Михаил Остроухов - «Приключения, фантастика» 1994 № 05

Синдбад слышал голос девушки, высокий и звонкий, но не она говорила с ним: ее языком и гортанью воспользовался принц, превращенный в Алмаз; девушка же продолжала спать.

— Ты вовремя догадался дать мне голос и тело, о Синдбад, — продолжал Абу–Мансур, — ибо сейчас сюда вернется царь Мертвецов. Увидев, что ты не исполнил его повеление, он прикажет заточить тебя в самую мрачную из своих темниц, откуда ты уже никогда не выйдешь.

— Но ведь девушка продолжает спать! — в отчаянии воскликнул Синдбад. — Я так и не смог разбудить ее!

— Спящая встала со своего ложа и разговаривает, — возразил Абу–Мансур. — Увидев ее, царь Мертвецов тотчас решит, что ты ее разбудил.

— Но со временем он обязательно догадается, что это не так, и меня ждет кара.

— О Синдбад, выслушай меня, и сделай так, как я тебя научу, — сказал Абу–Мансур. — Когда царь Мертвецов увидит вставшую со своего ложа принцессу, он тотчас потребует от тебя, чтобы ты и над ним сотворил чудо, превратив его из давно скончавшегося мертвеца в живого человека из плоти и крови. Притворись, будто ты сможешь это сделать. Вели царю встать перед тобой на колени и снять шлем. Под шлемом ты обнаружишь пустоту, пустотой будут зиять и его доспехи. Смейо засунь в них руку, и ты найдешь горсточку пепла — все, что осталось от некогда могущественного колдуна, от одного имени которого тысячи лет назад содрогались все живущие в подлунном мире. Достань оттуда этот пепел, и душа царя Мертвецов навсегда покинет свое железное обиталище и растворится в эфире. Прорицание сбудется, но не так, как думает этот негодный властитель…

В этот момент скрипнули высокие створчатые ворота и в зал вошел царь в черных доспехах. Он остановился на минуту, видимо испытывая сильное изумление при виде девушки, стоявшей рядом с Синдбадом, затем продолжал движение.

— О Синдбад, теперь я убедился, что ты великий чародей! — послышался гулкий голос из глубины доспехов. — Повелеваю тебе вернуть мне мое тело и былую силу. Ты можешь это сделать, я знаю. Начинай немедленно. Я жду.

Черные доспехи замерли перед Синдбадом. Синдбад в замешательстве оглянулся на девушку. Абу–Мансур заставил ее хорошенькую головку ободряюще кивнуть.

— Встань на колени, о могущественный владыка, — сказал Синдбад, обращаясь к царю Мертвецов, — и сними шлем. Сейчас я сотворю колдовство.

— Ты получишь сокровища, какие не снились смертному, если вернешь мне мою человеческую плоть, — сказал царь, опускаясь перед Синдбадом на колени. — Сбылось предсказание! Настал мой заветный час!..

Две закованные в металл руки медленно поднялись и сняли с плеч уродливый шлем. Синдбада передернуло от ужаса: под шлемом ничего не было, а в отверстии между стальными надплечниками зияла чернота! У Синдбада затряслись руки; он боялся прикоснуться к страшному созданию, но за его спиной прозвучал спокойный голос Абу–Мансура:

— О Синдбад, будь тверд и делай, как я тебе велел. Лишь в этом твое спасение.

И Синдбад, замирая от страха, просунул дрожащую руку в черное отверстие доспеха. Внутри панцыря было так же пусто, как и в шлеме. Просунув руку глубже, Синдбад нащупал маленькую горсточку какого‑то порошка. Едва он коснулся ее, как из глубины доспехов раздался ужасающей силы вопль; Синдбад на мгновение онемел от ужаса, затем, не помня сам, что делает, он сжал в кулак эту горсть и быстро выдернул руку из отверстия в панцыре. Вопль тотчас прервался. Пустой доспех царя Мертвецов рухнул с грохотом на пол. Синдбад разжал ладонь и увидел, что порошок, который он извлек из внутренностей панцыря — это пепел. Это было все, что осталось от давно истлевших костей, находившихся в черных доспехах…

Он поднял недоумевающий взгляд на девушку.

— О Синдбад, нам нужно как можно скорее покинуть эти мрачные пещеры, — едва шевеля губами, произнесла она. — Сохрани этот пепел, он еще поможет нам. А теперь идем. Я знаю, где находится ход, ведущий в Верхний Мир.

И с этими словами спящая направилась в дальний конец зала, где виднелась небольшая, обитая бронзой дверь. Синдбад последовал за ней. Девушка показала на кольцо, висевшее на двери, и Синдбад несколько раз гулко ударил им. Дверь открылась, они вошли и соседний зал и дверь тотчас затворилась за ними. В зале, где они очутились, находилось множество человеческих скелетов и скелетов гигантских чудовищ. Все они гремели костями, скалились на беглецов и издавали ужасающий рык.

— Иди не торопясь, — сказал Синдбаду Абу–Мансур. — Если ты побежишь, то эти твари кинутся за тобой и растерзают. Не подавай виду, что ты их боишься. А если какое‑нибудь чудовище подойдет слишком близко — погрози ему кулаком.

Так Синдбад и поступил, идя вслед за спящей девушкой весь бледный от ужаса, однако с виду сохраняя спокойствие.

Следующий зал, куда они вошли, был весь опутан паутиной. Ее нити были толщиной с человеческую руку, и в их гуще таились громадные черные пауки. В сумерках сверкали их красные глаза. Глаза приближались, подкрадывались к путникам. Все отчетливее раздавалось шипение чудовищных созданий.

— О Синдбад, — сказал Абу–Мансур. — Достань скорее Алмаз из горла спящей девушки и возьми его в свою руку. Блеск колдовского камня отпугнет пауков и ты благополучно перейдешь этот зал. Но в другой руке тебе придется нести тело спящей. Молю, не бросай ее здесь! Когда ты достигнешь дверей, положи Алмаз ей в рот и я снова получу возможность говорить с тобой.

Синдбад немедля последовал его совету. Один из пауков приближался стремительно, съезжая с высоты по длинной упругой нити. Он был уже в нескольких метрах от дрожащего путника, когда тот извлек Алмаз и высоко поднял над собой. Алмаз вспыхнул ослепительным голубым пламенем и паук, растопырив свои громадные лапы, повис над Синдбадом, окаменев. Другие пауки в испуге отпрянули. Синдбад двинулся по узкой извилистой тропе, с трудом перебираясь через нагромождения паучьих нитей. Алмаз, горевший, как маленькая молния, освещал ему путь.

Шел Синдбад медленно; ему приходилось нести на спине спящую девушку и одновременно раздвигать свисавшую перед ним паутину. Паучий зал казался ему необъятным, он выбился из сил, когда наконец достиг противоположных дверей. Тут он снова вложил Алмаз в рот спящей, и глаза ее раскрылись.

— О Абу–Мансур, я смертельно устал, — сказал Синдбад. — Еще несколько шагов, и я упаду без сил…

— Потерпи еще немного, — сказал принц. — Нам нужно скорее покинуть этот зал.

Миновав дверь, они оказались в полутемном гроте, где протекал подземный ручей. Здесь, на его берегу, Синдбад лег и проспал мертвым сном несколько часов. Проснулся он оттого, что спящая трясла его за плечо.

— Просыпайся, Синдбад, — сказал Абу–Мансур. — Мертвецы хватились своего царя и снарядили за нами погоню. Нам нужно поторопиться.