Гарри Гаррисон - Мир смерти. Планета проклятых

– Рассказывай, – сказал он. – Я включил этот микрофон в систему оповещения корабля, все хотят слышать тебя. Откровенно говоря, мы до сих пор не знаем, что произошло, хотя и ты, и Темучин на все лады твердили, что победа обернулась поражением. Это как-то не очень понятно.

Мета склонилась над Язоном. Он улыбнулся и, прежде чем заговорить, положил руку ей на запястье.

– Это целая история. Мне помогла библиотека. К счастью, я обратился к ней не слишком поздно, хотя и позже, чем следовало бы. Библиотека пересказала мне кучу книг и очень быстро доказала, что культуру нельзя изменить извне. А ведь именно это мы и пытались сделать. Но так можно культуру уничтожить, а изменить нельзя. Вы когда-нибудь слышали о племенах готов и гуннов Старой Земли?

Пирряне отрицательно покачали головами, и Язон, смочив горло, продолжал:

– Это были примитивные варварские племена: они жили в лесах, предавались пьянству и воевали друг с другом. Эти варвары очень гордились своей независимостью и очень часто сражались с римскими легионами. И римляне постоянно их били. Вы думаете, варвары извлекли из этого урок? Ничуть не бывало. Выжившие уходили еще дальше в леса, сохраняя свою независимость и свой образ жизни. Но со временем они двинулись на Рим, захватили его и познакомились со всеми благами цивилизации. И вот тогда их культура изменилась – варваров больше не стало. Но произошло это только тогда, когда они победили.

Древние китайцы, кстати, веками пользовались этим способом борьбы с завоевателями. Будучи плохими воинами, они показали себя великими приспособленцами. На протяжении многих веков их побеждали снова и снова, а они просто растворяли победителей в своей культуре.

Я усвоил урок и подумал: а почему бы и здесь не проделать то же самое? Темучин оказался настолько честолюбив, что не смог противиться искушению завоевать весь мир, и он, не раздумывая, вторгся в низины, стоило мне только это предложить.

– И, выиграв, он проиграл, – сказал Керк.

– Именно. Мир теперь принадлежал ему. Захватив города, он захотел воспользоваться их богатствами. Но чтобы удержать города, пришлось в них обосноваться. Лучшие военачальники Темучина, став правителями новых земель, попали в окружение непривычной роскоши. И им это понравилось. И им захотелось задержаться здесь подольше. В глубине души они, конечно, остались кочевниками. Ну а дальше что? Кем вырастет следующее поколение варваров? Если Темучин со своими вождями будет жить в тепле и уюте в городах, то как он сможет заставить остальных мерзнуть в камачах на равнинах? Не силой же… Ни один варвар не захочет оставаться там – он лучше спустится в низины и воспользуется своей долей награбленного. Вино ведь крепче ачада, тем более что у жителей низин есть даже перегонные аппараты. Кочевой образ жизни теперь обречен. И Темучин понял, что, победив, уничтожил тот образ жизни, который его породил и привел на вершину славы. Именно поэтому он так ненавидел меня и называл демоном.

– Бедняга Темучин, – неожиданно сказала Мета и вздохнула. – Его погубило собственное честолюбие. Завоевав весь мир, он в итоге потерял больше всех.

– И свой образ жизни, и саму жизнь, – согласился Язон и добавил: – Это был великий человек.

– Вы еще скажите, что жалеете о его смерти! – взревел Керк.

– Нет, конечно. Он получил все, что хотел, – и умер. Не многим выпала такая завидная доля.

– Выключи микрофон, – сказала Мета. – Керк, ты можешь идти.

Огромный пиррянин хотел было возразить, но вместо этого лишь улыбнулся и вышел из каюты.

– Что ты теперь собираешься делать? – спросила Мета, как только за Керком закрылась дверь.

– Месяц спать, есть бифштексы и набираться сил.

– Я не об этом. Я спрашиваю, куда ты отправишься? Или, может быть, ты останешься с нами?

Она очень старалась выразить свои чувства, но ее словарный запас не подходил для подобных разговоров. Вместо того чтобы помочь ей, Язон спросил:

– Тебя это волнует?

– Да, и для меня это совсем новое состояние. – Она потупила взор и чуть не заикалась, силясь словами передать свои чувства. – Когда я с тобой, мне хочется говорить что-то очень необычное. Ты знаешь, как звучат самые приятные для пиррянина слова?

Язон покачал головой.

– Мы говорим: «Ты хорошо сражался!» Но я тебе вовсе не это хочу сейчас сказать.

Язон владел девятью языками и абсолютно точно знал, что он ей хочет сейчас сказать. Но чувствовал, что не может этого сделать, и попытался отвернуться.

– Нет, ты смотри на меня. – Мета взяла его голову и нежно повернула к себе. Этот жест говорил больше любых слов, и Язону даже стало немного стыдно, но он упорно продолжал молчать.

– Я нашла в словаре слово «любовь». Сначала я не поняла его, ведь это только слово. Но чем больше я думала, тем яснее мне становилось его значение.

Их лица были совсем близко друг от друга, и большие ясные глаза Меты настойчиво заглядывали в глаза Язону.

– Я люблю тебя, – сказала она. – И всегда буду любить. Ты никогда не должен оставлять меня.

Чувства ее, безыскусные и простые, нахлынули на Язона как разлившаяся река и в один миг смели защитную плотину, которую он сооружал годами. Он всегда был одинок. Рядом с ним никого не было. Сошелся с женщиной, бросил женщину… Вселенная помогает тому, кто сам себе помогает. «Я сам могу позаботиться о себе, – привык думать он. – И… мне… никто… не нужен…»

– О высокие звезды, как я люблю тебя! – воскликнул Язон, прижимая Мету к себе и пряча лицо в ее волосах.

– Ты больше никогда не оставишь меня, – сказала она.

– И ты. Это самая короткая и самая лучшая свадебная церемония во Вселенной. Можешь сломать мне руку, если я посмотрю на другую женщину.

– Пожалуйста, не говори сейчас о насилии.

– Прости. Это мое прежнее «я» сказало. Мне кажется, что нам очень не хватает нежности – и мне, и тебе, и всей нашей пиррянской компании. По сути дела, нам нужно не так уж много – капельку человеческого тепла, и тогда мы сможем выжить. Скоро откроются шахты, а учитывая, что все племена спускаются в низины, скорее всего, горное плато достанется пиррянам.

– Да, это будет здорово. Может быть, эта планета станет нашей новой родиной. – Мета помолчала, как бы взвешивая следующую фразу. – Мы, пирряне, останемся здесь, а ты? Мне не хотелось бы покидать свой народ, но, если ты уйдешь, я уйду вместе с тобой.

– Тебе не придется этого делать. Я остаюсь здесь. Ведь я член племени – разве ты не помнишь? Пирряне грубы, упрямы, вспыльчивы – это не секрет. Но я такой же, как и они. Наверное, я наконец нашел свой дом.

– Со мной, всегда со мной!

– Конечно!

Ну что еще можно было сказать после этого?

– Приблизимся, – сказала Мета, нажимая на клавиши пульта управления.