Гарри Гаррисон - Мир смерти. Планета проклятых

Когда загрузили эскунг, Язон усадил на него Мету с Грифом, и маленький караван тронулся в путь, провожаемый злобными взглядами.

В лагере Темучина женщин было достаточно, и сборка камача пошла веселее. Мужчины занимались своей работой, то есть стояли вокруг и смотрели. Поручив Мете приглядывать за постройкой шатра, Язон направился к вождю – доложить о своем прибытии.

Двое охранников у входа в камач Темучина опасливо посторонились при виде жонглера: среди рядовых воинов Язон уже завоевал некоторый авторитет.

Вождь стоял один посреди камача с окровавленным клинком в руке. Язон узнал свой нож и в замешательстве остановился у входа. Но, увидев, как Темучин метнул оружие в козью тушу, служившую мишенью, он немного успокоился. Вождь неторопливо вытащил клинок и одобрительно заметил:

– Хороший нож. Легко метать.

Язон молча кивнул, понимая, что не для обсуждения достоинств ножа его позвали.

– Расскажи все, что ты знаешь о порохе, – приказал Темучин, пробуя ладонью острие ножа.

– Я мало что могу рассказать.

– Не юли, жонглер! – нахмурился вождь. – Если у тебя будет порох, сможешь взорвать его с большим шумом? Отвечай быстро.

Язон почувствовал себя довольно неуютно. Темучин человек решительный и безжалостный; для него нет большой разницы между дохлой козой и живым жонглером; стоит ему учуять подвох, и нож немедленно полетит в Язона. А чутье у вождя тонкое…

– Я сам никогда не видел пороха, – нерешительно начал Язон, – но рассказы о нем слышал. Наверное, я смогу сделать, чтобы он взорвался.

– Так я и предполагал. – Нож с глухим звуком воткнулся в тушу. – Думаю, ты знаешь еще много интересного.

– Бывают такие секреты, которые человек обещает не раскрывать никому. Но ты, Темучин, – мой повелитель, и я клянусь всегда помогать тебе.

– Хорошо. Постарайся не забывать об этом. Теперь скажи, что ты знаешь о жизни в низинах?

– Ничего, – честно ответил Язон. Разговор принимал неожиданный для него оборот.

– И никто не знает. Пора с этим покончить. Я отправлюсь вниз. Ты поедешь со мной. Выступаем в полдень. Кроме тебя, никто не знает, куда мы едем и зачем, поэтому, если тебе дорога жизнь, не вздумай проговориться.

– Я скорее умру, чем скажу хоть слово! – заверил его Язон.

Возвратившись в свой камач, он передал их разговор Мете.

– Звучит довольно странно, – согласилась она, с трудом усаживаясь у очага. – Язон, я хочу есть, но не могу разжечь огонь.

– Наверное, у нас топливо плохое; этот помет надо как следует просушить, чтобы он хорошо горел. Вообще-то, вам с Грифом не повредит что-нибудь более питательное, чем жесткое козье мясо. – Открыв сейф, он достал два пищевых набора. – А что касается Темучина, эта его затея мне тоже представляется странной. Не понимаю, как он собирается спуститься вниз по десятикилометровой отвесной стене. Знаешь что? Свяжись с Керком, сообщи ему обо всем и скажи, чтобы они забрали вас отсюда, если вдруг возникнут неприятности.

– Нет. Мы будем ждать тебя, – упрямо тряхнула головой Мета.

Достав ложку, она принялась за еду. Гриф взял второй пакет, а Язон встал у входа на страже.

– Спрячьте пакеты в сейф, потом закопаем их.

– Не беспокойся за нас, Язон. Мы сумеем за себя постоять, – вернулась к прерванному разговору Мета.

– Да, – поддержал ее Гриф. – Эта планета гораздо мягче Пирра. Только еда плохая.

Язон с нежностью посмотрел на этих двоих – избитых, но не побежденных. Он открыл было рот, но промолчал – ему действительно нечего было сказать.

Сложив в кожаную сумку припасы, которые могли понадобиться в пути, он достал миниатюрный передатчик и опустил его в полую рукоять боевого топора. Этот топор да еще короткий меч составляли все его вооружение. Хотя Язон и пытался освоить лук, но у него ничего не получилось.

Подъехав к месту сбора, он увидел, что собралось человек пятьдесят. Ни у кого не было с собой запасов продовольствия: видно, они не рассчитывали на долгое путешествие. Перехватив несколько враждебных взглядов, Язон понял, что он здесь единственный чужак, остальные были либо военачальниками высокого ранга, либо ближайшими союзниками Темучина и членами его клана.

– Я тоже умею хранить тайну, – с заговорщицким видом шепнул Язон хмурому Аханку, но в ответ получил порцию проклятий.

Вскоре появился вождь, и отряд выступил в поход. Переход оказался трудным, и Язон порадовался, что предшествовавшие недели провел в седле. Вначале они двигались к подножию какого-то холма, строго на запад, но, как только лагерь скрылся из глаз и стало ясно, что их никто не видит, Темучин повернул отряд на юг и приказал ехать быстрее.

К дороге с обеих сторон подступили горы. Экспедиция двигалась от одного ущелья к другому, забираясь все выше и выше. Язон замотал рот меховой шкурой, чтобы спастись от холодного, разрывающего горло воздуха, но остальных это, казалось, не беспокоило.

На заходе солнца они наскоро перекусили холодным мясом и продолжили путь. Язон про себя одобрил такую поспешность: он во время остановки чуть не примерз к земле. Теперь они ехали вереницей – такой узкой стала дорога. Время от времени Язон, как и многие другие, слезал с седла и вел моропа в поводу, чтобы хоть немного согреться. Холодный свет звездного неба освещал путь.

На одном из перевалов, посмотрев вправо, Язон увидел вдали между скал серое море. Море! Не может быть! Они же в глубине материка… И слишком высоко… Но тут он понял: это действительно было море… Море облаков. Язон как зачарованный смотрел на облака, пока поворот тропы не скрыл их из виду. Дорога круто пошла вниз, и он догадался, что где-то впереди конец плоскогорья.

Здесь, у края пересекающего весь континент обрыва, кончалась территория кочевников. Вниз уходила отвесная стена высотой около десяти километров. Здесь менялся климат: теплые ветры с юга встречались с преградой и, поднимаясь вверх, собирались в облака, которые затем обрушивали на низину проливные дожди.

«Интересно, – подумал Язон, – видно ли солнце под этим постоянным облачным покрывалом?»

Белеющий тут и там снег свидетельствовал о том, что северные ветры изредка пробиваются сквозь преграду.

Тропа проходила через узкий перевал, и Язон увидел небольшое каменное строение, около которого стояли воины и ждали, пока проедет отряд. Путешествие явно приближалось к концу. Вскоре они остановились, и Язону приказали явиться к Темучину. Он поспешил в голову процессии.

Темучин дожевал сушеное мясо, и Язону пришлось ждать, пока вождь промочит горло полузамерзшим ачадом. Небо на востоке побледнело, и, согласно определению кочевников, наступил рассвет – момент, когда можно отличить белую козью шерсть от черной.