Дэн Абнетт - Магос: Архивы Грегора Эйзенхорна

Путники успели прогостить на планете всего-то около часа, когда их впервые попытались убить.

Они двигались к башне, маячащей на горизонте. Послышался треск, едва различимый за оглушительными раскатами грома, и под ногами впереди идущего земля вскинулась фонтанчиками песка.

Гарлон Нейл – рослый и широкоплечий человек в черном бронежилете и с гладко выбритой, если не считать короткой бородки, головой – вскинул правую руку с тяжелым пистолетом модели «Гекатер» и несколько раз выстрелил во тьму.

Ответ пришел незамедлительно, и пришельцам пришлось броситься врассыпную.

– Вы ожидали такой встречи? – спросил, отстреливаясь, Нейл. Он пригибался за кварцевым валуном.

Я понятия не имею, чего ожидать.

Телепатический ответ, раздавшийся в голове Гарлона, не слишком обнадеживал.

– Сколько их там? – крикнул Нейл.

– Шестеро! – крикнул из своего укрытия в двадцати метрах Зэф Матуин. Он обладал столь же внушительным телосложением, как и Нейл. Его кожа была темной, цвета лакированного дерева. Черные волосы он заплетал в дреды и украшал их бусинами. Зэф и Гарлон некогда были охотниками за головами, но им пришлось оставить эту профессию.

– Увеличь до семи, – возразила Кара Свол, невысокая женщина с коротко остриженными рыжими волосами, прижимавшаяся к валуну рядом с Нейлом. Роскошные очертания ее тела сейчас скрывал длиннополый черный плащ с воротником из меха ларизеля.

– Семеро? – с сомнением в голосе произнес Нейл.

Раздался визг тяжелого снаряда, а приютивший их камень содрогнулся.

– Шесть! – вновь крикнул Матуин.

До того, как присоединиться к отряду, Кара Свол была цирковой акробаткой и в другой ситуации не стала бы спорить с охотниками, с их боевым опытом. Но слухом своим она гордилась по праву.

– Считаем! – сказала она и начала загибать пальцы, опознавая оружие. – Три автоматические винтовки, два лазгана, пистолет и еще… – Она обратила внимание Гарлона на характерный ухающий звук.

– Стаббер, – улыбнувшись, кивнул Нейл.

– А я говорю – шесть! – продолжал настаивать Матуин.

Кара права. Их действительно семеро. Не затруднит ли вас с ними расправиться?

Телепатический голос их начальника казался непривычно жестким и нетерпеливым. Дурной знак. Причем только один из множества других дурных знаков, уже подмеченных Нейлом в этот вечер.

Слева от него за кучей щебня залегли еще два участника экспедиции: Пэйшэнс Кюс и Карл Тониус.

Худощавый молодой человек, благовоспитанный, но капризный, служил дознавателем и в их отряде был вторым по старшинству после командира. Из кармана своего превосходно пошитого плаща Карл извлёк небольшой пистолет, но, сетуя на непогоду, непролазную грязь и риск погибнуть под пулями, так ни разу и не нажал на спусковой крючок.

Пэйшэнс Кюс считала, что Карлу давно пора заткнуться. Эта стройная бледная женщина была облачена в высокие сапоги из черной кожи, кожаную же вышитую куртку и серую шелковую юбку. Волосы она собрала в плотный узел и скрепила серебряными иглами.

Оглядевшись, Кюс заметила одного из врагов, укрывшегося за кварцевым выступом.

– Готов? – крикнула она Нейлу.

– Да, подкинь их! – отозвался тот.

Кюс владела телекинезом. Сосредоточив свои мысли на цели, она приложила небольшое ментальное усилие, и каменные глыбы разлетелись в стороны, оставляя крайне удивленного человека с винтовкой без прикрытия. Он изумлялся всего пару секунд, а затем единственный точный выстрел Нейла ударил его между глаз и вынудил грузно повалиться на землю.

Злобно усмехнувшись, Кюс вновь простерла свое сознание вовне и вытащила на открытое пространство еще одного противника. Тот испуганно закричал, не понимая, что с ним происходит. Он отчаянно пытался найти опору в жидкой грязи и размахивал руками, стараясь перебороть ту невидимую силу, что схватила его за шиворот и выволокла из укрытия. Раздался грохот, подобный тому, что издает работающий отбойный молоток, и тело бедолаги просто распалось на куски.

Стрелял Матуин. Левую руку ему полностью заменял хромированный аугметический протез, способный выполнять функции турели для мощной автопушки. Стволы смертоносного оружия вращались и гудели, выпуская клубы пара.

Противник прекратил огонь.

Они отступили, но, без сомнения, еще вернутся.

Командир присоединился к остальному отряду. На первый взгляд инквизитор Гидеон Рейвенор имел больше сходства с машиной, нежели с человеком. И на второй тоже. Несведущий наблюдатель увидел бы только бронированную капсулу с гладкой матовой поверхностью, в которой, казалось, тонул любой свет. Это было психосиловое кресло, его система жизнеобеспечения, полностью герметичная и самодостаточная. Под аппаратом гипнотизирующе вращались антигравитационные диски-двигатели.

Один из величайших инквизиторов Империума – и гениальнейший теолог – был навеки заточен в этом кресле. Много лет тому назад, в самом начале блистательной карьеры в ордосах, молодой Гидеон Рейвенор стал жертвой нападения еретиков, и его красивое мускулистое тело превратилось в жалкую беспомощную груду опаленной плоти. Не пострадал лишь его разум.

Зато какой разум! Острый, проницательный, поэтичный, справедливый и весьма могущественный. Кюс никогда не доводилось встречать псайкера, превосходящего Гидеона Рейвенора.

Нейл, Тониус, Кара, Матуин и Кюс – все пятеро присягнули ему.

Присягнули и строго блюли свою клятву. Они готовы были отправиться за ним хоть за пределы изученных систем.

Их не смущало даже то, что он не всегда рассказывал, куда ведет их…

В Братстве Пророков практикуется варварский обряд инициации через добровольное ослепление. Логично предположить, что зрение имеет особенную значимость для Братства, но смысл действа – совсем иной. Неофиты жертвуют одним глазом, чтобы подтвердить серьезность своих намерений, и заменяют его аугметикой, которой и пользуются в повседневной жизни. Затем они при помощи ритуалов, алхимии и колдовства тренируют и развивают свой органический глаз. Посвященного члена Братства можно опознать по характерной аугметике и пурпурной шелковой повязке, которая прикрывает их здоровое око все время, за исключением церемоний. После первичной инициации неофит обязан создать собственное серебряное зеркало, и лишь тогда он обретет право встроить себе аугметический протез. В течение всего этого времени он не получает врачебной помощи и не обрабатывает рану. Ему предстоит выковать серебряный диск, а затем вручную шлифовать его шерстью, пока зеркало не обретет безукоризненных отражающих свойств с коэффициентом оптической чистоты в 0.0088. Многие новобранцы умирают от заражения крови или проникших в рану инфекций, не успев закончить свой труд. У тех же, кому удается пережить последствия операции, уходит несколько месяцев, а то и лет, чтобы завершить работу. Вследствие этого другими отличительными чертами членов Братства становятся волдыри на коже, нарушения структуры тканей и даже некротические язвы – следствие долгой работы с серебром.