Александр Янтер - На суше и на море - 1978

— По-моему, — заявил он, — там мы их найдем.

Пробираясь через густые влажные заросли рододендронов и горного лавра, мы промокли насквозь. Немного отдохнув, взобрались на хребет и оказались в «змеиной стране». Вокруг царила тишина и чувствовалась какая-то напряженность. Справа и слева открывались захватывающие виды, но любоваться ими не было времени, и мы двинулись вперед. Вдруг послышался голос Эрла:

— Ребята, я поймал мокассиновую змею.

Он держал в петле извивавшуюся змею, затем раскрыл мешок и бросил ее туда. Охота продолжалась. В одном месте хребет вывел нас к узкому отрогу с обнаженными породами. Джон сказал, что там должны быть змеи. Так оно и оказалось. Вскоре мы собрались вокруг него, пристально всматриваясь в темную щель. Джон сунул палку в отверстие, стараясь поймать голову змеи в петлю. В ответ мы услыхали зловещее шипение.

— Она поет, — сказал Джон, довольный.

Через несколько секунд он вытащил змею, подержал ее в воздухе и бросил в мешок. Мы с трудом продолжали наш путь в горах. Дважды я падал. Уставшие и голодные, остановились на отдых. Охота шла плохо: всего мы поймали четырех мокассиновых и трех гремучих змей. Я знал, что Джон и Эрл часто ловили до тридцати штук в день. Колдвелл был явно смущен неудачей.

Надвигались сумерки, мы спустились с хребта и по берегу ручья Лаурель Форк возвратились на ферму Колдвелла. Нас встретила темноглазая добродушная хозяйка дома миссис Колдвелл. Джон сетовал на отсутствие змей. Когда мы привели себя в порядок и немного отдохнули, миссис Колдвелл позвала нас на кухню. На крепком деревянном столе, сделанном хозяином дома, нас ждали курица, помидоры, вареные бобы, жареные плоды окры, дымилась отварная картошка. Тут же были огурцы, шинкованная капуста, кукурузный хлеб, домашнее сливочное масло, замороженная клубника, кекс и кофе. Мы воздали должное всему, что было на столе, Я ел за двоих.

Несмотря на отсутствие телефонов, новости в здешних краях распространялись быстро. Вскоре после охоты на змей я навестил своего друга Голдена Ховарда, живущего к югу от Хайдена на берегу ручья Гризи. Голдена все в округе звали Бантом, я нашел его в поле. Держась за ручки плуга, который тащила небольшая лошадка, он распахивал свой» табачный участок. Это был невысокий жилистый человек сорока с лишним лет от роду, с ловкими и сильными руками. Он смотрел, как я подходил к нему, и вместо приветствия крикнул шутливо:

— Слышал, что ты стал охотником за змеями!

Затем он вытащил из кармана своего рабочего комбинезона кисет с табаком, свернул толстую и неуклюжую сигарету. Это у него всегда получалось неважно, хотя руки у Банта золотые. С помощью карманного ножа вырезает длинные и гибкие полоски коры белого дуба и плетет отличные корзиночки. Они так красивы и аккуратны, что проложили себе дорогу в Смитсоновский институт в Вашингтоне. Из деталей старого бульдозера и бензинового двигателя Бант смастерил токарный станок.

Для своих родственников и друзей он изготовлял мебель и различные инструменты.

Но все же охоту и сельское хозяйство Бант предпочитает всему, что называет одним словом — «ремесло». Однако он все же бывает доволен, когда кто-нибудь просит его сплести за двенадцать долларов корзиночку из белого дуба.

Подобно Джону Колдвелл у и всем другим горным жителям, Бант идет на все ради того, чтобы держаться подальше от городов, которые они считают шумными и страшно перенаселенными. Однажды Бант был даже освобожден от обязанностей присяжного заседателя, когда сказал судье, что пребывание в городе его утомляет. Судья, сам житель гор, понял его. Бант — человек скромный и неохотно показывает вещи, в которые он вложил свою фантазию. Но его жена, темноволосая Эула Ли, с гордостью демонстрировала мне кровати и ружейные ложа, сделанные Бантом из древесины клена и грецкого ореха, ножи и инструменты из полотен старых пил, а также банджо, сработанное для отца-старика, и, наконец, только что изготовленные цимбалы для сына Вейда.

Когда солнце поднялось высоко и наступил час обеда, Эула Ли пригласила всех на кухню, где приятно пахло жареным мясом молодого енота. А после трапезы мы отдыхали перед домом на солнышке, Бант курил одну из своих невероятных сигарет и, мечтательно глядя на далекие зеленые холмы, сказал:

— Я люблю все это и никуда отсюда не уеду!

Любовь к земле своих предков живет в сердцах старожилов этого края, а старинные традиции и обычаи первых поселенцев они хранят в своей памяти — этом надежном архиве, который скоро вместе с ними исчезнет навсегда. Двумя такими старожилами-камберлендцами, с которыми я познакомился, были 75-летний Логан Реннер, в прошлом лучший мастер по изготовлению кровельной дранки, и 68-летний Ирвин Пратт, почтальон, который в свои преклонные годы три раза в неделю в любую погоду верхом на лошади доставлял почту по раскисшим и разбитым местным дорогам.

Они не были знакомы, жили далеко друг от друга, но обоих можно считать достойными наследниками прошлого этого края. В последний раз, когда я навестил Логана, он подарил мне инструмент для рубки кровельной дранки. Это был жест дружбы и доверия. Сегодня крыши уже не кроют дранкой, но Логги по-прежнему был верен своему ремеслу и гордился им. По его словам, крыша, крытая дубовой дранкой, может продержаться сто лет.

Тут неожиданно быстро потемнело небо, налетела гроза. Мы с Логаном поспешили укрыться на крыльце дома. Пережидая непогоду, кололи грецкие орехи и беседовали. Я заметил, что Логан слегка наклоняет голову. Оказалось, он слеп на левый глаз. Но, несмотря на этот недостаток, Логан один из лучших стрелков в округе.

Он рассказал мне, что в детстве был слеп на оба глаза, но все-таки ходил в школу. Однажды учитель посоветовал его матери промывать сыну глаза молоком. Мать так и сделала, и в результате один глаз Логана стал видеть хорошо.

А дождь все барабанил и барабанил по крытой оцинкованным железом крыше. Чтобы скоротать время, я втянул Логана в разговор о местных лекарственных травах. Старожилы знают, что в горных лесах растут разные полезные растения.

— Да, — сказал Логан, — у нас здесь этих трав много. Вот, например, корень Еллера — лучшее средство для лечения желудочных заболеваний. Из него приготовляют напиток. А вот другое растение — змеиный корень. Достаточно пить его отвар. Будьте уверены, ваш кишечник будет функционировать великолепно. Почти сорок лет назад, — продолжал он, — я ужасно страдал от ревматизма. Тогда я собрал в горах целую охапку разных трав и приготовил горный чай. Заваривал и пил регулярно. А некоторые растения просто жевал и проглатывал. Из других трав делал сигареты и курил. И вот с тех пор забыл, что такое ревматизм.