Роберт Шекли - На суше и на море 1963

Были также попытки прочитать текст на диске, исходя из предположения о его греческой транскрипции. Но, если путем подбора и разных допущений удавалось прочитать одну половину, то приложение такого «ключа» к другой половине текста приводило к полной бессмыслице. Поэтому в свое время Пендл-бери остроумно замечал, что лучше всего даже не упоминать о таких попытках.

Попытку расшифровать тексты на диске недавно сделал археолог и лингвист профессор Омэ. Предполагая, что это идеографическое (образное) письмо историко-астрологического содержания, о чем свидетельствует спиралевидное изображение текста, он отмечает, что сама надпись состоит из двух различных периодов. В одном из них — начинающемся с центра — 18 «фраз», в другом — расположенном по периферии диска — 12. По его мнению, оба периода заканчиваются иероглифами, изображающими гибель людей под волнами. Тексты диска из Феста Омэ тоже связывает с легендой об Атлантиде.

Советские лингвисты, применяя новейшие достижения техники расшифровки, в том числе и электронно-вычислительные машины, достигли больших успехов в прочтении текстов погибших цивилизаций. Мы не сомневаемся, что в недалеком будущем станет возможной расшифровка загадочной письменности минойских критян и еще более вагадочных иероглифов диска из Феста.

Минойская цивилизация, как теперь может судить и читатель, действительно была одной из примечательнейших цивилизаций мира, достигшей больших высот. Такой взлет культуры, несомненно, был связан с наличием обширных и длительных контактов со многими иными народами. Минойские критяне были, по-видимому, не только отважными мореплавателями, но и неплохими географами. Можно предположить, что им принадлежали одни из первых географических карт, пусть даже очень грубых и примитивных. Во всяком случае, одно несомненно: столь далекие путешествия, как в район Канарских островов, экваториальные воды Атлантики и в область Сенегала, не могли систематически происходить без применения периплов, то есть описаний особенностей морского пути древних мореплавателей. К сожалению, ничего из литературы минойских критян до нашего времени не дошло, А она, вероятно, была обширной.

Внимание натуралистов и просто достаточно любознательных людей с давних пор привлекала жизнь так называемых общественных насекомых. Еще Плиний поведал нам о том, как один римский сенатор построил улей, прозрачные стенки которого позволяли снаружи наблюдать жизнь пчел. Много труда и сил отдал изучению этого вопроса и Реомюр. Пятый том своих «Записок по естественной истории насекомых» он посвятил пчелам, а седьмой — муравьям. Словом, эти две группы насекомых издавна были предметом многих исследований. Наиболее заметны среди них работы фон Фриша, которому удалось установить, каким образом «объясняются» друг с другом пчелы и как они «координируют» свой совместный труд.

Однако пчелы, осы и муравьи (относящиеся к высшим насекомым — перепончатокрылым) — не единственные общественные насекомые. Можно спуститься далеко вниз по систематическому ряду насекомых и найти общества, организованные так же хорошо. Известный натуралист Уилер считает, что тенденция к общественной жизни или, точнее сказать, к стадности отмечается у 24 различных групп насекомых., Но общества, сравнимые по организованности с обществами высших перепончатокрылых, встречаются только у Isopter, или термитов. Эти насекомые обладают рядом признаков, которые роднят их с тараканами, считающимися в мире насекомых наиболее древними, так как они почти не изменились со времен каменноугольного периода. Таким образом, в смысле морфологии (строения) и развития термитов можно считать насекомыми достаточно примитивными, но они являют нам пример настолько высокоорганизованного общества, что в этом отношении их можно считать равными и даже во многом превосходящими своих высших сородичей по классу насекомых.

«Общества» термитов организованы настолько же сложно, как и наиболее дифференцированные «общества» муравьев, с которыми их, пожалуй, лучше всего сравнивать. Действительно, кроме самца и самки у термитов, как и у муравьев, можно найти солдат и рабочих, которые делятся на самые различные категории (рис. 1) [24]. Самец и самка, как и у муравьев, имеют крылья, но у оплодотворенных самок высших термитов брюшко, набитое яйцами, разрастается настолько, что они не в состоянии двигаться, и живут, замурованные в специальной камере термитника. О том, как возводится это замечательное сооружение, и будет рассказано в этом очерке.

Термиты — прекрасные строители; различные их виды сооружают над землей настоящие монументы. Термиты вида Bellicositermes воздвигают в Африке термитники, имеющие форму кафедрального собора высотой до 6 метров, а диаметром в основании 15–20 метров. Объем такого сооружения над землей доходит до 1000 кубических метров. Термиты вида Сubitermes строят свои значительно меньшие по размерам термитники в виде гриба. В тропических странах термитов очень много, и термитники там — наиболее типичный элемент пейзажа.

Внутреннее устройство термитника удивительно хорошо приспособлено к многообразной и сложной жизни «государства» термитов (рис. 2). Здесь есть помещение для яиц и личинок, для хранения провизии, для грибницы — особых видов грибков, с которыми некоторые виды термитов живут в своеобразном симбиозе. И все вместе это образует то, что профессор Грассе, много лет отдавший изучению термитов, назвал обиталищем.

В глубине обиталища находится личный «королевский аппартамент», внутри которого замурованы «король» и «королева», то есть самец и самка. Размеры аппартамента бывают различными и соответствуют размерам королевы всегда весьма объемистой. Рабочие термиты заботливо содержат в чистоте как само помещение, так и его постоянных обитателей, и выносят яйца, непрестанно извергаемые королевой. Бесконечно сложная сеть коридоров и галерей связывает все помещения термитника и распространяется далеко в стороны от него. Это позволяет термитам далеко уходить от термитника, не показываясь при этом на поверхность земли: они предпочитают избегать дневного света.