Антон Перунов - Адам Борут. Начало [СИ]

И лукаво улыбнувшись, сама аккуратно вдела цветок в петлицу своими тонкими пальчиками.

— А как называется? — лениво поинтересовался Сашко.

— Незабудка, — ответила девушка, — чтобы вы, пан кавалер, меня не позабыли. — И так доверчиво посмотрела на него своими ласковыми зелеными глазами, что Своруш почувствовал, как дрогнуло его сердце.

Расплатившись за цветок, он стал искать предлог, чтоб продолжить знакомство и, указав на корзинку с синими цветами разнообразных оттенков, поинтересовался:

— А как этот называется?

— Не знаю как по-ученому, но у нас его называют жавороночьи ножки. — И сама первая звонко и заразительно рассмеялась, увидев изумление на лице кавалера. Скворуш охотно подхватил веселье и подумал в который раз за утро, что жизнь замечательная штука.

— А знаешь ли ты, милейшее созданье, что моя фамилия Скворуш, что значит скворец, от того мне и стало удивительно, у меня на родине таких чудных названий и цветков нет.

— А как зовут пана кавалера? — улыбаясь, спросила девушка.

— Александром, но ты можешь звать меня Сандро. Я в Париже недавно и многих мест не знаю, может ты могла бы показать мне город?

— С большим удовольствием, но сейчас я занята, хозяйка накажет, если не продам все цветы.

— Видно строга у тебя госпожа, раз ты ее так опасаешься.

Девушка лишь молча вздохнула, опустив глаза, вид ее в стал таким несчастным и грустным, что Скворуш не смог удержаться и заявил:

— Не пройдет и трех дней, как жизнь твоя, прелестное созданье, изменится и к лучшему, я тебе в том ручаюсь!

Взгляд, который в ответ получил Сашко от юной цветочницы, был полон такой надежды и огня, таил в себе столько невысказанного обещания, что начисто вышиб из легкомысленной головы молодого повесы все иные мысли.

Их было пятеро — все уже немного навеселе, и Скворуш, внутренне улыбаясь, без лишних колебаний сделал вывод, что задумка вполне может оказаться удачной, если еще немного поработать над созданием образа простачка.

Вот уже битых два часа он скучал в этой придорожной таверне, медленно потягивая пиво и наблюдая за посетителями. Как назло, здесь не оказалось ни одной хорошенькой служанки, с которой он мог бы поупражняться в своем мастерстве обольщения, а громогласная хозяйка, которая на взгляд Скворуша была вполне аппетитной, так отшила его одним взглядом, что он сразу отказался от дальнейших заходов. Впрочем, спустя некоторое время он даже порадовался этому обстоятельству, с удивлением заметив томную улыбку на лице хозяйки таверны. Предназначалась она новому посетителю — здоровенному усатому громиле-гвардейцу, который ответил хозяйке ленивой усмешкой.

Форму какого полка носил счастливый ухажер улыбчивой трактирщицы — Сашко не разобрал. Росту в гвардейце было с избытком, по сравнению с плюгавенькими имперскими жителями он смотрелся истинным Голиафом, и даже Скворуш, чей рост чуток не дотягивал до шести футов, рядом с ним выглядел… бледновато. Вид у богатыря был столь мрачновато-грозный и свирепый, что местные выпивохи разом осеклись, перейдя на полушепот…

Тогда то Скворуш и заметил этих пятерых, сидевших за столиком прямо посередине зала. Может, и не стоило с ними связываться, только деньги нужны были позарез, да и развлечься хотелось. Скучно было сидеть просто так, ожидать этого болтливого лейтенанта, обещавшего помочь устроиться на службу. Может, и ждет напрасно. Не очень-то ему Скворуш поверил, только надоело без дела болтаться.

Деньги уже заканчивались, а в столице без тугого кошелька не развернешься.

Просить же у компаньона отца — не хотелось, хранил такую возможность на крайний случай. Знал, что попросит — и об этом точно узнает отец, а гордость не позволяла показать, что нуждается. Во всем Сашко пошел в мать, веселую и красивую, из дворянского рода, потому и не нравились ему все эти купеческие премудрости, а любил танцы, лошадей и фехтование. Отец это не одобрял, подрядил его обозы с товаром сопровождать, а когда Сашко взбунтовался — ссора страшная произошла у них, после чего Скворуш покинул родину и отправился искать приключений в империи. Мама, которую он горячо любил и которой письма писал часто, очень за него беспокоилась. Огорчать ее просьбой о деньгах не хотелось, тем более она и так много ему помогала.

Только бурная жизнь столицы, яркие наряды, роскошные дворцы, кареты и ливреи, гвардейцы в роскошных мундирах кружили голову Сашко лучше любого вина. А все эти развлечения — театры, салоны модных поэтов, уличные представления, куртизанки и просто очаровательные девицы — требовали вложений и немалых. Скворуш сам не заметил, как спустя пару месяцев после приезда, остался на мели. Потому и подыскивал сейчас возможность поступить на службу, и самому пробивать себе дорогу в жизни.

Сашко подозвал поваренка, выглянувшего в зал:

— Слышь, малой, передай кому надо, чтоб за тот столик вина всем принесли, за мой счет. И не надо самого хорошего. Любое сойдет.

Мальчишка кивнул и бросился выполнять поручение. Хозяйки в зале было не видно, да и гвардеец страшного вида исчез, из чего Сашко сделал определенные выводы, покачав головой. Везет же людям! Пиво вынес грузного вида слуга и, поставив его перед подвыпившими приятелями, кивнул в сторону Скворуша, что-то им объясняя. Мужики тут же завертели головами, высматривая его, и Сашко поднял кружку приветствуя их простоватой дружеской улыбкой.

Не дождавшись другой реакции, кроме недоуменных взглядов, он неторопливо поднялся и подошел к их столу:

— Не позволят ли, уважаемые господа, к ним присоединиться для приятной беседы, — как можно серьезнее произнес он.

— Отчего же, будем рады, — ответил один из них, рыжий щуплый мужичонка, подвигая свою табуретку, чтобы освободить для него место. Остальные тоже потеснились, и Сашко уселся, глядя в их подозрительные лица, глазами невинного ребенка.

Чувствуя, что разговорить их — дело не легкое, он решил, что так оно даже лучше, и сразу перешел к делу.

— Грустно у меня на душе, господа, вот и решил я вам предложить сыграть со мной в одну забавную игру. Чтобы время так медленно не тянулось. И мне веселей и вам прибыток.

— Это какую? — Заинтересовался тот же рыжий, у остальных тоже на лицах отобразилось любопытство.

— Игра простая, — начал объяснять Скворуш, — было время, когда я охранял обозы с товаром, так мы с приятелями на привалах часто этой игрой время убивали. Не везло мне тогда по-черному, вот и хочу проверить — может, удача ко мне вернулась.

При этих словах хмурые собеседники чуть расслабились а кое-кто даже улыбнулся, чего Сашко и добивался.

— Так вот, — продолжал он, — каждый из нас достает горсть монет, кладем их в кучку, на середину стола, потом каждый определяет примерную сумму, на глазок. После этого пересчитаем, и чья цифра окажется ближе всех к реальной — тот и забирает все. Но чтобы все было по-честному, цифры вслух не называем, а записываем на бумажке, а показываем, когда подсчет уже проведен.