Рэй Брэдбери - Миры Рэя Брэдбери. Том 7. Канун Всех святых. Лорелея красной мглы. Столп огненный

Дети за оградой остановились, они обернулись и смотрели на незнакомого мужчину и мальчика. Странное чувство охватило мистера Андерхилла. Ему показалось, что он у решетки вольера, а за нею настороженные лисьи морды, на секунду оторвавшиеся от растерзанного тельца зайчонка. Злобный блеск желтых глаз, острые подбородки, хищные зубы, жесткие вихры, испачканные майки и грязные руки в ссадинах и царапинах, следах недавних драк. Он почувствовал запах лакричных и мятных леденцов и еще чего-то до тошноты сладкого. А над всем этим висел тяжелый запах горчичных компрессов — видимо, кто-то болевший простудой убежал сюда, так и не вылежав положенного срока в постели, — и еще густой запах камфорной мази, смешанный с запахом пота. Все эти липкие, гнетущие запахи грифеля, мела и мокрой губки, которой вытирают школьную доску, реальные или воображаемые, воскресили в памяти далекие воспоминания. Рты у детей были набиты леденцами, из сопящих носов текла омерзительная желто-зеленая жидкость. Боже милосердный, помоги мне!

Дети увидели Джима. Новичок! Они молча разглядывали его, а когда он захныкал еще громче и мистер Андерхилл наконец оторвал его от решетки и упирающегося, ставшего тяжелым, как куль с песком, потащил за собой, дети проводили их сверкающими от любопытства глазами. Андерхиллу вдруг захотелось обернуться, пригрозить им кулаком и крикнуть: «Я не отдам вам моего Джима, нет, ни за что!»

И тут как нельзя более некстати снова послышался голос незнакомого мальчика. Он опять сидел на горке, но так высоко, что был едва различим в сумерках, и снова мистеру Андерхиллу показалось, что он кого-то ему напомнил.

— Здравствуй, Чарли!.. — мальчик приветственно махнул рукой.

Андерхилл остановился, притих и маленький Джим.

— До скорого свидания, Чарли!..

И тут Андерхиллу показалось, что мальчик похож на Томаса Маршалла, его бывшего сослуживца. Он жил всего в квартале от Андерхилла, но не виделись они вот уже несколько лет.

— До скорого свидания, Чарли!

«До скорого свидания? Почему до скорого? Что за чушь говорит этот мальчишка!»

— А я тебя знаю, Чарли! — снова крикнул мальчик. — Пока!

— Что?! — мистер Андерхилл даже поперхнулся от негодования.

— До завтрашнего вечера, Чарли. И-э-эй! — мальчик ринулся вниз, и вот он уже на земле, у подножия горки, с лицом белым как мел, а через него, кувыркаясь, летят другие.

Растерянный мистер Андерхилл застыл на месте. Но маленький Джим снова захныкал, и мистер Андерхилл, таща за руку упирающегося сына и провожаемый немигающими лисьими взглядами из-за решетки, поспешил домой, остро чувствуя холодок осени.

На следующий день, пораньше закончив дела в конторе, мистер Андерхилл с трехчасовым поездом вернулся домой. В три двадцать пять он был уже в Гринтауне и вполне мог насладиться теплом последних неярких лучей осеннего солнца. «Странно, как в один прекрасный день вдруг приходит осень, — думал он. — Вчера, казалось, еще было лето, а сегодня ты уже не уверен. То ли нет былого тепла в воздухе, то ли по-иному пахнет ветер? А может, это старость, которая уже в костях. В один прекрасный вечер она вдруг проникнет в кровь, а потом в сердце, и ты почувствуешь ее леденящее дыхание. Ты стал на год старше, еще один год ушел безвозвратно. Может быть, это?»

Он шел по направлению к детской площадке и думал о будущем. Кажется, ни в одно время года человек не строит столько планов, как осенью. Должно быть, вид умирающей природы невольно заставляет думать о смерти и вспоминать, что ты еще не успел сделать. Итак, решено. У Джима будет частный воспитатель. Его сын не попадет в одну из этих ужасных школ. Разумеется, это отразится на их скромных сбережениях, но зато детство Джима не будет омрачено злом и насилием. Они с Кэрол сами будут подбирать ему друзей. Никаких задир и драчунов, пусть только посмеют коснуться его Джима… А что касается детской площадки, то о ней, разумеется, не может быть и речи.

— Здравствуй, Чарлз.

Мистер Андерхилл быстро поднял голову. У ворот площадки стояла его сестра Кэрол. Она назвала его Чарлзом вместо обычного Чарли, и он сразу это заметил. Значит, вчерашняя размолвка еще не забыта.

— Что ты здесь делаешь, Кэрол?

Она виновато покраснела и бросила взгляд за решетку площадки.

— Нет, не может быть!.. — воскликнул мистер Андерхилл, и его испуганный, ищущий взгляд остановился на ораве дерущихся, визжащих детей. — Ты хочешь сказать, что…

Сестра посмотрела на него с еле заметным любопытством и кивнула головой:

— Я думала, что если отведу его пораньше…

— …то, вернувшись в обычное время, я ничего не узнаю? Ты это хотела сказать?

Да, именно это она хотела сказать.

— Боже мой, Кэрол, где же он?

— Я сама только что пришла посмотреть, как он себя здесь чувствует.

— Неужели ты бросила его здесь одного? На весь день!

— Что ты, всего на несколько минут, пока я делала покупки…

— Ты оставила его здесь? Боже милосердный! — Андерхилл схватил ее за руку. — Идем! Надо немедленно же забрать его отсюда!

Сквозь прутья решетки они вглядывались туда, где носились по лужайке мальчишки, а девчонки царапались и били друг друга по щекам. То и дело от группок дерущихся и ссорящихся детей отделялась одинокая фигурка и стремглав бежала куда-то, сшибая всех на пути.

— Он там! — воскликнул в отчаянии Андерхилл и в ту же секунду увидел Джима. С криком и плачем он бежал через лужайку, преследуемый несколькими сорванцами. Вот он упал, поднялся, снова упал, издавая дикие вопли, а его преследователи хладнокровно расстреливали его из духовых ружей.

— Я заткну эти проклятые ружья им в глотки! — разъярился мистер Андерхилл. — Сюда, Джим! Сюда!

Джим устремился к воротам на голос отца, и тот подхватил его на лету, словно узел с мокрым и грязным тряпьем. У Джима был расквашен нос, штанишки изодраны в клочья, и весь он был в пыли и грязи.

— Вот тебе твоя площадка! — воскликнул мистер Андерхилл, обращаясь к сестре, и, став на колени, прижал сына к себе. — Вот они твои милые невинные малютки из хороших семей. Настоящие фашисты! Если я еще раз увижу Джима здесь, скандала не миновать! Идем, Джим. А вы, маленькие ублюдки, марш отсюда! — прикрикнул он на детей.

— Мы ничего не сделали, — хором ответили дети.

— Боже мой, куда мы идем! — патетически воскликнул мистер Андерхилл.

— Эй, Чарли! — вдруг снова услышал он знакомый голос. Опять этот мальчишка! Он отделился от группы детей и, улыбаясь, небрежно помахал рукой.

— Кто это? — спросила Кэрол.

— Откуда я знаю, черт побери! — в сердцах воскликнул мистер Андерхилл.

— До свидания, Чарли. Пока! — снова крикнул мальчик и исчез.

Взяв сына на руки и подхватив сестру под локоть, мистер Андерхилл решительным шагом направился домой.