Михаил Любовской - Спираль Миров.Трилогия

— Звучит как название лекарства.

— Экзотические фрукты, товарищ майор.

— Обойдёмся без них.

У монументального четырёхэтажного здания стояли полуторки, сновал народ, перетаскивая ящики, мешки, какие-то баулы. Немного в стороне пара сотрудников милиции контролировала окружающую обстановку. Нас заметили и сразу взяли в оборот.

— Здесь режимный объект, попрошу посторонних покинуть территорию, — строго объявил самый старший по званию.

— Мы не посторонние, — Карпов предъявил охране документы.

— Сержант Меркулов, ведём наблюдение за разгрузкой прибывшего оборудования, — милиционер вытянулся по стойке 'Смирно!'. — Чем могу помочь, товарищ капитан?

— Вольно, сержант. Мы ищем вашего однофамильца, Меркулова Андрея Никоновича, учёного из Москвы. Он в спешке оставил важные бумаги, необходимые в научной деятельности. Нужно их передать.

— Оставляйте. К вечеру этот бардак закончится и поищем товарища учёного.

— Сержант, обычные бумаги не отправляют с целым капитаном, — Карпов добавил в голос жёсткости.

— Понял. Ефимов, ну-ка дуй к коменданту, у него список с прибывшими. Если есть Меркулов, найди и вызови сюда.

— Мы и сами в состоянии найти, не калеки увечные.

— Не положено, — меня оценили навскидку и сочли недостойным более развёрнутого объяснения.

Разговор в присутствии бдительного милиционера не клеился, задавать ему разные вопросы — только вызвать излишнее подозрение и поэтому мы терпеливо ждали. Ефимов вернулся минут через пятнадцать, ведя за собой однофамильца сержанта. Уфолог заметно похудел, мятый серый пиджак тряпкой висел на острых плечах.

— Сергей Сергеевич?! — Меркулов принялся с жаром трясти мою руку. — Господи, сколько лет, сколько зим. Я вас с трудом узнал.

Милиционеры переглянулись, не понимая, как маститый учёный может обращаться по имени-отчеству к личности очень даже не советской наружности.

— Вас плохо кормят, Андрей Никонович? Что-то вы стали на швабру похожи.

— Ай, бросьте. Питание отличное — работы много. Советский народ ждёт новой техники, оборудования, а времени как всегда не хватает. Вы в гости зашли? Товарищ с вами?

— Капитан Карпов, особый отдел при Московском УНКВД, — представился Владимир, в очередной раз протягивая удостоверяющие документы. — Товарищ Меркулов, вы оставили кое-какие документы, крайне важного характера. Хорошо наши бдительные комсомольцы отнесли их куда следует, — он достал из кармана небольшой опечатанный пакет.

— Не может быть, — уфолог с сомнением посмотрел на предмет, очертаниями напоминающий книгу небольшого формата, но заметив хмурые глаза 'представителя' из Москвы, тут же поправился. — Хотя всё возможно, собирались в такой спешке.

— Андрей Никонович, ну что же вы…, - от центрального входа в корпус к нашей группе спешно двигался молодой человек с цепким взглядом. — Предупреждать надо. Здравствуйте товарищи.

Он пожал нам руки крепкой сухощавой ладонью и слегка дёрнул головой. Милиционеры, поняв намёк, резво ретировались на точку своей дислокации.

— Александр, мой куратор, — негромко произнёс Меркулов, вызвав неопределённую эмоцию на лице представленного, — Саша, эти люди оттуда.

— К-хм…вы уверены?

— Готов подписаться под каждым словом.

— Обязательно подпишите. Где-бы нам расположиться? Идёмте в фойе, временно позаимствуем закуток у вахтёра. А вы, товарищ Меркулов, занимайтесь своими делами. Понадобится помощь — позовём. Кстати, что за пакет у вас в руках?

— Товарищи передали, ещё не смотрел.

— Оставьте мне, я разберусь, — куратор раздражённо проводил спину учёного и покачал запечатанной бумагой. — Что здесь?

— Современные ядерные технологии. Сугубо служебные данные с грифом 'Секретно'. Информация не для широкого круга лиц, наш уфолог под них не подпадает, — чётко ответил Карпов.

Дедулю вахтёра, вместе с табуретом из уважения к остаткам седин, выселили на противоположную сторону двустворчатых входных дверей. Остеклённый закуток с трудом вместил троих мужчин. Особенно тяжко пришлось мне, с моими-то габаритами. Александр, долго не рассусоливая, взял быка за рога:

— С чем явились граждане? Или вернее господа? Какие либо документы есть? — бумаги Карпова вызвали скептическую усмешку. — Не выдержат серьёзной проверки, да и отдела такого не существует. Чего-чего, а я был бы в курсе создания нового ведомства. Постарайтесь убедить меня в нужности нашей встречи.

— Я, майор Федеральной Службы Безопасности, преемницы КГБ СССР, Карпов Владимир Тимофеевич. Моего напарника зовут Сергей.

— И…, - куратор вопросительно посмотрел на меня.

— Или Сергей Сергеевич, кому как удобно.

— И ни званий, ни должности?

— Мне они не нужны, — я безмятежно оскалился, вызвав малозаметную игру мускулов на скулах Александра.

— С чем пожаловали, господа из капиталистической России?

— С предложением от нашего руководства вашему. Мы имеем огромный запас тяжёлого и стрелкового вооружения, более современных типов, чем вам предложил Меркулов. Да и принёс он, скорее всего, общедоступную информацию, без конкретной детализации.

— Никогда не поверю, что капиталист готов поделиться честно награбленным за просто так.

— Просто так и чирий не вскочит. Наше государство вложило в оружие немало денег и сил.

— При нещадной эксплуатации народа.

— Александр, давайте отложим политические дебаты на другое время. Может быть потом, в дружеской обстановке, под холодную водочку и шашлычок поубеждаем друг друга в неправильности бытия. Я понимаю — решение подобных вопросов не ваш уровень. Свяжитесь с начальством, доложите кому положено, а мы подождём. Нам нужен результат, контакт. Откажут, значит не повезло, будем изыскивать другой способ.

По лицу куратора пробежала тень неприязни, он наверняка понял намёк как 'не хотите — и без вас найдутся желающие'. С холодком в голосе произнёс:

— Я попытаюсь дозвониться. Никуда не уходите.

'Никуда не уходите' нужно было расценивать как 'Не советую дёргаться'. В подтверждении правильности догадки вокруг будки вахтёра закружились хмурые дядьки с винтовками Мосина.

— М-да, не любят здесь нашего брата прищельца, — я кивнул в сторону бдительной охраны.

— А за что нас любить, акул империализма? — усмехнулся Карпов. — Товарищ куратор наверняка в курсе, как мы Родину разбазарили. За это надо люто ненавидеть, а он, видишь, крепко держит себя в руках.

— Лично я не чувствую себя виноватым.

— И я тоже, но попробуй им докажи. Как ни оправдывайся, а просрали великую страну — против факта не попрёшь.

— По большому счёту — мне плевать на их мысли. Чужой мир, чужие правила. Я сюда сунулся из уважения к президенту, только и всего.