Борис Руденко - Очень холодно [сборник litres]

– Всё равно. Я поплыву с тобой туда, даже если там нас сожрут лягушки, – пообещала она.

Гай понимал, что она не верит в то, что обещает, он увидел, как задрожали её губы. Встал, подошёл и крепко обнял за плечи.

– У нас всё будет хорошо, Рива, – пообещал он. – И там нет лягушек.

– Будет хорошо… – печальным эхом отозвалась она. – Нет, Гай, не будет.

– Будет! – упрямо сказал Гай. – Я тебе обещаю! Пойдём в поселок.

Они пошли по едва заметной тропинке между кустами основы, аккуратно обходя выстроенные ловушки и настороженные самострелы. Скоро тропинка вывела к дозорному столбу. В гнезде на вершине сидел Коссел с увеличительным стеклом в руках, которое он изредка подносил к глазам, осматривая окрестности.

– Эй, Коссел! – окликнул его Гай. – Ты хорошо видишь Другой остров?

– Теперь уже нет, – был ответ. – Я смотрел на него всё утро, а сейчас туман сгустился.

– Мне показалось, он подплывает, – сказал Гай.

– Ерунда, – отозвался Коссел со своего насеста. – Остров там же, где был вчера и позавчера.

– И лягушек я там ни разу не видел, – продолжал Гай.

– Лягушки, они… – Коссел задумался, формулируя ответ. Он вообще-то не силён был в рассуждениях. – Они прячутся, – сообразил он. – На то они и лягушки.

– А деревья? – спросил Гай. – На Другом острове есть деревья?

Прежде чем ответить, Коссел зачем-то поднёс к глазам стекло и смотрел через него довольно долго.

– Я вижу только туман, – ответил он, наконец. – А деревьев никаких не вижу. Кто это с тобой? Рива? Её с утра Кенвик разыскивает, бегает везде. Смотри, Гай, найдёшь себе неприятностей.

– Как-нибудь сам разберусь, – угрюмо буркнул Гай и зашагал дальше.

Недалеко от ворот рабочая команда меняла умершие и начавшие подгнивать брёвна палисада. Высвободив бревно из общей связки, они валили его канатом на землю и оттаскивали в сторону. Пильщики со стеклянными пилами немедленно отделяли сохранившуюся здоровой часть дерева и тащили на склад. В яму на место старого бревна сажали новое, укрепляли в палисаде, поливали закваской зародыши боковых корешков и аккуратно засыпали яму свежим илом. Через несколько дней, когда бревно укоренится, почву вокруг него тщательно утрамбуют.

Гай с Ривой миновали ворота и пошли к площади. Из глиняной трубы кузницы Тиласа поднимался дымок.

– Подожди минутку, – сказал Гай Риве, отворил дверь и вошёл в помещение.

Тилас отливал наконечники для стрел. Клещами на длинных ручках он вытащил из печи тигель и ловко наклонил его над изложницей. Тёмно-красная струйка расплавленного стекла побежала по каналам, заполняя формы. Опорожнив тигель, Тилас отставил его в сторону и подхватил кожаное ведро с водой, не сводя глаз с остывающих, тускнеющих отливок. Дождавшись ему одному известного момента, разом бухнул воду в форму. Кузницу заполнило облако пара. Тилас удовлетворённо крякнул и бросил пустое ведро в угол.

– А, это ты, Гай, – сказал Тилас, оборачиваясь. – Как поживаешь?

– Иду на площадь. Там будут делить созревшие деревья. Но мне нужно молодое дерево. А лучше – два. Я хочу, чтобы мне разрешили делать лодку.

– Опять ты за своё… – сокрушённо покачал головой Тилас. – Кто ж тебе такое разрешит? Особенно сейчас! Другой остров совсем близко, не сегодня завтра лягушки снова нападут, а у нас палисад наполовину гнилой. Чтобы его починить, даже созревших деревьев едва хватит.

– На Другом острове лягушек нет, – возразил Гай. – Я смотрю на него каждое утро весь это месяц и никаких лягушек не видел. Зато там могут быть деревья, которые нам всегда так нужны. И старые, и молодые. Почему Бертон не хочет послать туда разведчиков на большом плоту?

– Потому что большой плот ещё нужно починить, – ответил Тилас. – Да и охотники вряд ли сыщутся. Пока у придонников не кончится брачный сезон, выходить в болото даже на большом плоту небезопасно.

– Тогда Другой остров уплывёт вместе со своими деревьями.

– Ну и пусть. Пройдёт время, и у нас подрастут новые, – терпеливо объяснял Тилас. – А может, приплывёт какой-нибудь Другой остров без лягушек. Нужно уметь ждать.

– Не так уж много у меня осталось этого времени, – мрачно сказал Гай.

Тилас внимательно посмотрел на него, да только вздохнул и махнул рукой.

– Ладно, Тилас, – закончил тему Гай, – я к тебе по делу.

Он скинул с плеч мешок, развязал, достал из него туго набитый мешочек поменьше и протянул кузнецу.

– Я намывал этот песок почти месяц, – сообщил Гай. – Песчинка к песчинке. Этого тебе хватит?

Тилас отсыпал немного песка себе на ладонь и поднёс к глазам.

– Отличный песок, – подтвердил он. – Ты неплохо постарался. Где ты его нашёл?

– Я собирал повсюду, где видел хоть одну песчинку, – сказал Гай. – Когда ты сделаешь мне нож?

Тилас хмыкнул, зачем-то поскрёб затылок и объявил:

– Вообще, твой нож уже готов, Гай. Я тут подумал…

Он опустился на четвереньки и начал копаться в одной из куч всяческого хлама, наваленного у задней стенки кузницы. Кучами хлама они были лишь с точки зрения Гая, сам кузнец прекрасно в них ориентировался. Вот и сейчас, порывшись совсем недолго, он с кряхтеньем поднялся и протянул Гаю свёрток скрученной сухой травы. Гай торопливо отбросил стебли, скрывающие ножны из толстой шкуры бородавки, и вытащил клинок. Это был замечательный нож. Длиной почти в локоть, чуть искривлённый, он был прочно насажен на лучевую кость лапы рогачки. Как удалось Тиласу отлить лезвие с отверстием для кости почти до самого жала клинка, Гай даже не мог себе представить. Наборная рукоять была изготовлена из отшлифованных позвонков придонника. Она легла в руку, и рука ощутила, что ждала именно этого прикосновения.

– Спасибо, Тилас, – ошеломлённо пробормотал Гай. – У меня никогда не было такого ножа.

– Ни у кого не было, – проворчал кузнец.

– Но того песка, что я принёс тебе, слишком мало для такого клинка. Почему ты?..

– Потому, – отрезал Тилас. – Я так захотел. Но если ты считаешь, что принёс мало песка – принеси ещё.

– Хорошо.

Гай собрался привесить нож на пояс, но Тилас придержал его руку.

– Спрячь в мешок, – сказал он. – Не стоит сейчас всем показывать…

Гай хотел поинтересоваться почему, но раздумал. Нож был столь хорош и достался так неожиданно, что любые вопросы выглядели лишними. Он только спросил:

– Ты идёшь на площадь?

– Пойду, пойду, – отчего-то ворчливо ответил Тилас. – Вот только затушу огонь в горне. Вообще-то, ты мог бы и помочь…

Гай не ответил. Через приоткрытую дверь кузницы он увидел, что к Риве подошёл Кенвик и принялся что-то ей выговаривать, сердито и возбуждённо взмахивая руками. Гай шагнул к двери и тут же ощутил на своём плече тяжелую руку Тиласа. Рванулся, но освободиться от цепких пальцев кузнеца не сумел.