Петр Ингвин - Смыжи [СИ]

И они как-то связаны, и через одно можно выйти на второе.

Можно — значит, нужно. Дни летят, годы мелькают, как видеокадры — смазано и незаметно. Остались какие-то сто с лишним лет деятельной жизни, если наука не сделает нового рывка. Когда же творить и любить? Страшно, как мало осталось.

Зайцев успел многое, но он зациклился на форме, в то время как самое важное — содержание. Профессор — человек в своей области в высшей степени компетентный. Но он сам же любил повторять:

— Человек компетентный — это тот, кто заблуждается по правилам.

Поэтому Зайцев набирал в штат молодежь — амбициозную, не обремененную пиететом перед авторитетами.

— Мы застряли, — пару лет назад сказал ему Вадик. — Срочно требуется гениальный нейропсихолог.

— Добудем, — кивнул Максим Максимович и действительно добыл.

Милица оправдала надежды. Дважды. Своей работой и догадками, которые вместе дали Вадику больше, чем кто-либо мог представить.

Что такое живой дом? Искусственный организм с зачаточным мозгом, достаточным для принесения человеку пользы и глубинным отказом от причинения вреда. Дом сам добывает необходимое из воздуха через оболочку, из постоянно пополняющегося запаса картриджей с расходниками и, главное, через корни, которые в глубине земли превращаются в щупальца — аналоги «снабженца» обычного принтера, но живые.

Дом достигает нужных размеров и возможностей и становится готовым к заселению. Он растет вместе с жильцами, наращивает новые комнаты, если в проживающей семье пополнение или новое хобби. Скажем, если мама увлеклась балетом, папа — бильярдом, а ребенок — классической музыкой, то для зала со станком, рояля и бильярдного стола требуются отдельные помещения. Как минимум, они нужны для звукоизоляции, чтобы не мешать остальным. И дом делает это сам, без подсказок, перестраивая стандартную оболочку под максимальное удобство хозяев.

Древнее освещение, которое давали специальные источники, в живых домах не используется вовсе. После внедрения в ткань немешариков ферментов светлячков, некоторых видов медуз и других флюоресцирующих созданий Мирового океана, в доме с нужной силой может светиться все, от мебели до воздуха в указанном месте.

В оранжерее и, по желанию, где угодно, ягоды, фрукты, овощи, зелень и цветы росли не из почвы, а из тела немешарика, следившего, чтобы цветы всегда были свежими, а плоды — спелыми.

Необходимая мебель выращивалась, а еще не переведенная в биотехнологии техника вроде принтеров и шкаф-рамок вживлялась. Мусор и необходимые вещества из почвы и воздуха перерабатывались в расходники, снятая одежда впитывалась и переносилась обратно в шкаф-рамки. Гелевый холодильник уже стал бионическим, совсем скоро немешарику не потребуются и другие посторонние вживления, он сам сможет все. Пройдет немного времени, и живые дома смогут передвигаться по горизонтали, а затем и по вертикали, а в просматриваемой перспективе космические корабли исчезнут как понятие, их заменят модифицированные до нужного уровня немешарики. В варианте для Марса они уже успешно противостоят любым воздействиям, от механических до радиационных. Нигде и ни с кем человек не будет чувствовать себя в большей безопасности, и ничто другое не даст ему больше возможностей.

У немешариков есть единственный минус. Минус именно для Вадика. Они могут (или смогут в ближайшем будущем, если научить или подсказать) почти все, но не умеют исправлять человеческий мозг.

Смыслом жизни для Вадика было вернуть Яну. Современная наука этого не умела, оставалось надеяться на чудо.

Надеяться? Нет. Чудо нужно сделать самому.

Смысл исследований заключался в создании этого чуда. Вадик доказал, что любовь — это энергия, значит, нужен трансформатор, преобразующий психическую энергию в материальный аналог. И такой трансформатор существует. Это живой дом.

О том, что происходит и в какую сторону двигаться дальше, Вадик стал понимать после появления Яны у него дома. Он переключил ее тело с аппаратуры медкапсулы на жизнеобеспечение немешарика, из кровати выросли необходимые щупальца и заменили провода и трубки. Данные о состоянии Яны медики видели в потоке в реальном времени, присутствие специалистов не требовалось. Телами Вадик и Яна оказались рядом. Душами — бесконечно далеко.

Так казалось. Но это было не так.

Ночами приходили видения. Яна давала знать, что она здесь. Вадик понял, что она следит за его усилиями и тоже ждет встречи. Немешарик стал посредником — он соединял две любящих души. Он помогал Вадику в работе и направлял ее. Или это делала Яна? Скоро станет известно.

Когда все было готово, Вадик оставил послание Юле Потаниной, стер файл с набросками плана, в котором сейчас ставилась последняя точка, и отправился из лаборатории домой.

День, ради которого он работал все эти годы, настал. Нервы звенели струнами, на которых играл бешеный Паганини, и струны рвались одна за другой. Оранжевый закат заставил глаза намокнуть — последний закат без Яны. Рассвет они встретят вместе.

Навстречу кто-то шел — быстрые шаги сказали, что это, скорее всего, женщина, мужчины шагают шире, а если бегут, то слышен топот, а не шуршание.

Это оказалась Юля. Задумчивая, в розовом комбинезоне и с волосами, забранными в два веселых хвостика по бокам, она торопливо шла по тропинке, глядя под ноги — как все женщины, боялась гадюк. Как все, знала, что защита организма справится с любой угрозой, но не любила змей чисто инстинктивно.

— Ты на работу? — спросил Вадик и сразу пожалел о сказанном. Куда же еще? Позади только лабораторные корпуса. Заместителю генерального не позволительно задавать настолько глупые вопросы.

Впрочем, какая разница? Сегодня можно все. Пришел великий день, и пусть хоть мир рухнет…

Стоп. Погорячился. Мир — это уже слишком. Пардон.

Юля кивнула:

— Дома скучно, и я решила закончить расчеты по вырожденному веществу, которые ты прислал утром.

Болезнь нового мира: «Понедельник начинается в субботу». Когда работа интересная, люди забывают поесть и даже поспать. Особенно это касается одиноких.

Если Юля сейчас обнаружит и прочтет послание…

— Жаль, что поблизости нет ни одного белого карлика, — продолжила она, — на практике проверить было бы проще. Я в шутку затребовала в принтере, но он предложил фигурку белого цвета. Обидно, когда умная техника настолько тупая.

— Неправда, техника у нас мудрая. Сработала «защита от дурака», а то ведь и черную дыру кто-нибудь закажет.

У Юли загорелись глаза:

— А он может?!

— Пока нет. Сможет ли в будущем — зависит от нас. Кстати… — Вадик подумал, как бы аккуратнее вырулить на послание. Увы, ничего не придумалось, и он выдал прямым текстом: — Я оставил тебе письмо между приборами. Прочти завтра. Именно завтра, не сейчас. Даешь слово?