Рэки Кавахара - Васильковый гуру меча

По неизвестной причине рядом с ней держали в плену NPC, точнее, дрона — странствующего кузнеца Мистера Смита. Его Харуюки тоже освободил и, пользуясь случаем, улучшил свой Ясный Клинок, обеспечив полную стойкостью к высокой температуре. Разумеется, он сделал это для защиты от мощнейшего пламени Бога Солнца Инти, хотя в утверждённой ранее стратегии роль нападающего отводилась Трилиду Тетраоксиду, вооружённому артефактным клинком «Бесконечность». Вот так нехватка времени привела к тому, что Харуюки взвалил на себя роль бойца, которому придётся нанести Инти решающий удар.

«По силам ли мне такая важная роль?..»

Харуюки смотрел на ослепительную белизну, будто бы сжигающую балкон, и чувствовал, как его гложет внезапный приступ трусости. Вдруг раздался тихий звук, а перед глазами появилась иконка нового сообщения. От Черноснежки. Харуюки торопливо щёлкнул по иконке, открывая письмо:

«Врачи только что закончили осмотр и не нашли в мозгу Мегуми никаких отклонений, поэтому завтра её, скорее всего, выпишут. Подробности при встрече. Передаю тебе благодарность от неё и от Миледи. Огромное спасибо, Харуюки».

Несмотря на привычную лаконичность, Харуюки понял, насколько легче стало на душе у Черноснежки. Выдохнув с облегчением, он ответил: «Очень рад слышать. Передай Вакамии, что я ей желаю поскорее поправиться».

Вакамия Мегуми очнулась сегодня в начале одиннадцатого часа. Черноснежка и Роуз Миледи — она же Цубоми Косика — остались с ней в больнице, но Харуюки решил уехать домой, чтобы не мешать переодевать и кормить пациентку. На обратном пути он зашёл в среднюю школу Умесато и задал корм Хоу, но всё равно был дома ещё до полудня. Мать уже предупредила, что вернётся только завтра утром, так что Харуюки впервые за долгое время оказался целиком и полностью предоставлен сам себе.

Поваляться в постели, почитать мангу или доиграть старую RPG? Немного поразмыслив, Харуюки отверг все соблазны и вместо этого направился в гостиную. Там он налил себе стакан холодного чая, сел за обеденный стол и запустил школьное учебное приложение.

Он уже успел неплохо поработать вчера вечером дома у Черноснежки, но заданной на каникулы домашней работы всё равно оставалось изрядно. Харуюки поставил перед собой цель разобраться с ней до конца июля — самое позднее, в первых числах августа — так что на отдых времени не было. Он переключился на вкладку ненавистной математики, взял в руку виртуальную ручку и начал разбираться в системах уравнений.

Раньше сосредоточенности Харуюки хватало самое большее минут на десять, но в последнее время он научился неплохо управлять шестерёнками в своей голове. Он понял, что ему мешали именно упрямо возвращающиеся мысли о том, что он занимается неприятным, скучным делом. Чтобы с этим справиться, требовалось выйти на следующий уровень сосредоточенности, как он уже много раз делал во время тренировок в Ускоренном Мире. Конечно, даже этот метод был не в силах победить посторонние мысли, но он хотя бы помогал задвинуть их на второй-третий план. Всего один час сосредоточенности стоил трёх часов рассеянности.

Харуюки увлечённо решал системы уравнений, делая перерывы лишь на то, чтобы глотнуть чая. Сдать нужно было не только ответ, но и написанное от руки (разумеется, на виртуальной, а не настоящей бумаге) решение, что ставило крест на любых хитростях с калькулятором. В тяжёлых случаях приходилось открывать учебник и искать вдохновение в разборах похожих заданий. Раздумья рано или поздно заканчивались озарением, и Харуюки тут же снова начинал строчить.

Прорешав где-то пять страниц математики, Харуюки выдохнул, допил нагревшийся чай…

И в этот самый миг раздался звонок в дверь. Судя по мелодии — не в саму квартиру, а с первого этажа дома. Открылось окно камеры, в котором Харуюки увидел…

— А… Семпай?!

На него смотрела Черноснежка в белой шляпе с широкими полями и небесно-голубом платье. Когда они расставались в больнице, на ней была другая одежда, так что она явно успела побывать дома. Но зачем потом поехала к Харуюки?..

— А-а… Тебе что-то нужно? — недолго думая, спросил он.

Изображение Черноснежки в окне камеры пожало плечами.

— Что значит «нужно»? Я же написала, что подробности при встрече.

— Ты имела в виду, что придёшь и расскажешь сейчас же?!

— Что ещё я могла иметь в виду?

«Ну-у не зна-аю», — подумал Харуюки, хотя, разумеется, не собирался прогонять гостью.

— З-з-заходи, конечно! — торопливо пробормотал он, нажимая кнопку открытия замка.

— Ага, спасибо.

Помахав рукой, Черноснежка исчезла в дверях, открывшихся в левой части окна камеры. Харуюки вскочил с места и оценил свой внешний вид. На нём были домашние шорты и футболка — он надел свежую одежду сразу после ванной, так что она вряд ли успела провонять потом. Затем окинул взглядом гостиную и убедился, что бардака нигде нет.

Наконец, он метнулся к входной двери. Стоило поставить на отделяющую прихожую ступеньку пару самых лучших тапочек, как раздался звонок. Харуюки мигом отключил электронный замок, и из открывающейся двери повеяло июльским жаром и цитрусовым ароматом.

— Д-добро пожаловать, семпай! Жарко сегодня?

— Ага, я уже сейчас боюсь, что будет в августе, — сказала Черноснежка, проходя внутрь, хотя на ней не было ни капли пота.

«Должно быть, тоже сила Инкарнации», — подумал Харуюки, собираясь закрыть дверь, как вдруг…

— Секунду, тут ещё и я.

— А, прости. Заходи…

В прихожую прошмыгнула маленькая девочка в школьном платье. Как и Черноснежку, Харуюки видел её последний раз всего пять часов назад; это была Цубоми Косика… или Роуз Миледи. Ещё недавно Харуюки подпрыгнул бы до потолка от такого неожиданного визита, но сейчас смог побороть удивление и уточнить:

— Ты… тоже в гости пришла?

Цубоми посмотрела на него обиженным взглядом из-под длинной чёлки.

— Тебя это так расстраивает? А я ведь специально пролезла под камерой.

Действительно, Харуюки не увидел в окне камеры никого, кроме Черноснежки.

— А зачем?..

— Напугать хотела.

— А-а… Прости, что не оправдал надежд.

«Даже меня так просто не напугать», — подумал Харуюки и уже повернулся, чтобы найти другие тапочки, как…

— Ага! — раздалось позади, и кто-то шлёпнул Харуюки по спине.

— Ноа-а-а-а-а! — завопил он, подскакивая на месте и падая на ступеньку.

Повернувшись к двери, он увидел подругу детства в широких брюках-кюлотах и легком свитере.

— Т-Тию?! Ты-то что здесь делаешь?!

— Мы случайно встретились в лифте, — пояснила Черноснежка за спиной.

— А вот эта реакция оправдала мои ожидания, — заявила Курасима Тиюри с довольной ухмылкой.

— Ты… пришла просто напугать меня?..