Елена Долгова - Предсказатели

У Лори на острых скулах заиграли красные пятна. Он бросил укоризненный взгляд на Росена. Тот в недоумении крутил крупной головой.

— Босс, я сделал все, как надо.

Бывший менеджер взял стебель из пальцев Северина, задумчиво подержал, потом сравнил оба, они оказались в точности одинаковыми.

— Что ж, один я укорочу сам, своими руками, и мы переиграем заново.

Он срезал излишек ножом и отбросил в камни.

— Леди, возьмите, пожалуйста, шлем каленусийца и наденьте его на свою голову.

— Зачем?

— Вы ведьма и пытались нас обмануть. Нам не нужны лишние неприятности. Наденьте шлем, он помешает вам использовать наводку.

«Равная длина соломинок — иллюзия. Нина пыталась их обмануть».

Лори вынул тесак и держался на редкость хладнокровно.

— Или вы сделаете так, как я говорю, или я перережу горло вашему Мику. У него не останется ни единого шанса, слышите? — ни единого! А так — шансы пятьдесят на пятьдесят. Гриня может проиграть, тогда Северин получит право остаться.

«Мы вовсе не хотим тут оставаться», — подумал Мик. Нина, к его неудовольствию, подняла шлем с земли и, пригладив волосы, нахлобучила его поверх прически.

— Теперь застегните пряжку, — вежливо попросил Лори. — Это для надежности, а не потому, что я вам не доверяю.

Росен хмыкнул и пробормотал под нос ругательство. «Сначала она побудет его подружкой, а потом моей, наш нарик обойдется», — довольно разборчиво добавил он.

— Тяните свою судьбу, Гриня.

Гриня уже пришел в себя и взял жребий довольно уверенно. Стебель был длинным.

— То, что осталось, по праву принадлежит Северину. Росен, предъявите племени результат.

Бывший огородник разжал толстый кулак. Последний, роковой, стебель упал на землю. Пять пар глаз уставились на него. Этот жребий тоже выглядел длинным. Гриня, не выдержав напряжения момента, осел на землю и зашелся хохотом, перемежающимся приступами судорожного кашля.

— Девушка в шлеме, она ни при чем. Тогда кто пакостит?

— Это подлый каленусиец.

— Мутант до сих пор выглядел безвредным. Я думал, аномалия придавила его.

— Если человек не годен для драки, это не мешает ему жульничать в карты. Или, скажем, в стебли.

Лори, в расстроенных чувствах, оставил в покое не нужного более Северина. Он побежал к камню, где оставили капеллана, но тот уже исчез.

— Мерзавец перетер ремни, теперь наша песня спета — сюда скоро заявятся.

Лори на глазах терял апломб вожака.

— Может быть, догнать его? За пределами пятна можно завести джип и пустить в дело излучатель.

— За пределами пятна он в два счета сделает наши мозги…

Мик не слушая перебранки, отошел в сторону.

Нина уже стащила шлем. «Теперь самое время смыться, — шепнул брат сестре на ухо. — Побег капеллана — твоя работа?»

Она только усмехнулась — лукаво, но не слишком весело.

— Я поняла, что в аномалии не смогу их победить. Бой, который поначалу казался мне отвратительным, состояться не мог. Меня хватило лишь на крошечную иллюзию — на стебель тысячелистника. Тогда я обратилась к каленусийцу, ведь я знаю их язык. Кажется, мы с ним хорошо поняли друг друга. Я развязала его в обмен на обещание помощи.

— Он не обманул тебя.

— Как видишь, нет. Но теперь срок договоренности с врагом истекает, так что самое время сбежать из «проклятого места».

— Ты спасла чужака ради этого?

— Если бы он не вмешался, Лори бы убил тебя, а я… я не успокоилась бы, пока бы не отомстила всем троим, даже дураку Грине. Отец говорил мне, что любая компания в аномалии начинает скатываться к состоянию животных или бесноватых. И Росен, и Лори, в другом месте вели бы себя иначе. Есть ситуации, которых человек не выдерживает.

Северин сорвал свежий стебель тысячелистника, повертел его в пальцах, порвал пополам и отбросил половинки.

— Есть ситуации, которых человек не выдерживает, но от него зависит, искать избавление или нет. С нас хватит, пора укладывать вещи.

Сквозь прозрачную стену здания Конгрегации Разума открывалась панорама Порт-Калинуса — крыши, крыши, крыши под солнцем, как частицы панциря огромной черепахи. Капеллан Лу замер на минуту, рассматривая эту величественную картину.

Красно-коричневый загар, полученный в степи Ахара, покрывал лицо тридцатилетнего капеллана. Лу покинул район боевых действий две недели назад, до сих пор не пришел в себя, и бессонные ночи перемежались с тоскливыми бесцельными днями.

Прошение об отставке, поданное епископу Румику, до сих пор не получило ответа.

— Вас ждут, войдите — раздался синтетический голос киберсекретаря.

Капеллан вошел в кабинет, поздоровался и занял предложенное епископом кресло. Румик был уже не молод, виски поседели, волосы на макушке поредели, до сих пор волевое лицо осунулось и покрылось сеткой морщин.

— Ваше прошение рассмотрено, — сухо сказал он. — Оно вызвало скандал. Вы хотите не просто оставить место армейского священника, но собираетесь сложить с себя сан.

— Да, это так.

— Почему?

— Я попал в плен к иллирианцам, едва выжил и получил сильный стресс. С тех пор я плохо владею собой и не могу помогать другим. Имитировать помощь не хочу, поэтому собираюсь уйти.

— Прискорбно. Вы слишком молоды для таких настроений. Имейте в виду — если вы покинете Конгрегацию, то обратно вас уже не примут.

— Я знаю.

Румик помедлил, пристально разглядывая Лу, он словно бы испытывал сомнения и не решался продолжить.

— Возможно, вам поможет хороший, долгий отпуск? — спросил, наконец, епископ.

— Безделье точно не поможет, я буду искать работу, не связанную с военными действиями, и тогда забуду то, что пережил в Ахара.

— А если Конгрегация найдет вам такую работу?

— Я сейчас не в состоянии вести службы.

— Это не обычная работа священника, это задание другого рода.

Лу ощутил, как сердце сбилось с ритма, пропустив удар. «Меня не хотят отпускать, — понял он. — Готовы даже предложить нечто неординарное».

— Я читал ваше письмо, и увидел нечто между строк, — продолжил между тем Румик. — Вы еще молоды, энергичны, выжили в сложных обстоятельствах, а, главное, вы сообразительны. Негативный опыт — это боль, но боль можно преодолеть, поставив на службу Разуму. Для вас нашлось важное поручение, которое требует деликатности и тайны. Если вы справитесь, то сможете рассчитывать на мою признательность, нашу поддержку и работу в столице, но вам придется зарекомендовать себя. Отказ, конечно, допустим, но только до того , как вас посвятят в подробности дела.

Лу вдохнул и выдохнул, сердце вернуло себе нормальный ритм. «А что я теряю, соглашаясь? — подумал он. — Если не справлюсь — меня, как я и хотел, исключал из Конгрегации. Если справлюсь, то хотя бы поправлю растоптанное самолюбие».