Елена Долгова - Предсказатели

— …объясняю по-простому, ты играешь с огнем. Подумай, зачем тебе человек, который рано или поздно окажется убитым.

— … могу подумать, будто ты боишься…

— …Я был солдатом, для нас смерть — работа. Чего не скажешь про Юлия — он одиночка, им же и сдохнет. Обидно будет, если Келлер утянет на дно и тебя…

Куры устроили громкую потасовку возле розария, и, невероятно раздосадованный, Северин потерял нить разговора. Кудахтанье прекратилось лишь через несколько минут.

— …он трогал менгир… еще не хватало, чтобы узнали…

Северин плотнее прижался к стене и разобрал слова Кэт:

— Что написано на камне, то обязательно сбудется. А если наоборот — что-нибудь оттуда стереть? Оно уже не сбудется? Разве так можно?

Этот философский вопрос, по-видимому, погрузил Джури в глубокое недоумение, потому что следующая фраза оказалась бранной и непристойной.

Остаток дня у Мика прошел в размышлениях, довольно интересных и приятных. Келлер, по-видимому, благополучно сбежал, а Северин не держал на него зла. Менгир (теперь уже безопасный) ждал участи в нескольких часах езды от Ахаратауна. Оставалось выбрать желание и пустить в дело резец…

…Мик уже освоился в городе, а потому довольно легко нашел маленький отель, приютивший Варула.

— Здравствуйте, профессор. Я пришел извиниться за сегодняшнюю ссору и принес немного денег.

— Я не нуждаюсь в жалких подачках тупых бездельников, — ответил Варул, но как-то не очень уверенно.

— Простите, пожалуйста. Я помню, как вы остановили тех уродов, которые напали на Йена. Это было невероятно круто. Если не хотите брать деньги, я мог бы купить вашего кибера на память.

Лесть, кажется, сработала.

— Ну ладно, берите уж, — буркнул Варул — Я разочаровался в лингвистических изысканиях. Завтра брошу все и уеду в столицу. Говорят, в округе орудуют бандиты, чем меньше вещей, тем лучше. А вам мой кибер пригодится — у вас вся жизнь впереди.

Северин произнес все положенные благодарности и унес добычу в коробке. В доме Джури он распаковал и включил машинку, молясь Разуму, чтобы наследство Келлера не оказалось уничтоженным.

— Система, старт.

— Жду указаний, хозяин.

— Поиск лингвистических программ.

— Варианты выбора: Келлерстарт, Менгиранализ. Чего прикажете?

— Чем они отличаются?

— Да ничем, хозяин. Это две копии с разными именами, которые вы сами сделали всего сто шесть часов назад.

«Кибер не имеет системы идентификации и не способен отличить меня от других владельцев».

— Запусти «Менгиранализ» и переведи фразы, которые я сейчас проговорю…

— На какой язык прикажете переводить?

— А на какие умеешь?

— На староиллирианский и древнеиллирианский.

— Выбери самый что ни на есть древний язык и переводи в графический текст, адаптированный для резьбы по камню…

В этот вечерний час, в чужом доме, в захолустной столице убогого округа, странное экстатическое чувство охватило Северина. Он мог все — и ничего не хотел, но играл в душе вариантами, продлевая удовольствие…

Карьера в Порт-Иллири или даже место на троне императора почти не прельщали его.

Он мог улучшить свою личность в физическом и ментальном смысле, но мысль о глубинной, психической трансформации обдавала холодом.

И что теперь делать?

— Хочу, чтобы леди Маргарита Северин поправилась от полученного ранения… Хочу, чтобы сестра моя, леди Нина Дезет, избежала любой опасности, осталась целой и невредимой.

«Надо теперь что-нибудь пожелать для отца». Образ Северина-старшего всплыл в разыгравшемся воображении Мика и погрозил отпрыску кулаком: «Не смей, щенок, лезть в мои дела». Мик немного подумал и отступился.

— Хочу разобраться в самом себе и понять, как жить дальше.

— Готово, хозяин, — пассивно прошелестел кибер.

По правилам оставалось придумать пророчество для всего человечества, и Северину вдруг захотелось тянуть время вечно. Он был справедлив и велик…

В эту ответственную минуту дикий вопль нарушил ломкую тишину. Камень (увесистый комок твердой глины), проломив стекло, вкатился в комнату, а голос неизвестного буяна оформился в звуки сквернословия.

Мат долетал снаружи, смешивая с грязью небо и землю, правду и справедливость, зло, добро и космических богов.

Осколки стекла посыпались Северину за воротник. Стащив «прохладительную» рубашку, он вытряс их на пол, на ладони остался слабый мазок крови. Сквернослов возле палисадника не унимался, адресуя свои оскорбления Джури, а заодно и всему миру и каждому человеку в отдельности.

Послушав немного, Мик не выдержал и захохотал, а сам Джури, ничуть не потеряв хладнокровия, почти сразу же выбрался на веранду. Там он и стоял, очень уверенный, с только что открытой бутылкой пива, прижатой культей ладони к груди, и отбивал такт уцелевшими пальцами по перилам.

— Там-тарарам, тарарам, тарарам.

Ругатель, сезонный рабочий из Ахаратауна, погрозил Джури волосатым кулаком:

— Не смей лапать Кэтти, ты, кусок говна! Девушка не про тебя.

Белый кот Джури выскочил на крыльцо, шерсть на спине встала дыбом, а хвост сделался пушистым как метелка. Пьяница в сознании исполненного долга уже убрался восвояси. «Интересно, каким образом Джури искалеченными руками открывает пивные бутылки?»

— Пробочник прикреплен к столешнице. Остается только приложить горлышко бутылки и дернуть. А банки мне распечатывает кухонный кибер.

«Он псионик. Работает очень мягко и незаметно, и Нина, которая знала о способности Джури читать мысли, не сказала мне ничего».

— Идите в ад, — вдруг обозлившись, заявил Северин.

— Аналогично, парень. Ты очень зол, а ведь я всего лишь удовлетворил твое любопытство.

Северин вернулся в комнаты и собрал тонкие листочки, только что напечатанные кибером. Вязь надписей выглядела трудной для гравировки, но отступать уже не хотелось.

Он ждал сестру до полуночи, но девушка не вернулась. В половине первого тревога Мика сделалась нестерпимой. Он был готов бежать в темноту, но добрался лишь до ресторанчика. Зал (переполненный, как всегда) вмещал в себя и возбужденных людей, и Кэтти с ее пронзительно-яркой песней, и густые клубы табачного дыма. Нины за столиками не оказалось. Мик вернулся обратно, быстро прошел по грунтовой дорожке к крыльцу дома, в холле горела единственная лампа. Бывший солдат Оттона устроился на низкой, не по его росту, скамейке и что-то говорил, очень тихо, сблизив свое лицо с лицом собеседницы.

Северин разглядел малиновое платье, и лишь потом понял, что это не Кэт. Возле Джури сидела Нина. Псионики говорили вслух, но, возможно, к тому же обменивались мыслями.

— Я не хочу эту Кэтти — баба во вкусе Келлера, пускай ему и достается. Но я ей завидую из-за ее игры, а это противно и мучительно — завидовать женщине.