Денис Кащеев - Вид сверху [СИ]

— Ясно, — кивнул Юрка. — С этим ясно.

— А с чем не ясно?

— Не ясно, ты-то здесь каким боком? — задал он в лоб давно мучавший его вопрос. — Ты же, как бы, не маломер?

— Да уж, чуток высоковата вымахала, — рассмеялась девушка.

— Тогда что здесь делаешь?

— Живу.

— Но почему? И кто тебе разрешил?

— Кто разрешил — отдельный вопрос, — ответила она, резко посерьезнев. — И, пожалуй, не самый главный. А вот почему… Потому что могу. Потому что разрешили, если хочешь.

— Угу, в итоге не ответила ни на первый, ни на второй, — разочарованно развел он руками.

— Я тебя час как знаю, — пожала плечами Таня. — И что, должна сразу всю душу наизнанку вывернуть?

— Нет, — немного смутился Юрка. — Не должна, конечно…

— Я же не спрашиваю, что за история у тебя с Витой, — не унималась девушка. — Бенедикт тебе поверил — и с меня довольно.

— А мне, собственно, нечего скрывать — как видно, в отличие от некоторых! — в свою очередь немного завелся он. — Что касается Виты…

— Тсс! — перебила его внезапно Таня, поднеся палец к губам. — Иди сюда! Смотри!

Она раздвинула ветки кустарника, и Юркиным глазам предстала полянка, вокруг которой стояли белостенные домики. Возможно, не такие образцово-аккуратные, как у Витрины — этот повыше прочих, у того черепица на крыше легла неровно, третий немного осел назад, словно приготовившийся к прыжку зверь — но сразу видно: настоящие, жилые. Таня зажгла фонарик, и тонкий луч выхватил из темноты навесик, под которым стояли тачки и были сложены инструменты, умывальничек на столбике, детские качели из подвешенной на веревочках щепки…

— А ты говоришь, бутафория, — прошептала она. — Все взаправду!

Юрка кивнул.

— Ладно, идем, а то мы с тобой так до утра за периметр не попадем, — проговорила Таня, выключая фонарик.

Вопреки ее пессимистичному прогнозу, у выхода они были уже минут через пять. Тот представлял собой встроенную в сетчатое заграждение бетонную плиту, в центре которой имелась металлическая дверь с цифровым замком. Таня набрала код (как ни старался, разглядеть, какие кнопки нажимает девушка, Юрка не сумел, а по своей инициативе делиться с ним секретом спутница не пожелала), и они вышли из мини-сити в полис.

Такси пришло буквально через десять минут.

— Ну, бывай, — протянула девушка переноску Юрке. — Удачно добраться.

— Спасибо, — ответил он. — А тебе счастливо оставаться. Прощай.

— Что ж сразу «Прощай!»? — слегка нахмурилась девушка. — Небось, увидимся еще.

— Может быть, — пожал он плечами.

Таня двинулась к нему, и Юрка почему-то вдруг вообразил, что девушка собирается его поцеловать и внутренне напрягся, но она лишь поправила рукой ремень сумки на его плече.

Он сел в машину и назвал водителю адрес Института. Уже отъехав, оглянулся: Таня по-прежнему стояла у дороги, глядя ему в след. Ну, правильно: не может же она прямо на глазах у таксиста уйти назад, за периметр!

Приехав на место, Юрка донес Виту до самого крыльца клиники, и лишь здесь выпустил из переноски.

— Когда тебя ждать? — спросил он, игнорируя ее возмущение по этому поводу.

— Откуда ж я знаю, — сердито пожала плечами ньюпка. — Вот приду — может скажут.

— А мне как быть? — развел он руками. — Круглые сутки караулить?

— Ну а что я могу поделать? — резонно заметила она. — Смогу — позвоню на телефон, предупрежу — они же тебе звонили. Но это если разрешат. Могут и не разрешить. Но я постараюсь.

— Постарайся, — попросил юноша.

…Когда он подходил к дому, черное летнее небо над крышами на востоке уже начинало светлеть. Шел Юрка медленно, только теперь начиная понимать, насколько вымотался за эту ночь, три или четыре раза останавливался, чтобы перевести дух. Ладно, последнее усилие — и заслуженный отдых!

Едва свернув во двор, Юрка заметил темную фигуру, одиноко маячившую у их подъезда. Сперва не обратил на нее внимания — мало ли, кому приспичило устроить предрассветный моцион — и лишь подойдя ближе присмотрелся — и вздрогнул, узнав.

На ступеньках, нервно сжимая в пальцах недокуренную сигарету, стоял его отец.

Юрка, ни разу в жизни не видел, чтобы его отец курил сигареты. В своем кабинете тот держал дорогие сигары — в специальной деревянной коробке, напоминавшей старинный ларец — но и те на памяти сына использовал по назначению, может быть, раза два, от силы три — в компании коллег по службе, после чего всегда тщательно проветривал комнату. Но чтобы сигарету, на улице, один…

Завидя Юрку, отец поспешно спрятал руку с окурком за спину. Воспользовавшись его замешательством, юноша, в свою очередь, сдвинул висевшую на плече пустую сумку, стараясь прикрыть ею свежую прореху в лицейской куртке. Мысль о том, что, по-хорошему, следовало спрятать куда-нибудь саму переноску, пришла ему в голову поздно.

За три шага до крыльца Юрка остановился. И потому, что силы снова были на исходе, тоже — но в большей степени потому, что пока не очень понимал, как вести себя дальше. Несколько секунд они с отцом молча смотрели друг на друга.

— Как дела? — спросил, наконец, отец, незаметно — как ему, видимо, казалось — отшвыривая из-за спины окурок на газон.

— Нормально, — проговорил Юрка. — Устал только сильно.

— На сообщения что не отвечал? — задал вопрос отец.

— Сообщения? — сунув руку в карман, юноша извлек оттуда телефон — на экране в самом деле висело несколько непрочитанных сообщений. Когда он вызывал от мини-сити такси, их там еще не было.

— Я не слышал, — виновато проговорил он. — А ты что, не прочел мою записку?

— Прочел. И только поэтому тебя ищу один я, а не вся полиция мегаполиса.

Насчет безучастности к происходящему полиции мегаполиса юноша, к собственному сожалению, не был столь уж уверен.

— Извини, пап, я не слышал, — повторил Юрка.

— Так когда-нибудь, и звонок об операции пропустишь, — покачал головой отец. — А если бы сегодня позвонили?

— Не пропущу. Во-первых, звонок длинный, не услышу — так вибрацию почувствую, а во-вторых, сегодня мне они никак не могли звонить — я же как раз был в Институте, — напомнил юноша, в первый раз за время разговора солгав.

— Ладно, пошли домой, там договорим, — решил отец, распахивая дверь подъезда.

Юрка поплелся за ним.

— Так что им понадобилось от тебя ночью? — спросил отец, когда они, наконец, оказались в квартире.

Юрка вздохнул: снова пришла пора врать, а делать это он не любил и, признаться, не особо умел. Нужные ответы, впрочем, были у него заготовлены заранее.

— Кровь на анализ. Ничего страшного: взяли и отпустили, только вначале немного подождать пришлось.

— А почему ночью?

— Не знаю, — пожал Юрка плечами. — Я не спросил.

— Значит, придется мне спросить, — мрачно заявил отец. — В понедельник направлю им официальный запрос от имени муниципального Совета: что это за безобразие такое — дергать детей среди ночи!