Владимир Владко - Чудесный генератор [Научно-фантастическая повесть]

Но Рая не захотела:

— Я не переношу даже упоминания об этих мерзких животных. Нет, не пойду…

Приятели нашли Даниила Яковлевича возле ловушек. Действительно, крысы были очень крупные. Конечно, рабочий в запале несколько преувеличил. Можно было говорить только о величине большой кошки, а не собаки. А впрочем, и этого было достаточно. Крысы были около тридцати сантиметров в длину, — и почти на столько же тянулся длинный облезлый хвост. Рома даже съежился от отвращения:

— Бр-р… — пробормотал он, — не переношу такую гадость.

Мистер Питерс внимательно наблюдал за происходящим. Он услышал, как распоряжался Даниил Яковлевич поставить еще ловушек, как приказывал завтра же поехать в город и привезти сильно действующего яда, чтобы как следует заняться истреблением крыс. Конечно, так и должен поступать директор. Мистер Питерс отошел в сторону.

— Нет, — сказал он приятелям, — нет, это не то. Это просто большие крысы, и более ничего. Пойдем. Это не наше дело.

Однако, уходя, он еще раза два оглянулся; и шел угрюмый и погруженный в свои мысли. Все-таки у него не было уверенности в том, что большие крысы — «дело рук» генератора. Попрощавшись с Ромой и Олесем, Мистер Питерс пошел не в свою комнату, а в лабораторию. Там он запер за собой дверь, разложил на столе бумаги, привезенные с собой, и углубился в них.

Это были сложные, запутанные схемы каких-то аппаратов. Опытный глаз радиолюбителя узнал бы в них знакомые черты генераторов, приемников, телевизоров. Мистер Питерс что-то искал. Наконец, он стукнул кулаком по столу:

— Все равно, будет по-моему. Я докажу, докажу. И никакие крысы не помешают мне сделать это.

Больше он не проронил ни слова. Он работал, обволакивая бумаги, и самого себя, и все вещи в лаборатории облаками ароматного дыма из трубки.

Читатель вправе согласиться с нами: не наше, в конце концов, дело, описывать так подробно все бытовые обстоятельства жизни четырех экспериментаторов в совхозе «Победа». Так же, не можем мы останавливаться каждый раз и на интересных психологических анализах настроений и сердечных пристрастий Ромы, как бы ни сочувствовали мы этому очень симпатичному юноше. Даже образ Раи, золотоволосой Раи, которую мы оставили в предыдущей главе в состоянии душевного разброда и обиды, даже этот волшебный образ Раи не может заставить нас взяться за описание капризных тайн ее женского сердца.

Перед нами поставлена другая, тяжелая и ответственная задача — внимательно и пристально следить за развитием событий, тесно связанных с чудесным генератором. В конце концов, что такое любовь, ревность и другие личные дела по сравнению с важными научно-техническими открытиями?.. Скажем — влечение к черноглазой красавице Анне можно ли сравнивать с серьезным трудом по облучению коров?.. Конечно, Анну можно время от времени вспоминать, вспоминать с каким-то сладким и болезненным вздохом… Однако, коровы — это вполне реальная вещь. И Татьяна Гавриловна — тоже. В частности, тогда, когда человек, который вздыхает по Анне, очень любит сметану, молоко и другие молочные продукты, а догадливая Татьяна Гавриловна сразу видит это и начинает кормить этого человека наигустейшими сливками и вкуснейшей сметаной. И этот человек… однако, зачем выдавать секреты? Скажем просто, Рома нашел замечательный способ контролировать влияние облучения ультракороткими волнами коров. Каждое утро он испытывал образцы молока и сливок от облучаемых коров — и каждое утро замечал определенный эффект: молоко заметно густело, сливки жирнели и становились все более сладкими, Татьяна Гавриловна улыбалась все приятнее — и лицо ее, почему-то, делалось все симпатичнее…

Олесь заканчивал облучать зерно. Необлученным оставалось только то зерно, которое решено было использовать для контроля, высеяв рядом с облученным: ведь так легче всего будет оценивать результаты эксперимента.

Кролики, с которыми работала Рая, росли прямо на глазах. Вчера — еще совсем малюсенький кролик — сегодня важно шевелил длинными усами, и даже пытался в меру своих сил и возможностей — флиртовать с крольчихами. И из этих облученных кроликов медленно, но верно создавалась новая порода больших и крепких животных с густой шерстью, очень плодовитых и быстрорастущих.

Но не это было главной задачей Раи. Выведение больших кроликов — это больше дело специалиста в животноводстве. Кролики нужны были Рае лишь как объект для биологических исследований. Еще в городе Рая стала изучать возможности локализации воздействия УКВ на различные органы и системы живых организмов. Так облучить живой организм, так подобрать длину волны, продолжительность облучения и мощность излучения, чтобы, скажем, все влияние колебаний сконцентрировать, например, на желудке, ничуть не касаясь сердца и даже кишок.

Кое-чего Рая уже достигла. Рома с восторгом наблюдал в лаборатории, как Рая взялась вылечить гнойную опухоль на ноге охотничьей собаки Даниила Яковлевича. После двух — трех облучений, которые прошли для большой собаки почти незаметно, опухоль значительно уменьшилась и практически не беспокоила животное. А, до этого, собака скулила каждый раз, как только кто-нибудь чем-либо прикасался к опухоли.

— Бактерии в опухоли убиты, — задумчиво сказала Рая, — в этом я уверена. Однако…

Она задумалась:

— Что «однако», Рая?

— Надо проверить это. Но как? Оперировать собаку, вырезать у нее опухоль? Это не мое дело… к тому же здесь нет нужных условий… в рану может попасть инфекция.

Долго думать Рае не пришлось. Небольшое совещание бригады — и выход из положения сразу был найден. И этот выход назывался «электрический скальпель». Удивительный, но простой прибор.

При операции, которую производили при помощи этого самого «электрического скальпеля», присутствовал и Даниил Яковлевич. Он не скрывал волнения: ведь на столе лежала его любимая собака.

Однако, общее спокойствие и уверенность повлияли и на него. Даниил Яковлевич с интересом наблюдал, как Рая взяла в руки деревянную ручку, на конце которой был закреплен небольшой кусочек серебряной проволоки. Этот кусочек был соединен проводом с одной обкладкой конденсатора в генераторе. Вторая обкладка соединялась другим проводком с широким листом латуни, подложенным под собаку. Оперируемый пациент спокойно лежал на столе, крепко привязанный ремнями, с уже выбритым боком. На его розовой коже ярко выделялась бывшая опухоль, — а теперь лишь небольшая шишка.

Рома возле генератора, Олесь возле собаки, Мистер Питерс и Даниил Яковлевич, как наблюдатели — вот и все свидетели этой странной операции.

Рая оглянулась:

— Вроде, все в порядке? Рома, давай ток!