все холодным светом, мириады звезд сияли в высоте. Над самым горизонтом еще мерцал постепенно тускнеющий кровавый Кальвенольт. Серебряные лучи двух лун дробили черные тени деревьев. Мы сели в этой зыбкой тени, глядя, как волны выносят на песок пенные кружева.

Так мы сидели долго в глубоком молчании. Да и что могли мы сказать? То, что готовилось, было неизмеримо значительнее наших личных судеб! Отступить я уже не мог, да и не желал, хотя временами содрогался от ужаса. Ульна знала, что на этот раз я полечу один.

У самой воды слева от нас появилась еще одна пара. Судя по стройным, немного хрупким силуэтам, это были иссы. Они приблизились, и мы узнали Суилика с Эссиной. Я встал, хотел их окликнуть, но Ульна дернула меня за тунику, шепнув:

— Оставь их! Им тоже надо проститься.

Я промолчал. Иссы прошли, не заметив нас, и растаяли в темноте. Но скоро они вернулись, и не одни: их спутники казались еще тоньше; я понял, что это Бейшит и Сефер. На этот раз, когда они поравнялись с нами, я их окликнул и они подсели к нам.

Я вынул из кармана трубку, закурил. Хотя сами иссы не курят и считают этот обычай странным, на Элле есть растение, не уступающее по аромату нашим лучшим табакам, но гораздо менее вредное. Я привез с собой немного рассады, но она, к сожалению, не прижилась. Так вот, я раскурил трубку, и привычные жесты перенесли меня на много лет назад. Однажды вечером, в 1944 году, я точно так же докуривал свою последнюю трубку на берегу Средиземного моря в ночь перед высадкой в Провансе, и рядом курили мои товарищи, которым суждено было погибнуть на следующее утро.

Я повернулся к Суилику.

— Как думаешь, мы вернемся?

Он ответил мне исской поговоркой:

— Угадай, где хвост у стисснассана!

Стисснассан — это эллинский червяк, у которого голова так похожа на хвост, что спорящие ошибаются в пяти случаях из десяти.

— Мисликов на мертвых солнцах, наверное, нет — продолжал он — И дело не в них. Основная опасность в том, что у нас очень мало времени, чтобы установить килсим. Может быть, все будет зависеть от твоей силы. На месте мудрецов я бы, пожалуй, подождал, пока не будут созданы роботы, способные действовать в антигравитационных полях. Но, с другой стороны, на изготовление килсима уже затрачено огромное количество энергии и теперь ее надо использовать.

— Как можно сомневаться?! — возмутилась Бейшит — Все будет хорошо!

— Бейшит участвовала в разработке проекта — с чуть заметной усмешкой объяснил Суилик — Понятно, что она так уверена в своем детище. Что касается меня, я успокоюсь только тогда, когда килсим сработает. И не просто сработает. Потому что взорвется он обязятельно. Но он должен сработать вовремя… или мы исчезнем!

— То есть как это? — не понял я.

— Килсим — аппарат пока еще экспериментальный и… опасный. После того как будет смонтирована последняя деталь, в твоем распоряжении останется ровно одна минута, чтобы успеть вставить замедлитель. Если тебе это удастся, взрыв произойдет через базик, но если нет — через две минуты. Излишне говорить, что в этом случае мы не успеем удалиться от мертвой звезды. А уходить прямо в ахун из ее чудовищного поля тяготения немыслимо; мы почти наверняка попадем в какой-нибудь антимир. И далеко не каждому так везет, как повезло Акейону. Но к чему беспокоиться! Когда наступит эта минута, я усилю напряжение антигравитационного поля до предела. И ты справишься!

Арци медленно уходила за горизонт. Поднялся свежий ветер. Мы сидели молча. Потом Ульна вполголоса запела гимн покорителей космоса. Когда она дошла до слов о «тех, кто встретил смерть в неведомых мирах», горло ее сжала мгновенная судорога, но она допела гимн до конца. Потом Бейшит низким и очень чистым голосом спела древнюю песню своей планеты, протяжную и мрачную, похожую на заклинание. Все стали просить меня спеть им песню Земли, и я не нашел ничего более подходящего, чем грозная песня корсаров Жана Варта:

«Да, не знающие страха — думал я — Но что значат все подвиги древних мореплавателей по сравнению с этим фантастическим рейдом! Ведь мы летим зажигать солнце!..»