Елена Долгова - Предсказатели

— Ладно, обойдем их по периметру. Аккуратно, без шума, без лишней стрельбы.

Оба диверсанта двигались легко, но Келлер хромал, хотя принятый перед переходом допинг не давал боли оформиться — она как бы плавала на самой окраине сознания. Несс занял позицию в арьергарде и постоянно подталкивал иллирианца в спину.

— Не смей отставать. Не смей отдыхать. Не радуйся, что нет погони, они свое еще наверстают.

«Мы проиграли, едва начав, — в отчаянии понял Келлер. — Остается только отомстить Зенону, запустив дезинтегратор. Стены развалятся, и я напоследок пойму, что за бездны находятся снаружи. Если отрешиться от животных рефлексов, смерть не очень страшна, только вот за гранью мира меня ждет ад кромешный. Прожить бы еще лет пять без давления ордена, я бы сумел выдернуть крючок, на котором меня держат».

Коридор изгибался в обход внешней стены храма, и упирался в арку.

За ней оказались комнаты, очень похожие на резиденцию Зенона, но все-таки другие. В просторной комнате на тарелках из тонкого фарфора жирными кляксами стыли объедки. В воздухе слоился дым с примесью странного запаха.

— Ого! Мы тут не одни.

И точно — на кровати, в самом конце анфилады, ритмично шевелились. Незнакомый Келлеру оркусит поднял встрепанную голову и мутными, непонимающими глазами уставился на диверсантов.

— Проваливайте, свиньи, — посоветовал он на каленусийском, выговаривая слова с особенным прононсом, свойственным людям образованным. — Передайте импотенту Зенону, что если он хочет обсудить условия перемирия, пускай подождет.

Сказав это, мужчина почесал жирную спину, отлепил от нее клочок звериного пуха и бросил помеху на ковер. Несс с изумлением рассматривал женщину на постели. Из ее висков росли вверх стоячие, шакальего очерка уши. Шерсть спускалась от них на плечи, огибала розовую грудь и смыкалась в сплошной покров повыше живота.

Риэн засмеялся. Несс опять плюнул на пол. Келлер, отвернувшись, прошел мимо кровати. Эротические привычки высших чинов ордена не шокировали и не интересовали его, но не хотелось встречаться со звериными зрачками женщины — в них, как и в глазах потусторонника, мерцала смерть.

За спальным помещением открылись другие комнаты. На стенных панелях кое-где остались черные росчерки излучателей. Риэн дотронулся до копоти и сразу почистил руку.

— Стреляли примерно полсуток назад.

— Не нравится мне все это, — добавил Несс. — Нас не очень-то и ловят, значит, заманивают. Все вокруг похоже на западню.

— Эти четверо свое уже отловили.

Келлер ткнул пальцем в угол. Трупы, судя по одежде — адепты второго круга, лежали рядом. Людей, очевидно, расстреливали с близкого расстояния. Риэн смотрел на убитых, на обожженные стены и поломанную мебель, пытаясь воссоздать случившееся. Несс повернул назад.

— Придется расспросить того парня, которого мы застали с шакалихой.

— Не советую, — вмешался Келлер. — Говорят, потусторонник, убитый в Арбеле, прикончил троих сотрудников Бейтса. Если придется драться с модифицированными, на меня не рассчитывайте — я не собираюсь умирать раньше срока.

— Я обезврежу тварь наводкой, — предложил Риэн.

— Не выйдет, такие существа очень устойчивы.

— Многих видел?

— Одно-двух, но, поверь, пробовать даже не стоит.

Пол качнулся, как будто шаталась сама основа цитадели, но через мгновение все вернулось в норму. Впервые с начала операции Храм дал о себе знать — отделенный несколькими слоями стен, он испускал беззвучный, недвусмысленный зов. Зов этот крутился в сознании иллирианца и грозил сделаться непреодолимым. Шлем, если и мешал Оркусу, то не вполне…

…В госпитале рядом с психушкой тоже царил полный разгром. В главной комнате валялся раздавленный в лепешку медицинский кибер. Солдат ордена, ослепший, с головой, сплошь замотанный бинтами, замер в положении полулежа, но слабо зашевелился, реагируя на звук чужих шагов. Он пока оставался в сознании, хотя кровь уже пропитала повязки. Еще полдесятка покалеченных спали, вытянувшись прямо на полу. Использованные шприцы переполнили пластиковую корзину.

— Доктор? — спросил слепой солдат на тайном языке ордена.

— Доктор скоро придет, он совсем рядом, — как можно убедительнее пообещал Келлер. — Меня послали, чтобы вам помочь. Не бойтесь ничего и говорите только правду.

— Плохо помню. Больно… очень.

Келлеру пришлось проявить немало терпения, чтобы выудить хоть что-нибудь полезное.

— У них междоусобица, — перевел он Нессу. — Командор и помощники не поделили влияние, но даже если убитых много, адептов уцелело несколько сотен. Этот человек настоящих причин конфликта не знает, однако, кое-что слышал краем уха и дело у них серьезное. Если мы не уйдем наружу в ближайшие часы, то попадем в финальную часть разборки.

— Он разбирается в устройстве телепорта?

— Нет. Говорит, что техник, который занимался автоматикой, убит. Мы попали в цитадель чудом, возможно, сохранилась старая настройка на меня.

— Что-то еще выудил?

— Зенона обвиняют в том, что он нарочно ослабил охрану цитадели.

— Понятно. Похоже на западню. Нужно спускаться на нижние ярусы — к виварию и камерам. Раненых понесут в госпиталь, и скоро тут будет не протолкнуться от врагов.

…Темницу Мирса они застали пустой, из других клеток долетало рычание избежавших казни собак. Риэн сунул фонарь между прутьями и осветил сырые стены камеры, надписи покрывали их сплошь — молитвы, проклятья и последние прощания, сумбурный перечень имен на двух языках — своих, любимых, всяких, рядом угловатый рисунок игрушечного медведя, наверняка сделанный детской рукой. Если каленусийский капитан и выцарапывал что-нибудь на стене, то найти его записи среди других не представлялось возможным.

Несс некоторое время смотрел на все это, потом развернулся и ударил экс-адепта в лицо.

Очутившись на полу, Келлер сплюнул кровь и промолчал. Нижний левый клык у него шатался.

— Убью, — пообещал Несс.

Риэн подошел и взял товарища за напряженную руку.

— Успокойся, с него пока хватит.

— Пришибу паскудину.

— Не надо. Жертвы не его работа.

— Он такой же, как и вся остальная еретическая сволочь.

Иллирианец ожидал новых ударов, но Несс отошел, всем своим видом давая понять, что хочет остаться в одиночестве. Тогда Келлер сам пересел в дальний угол и устроился так, чтобы больше не видеть исписанной стены. Он маялся старой болью — зов Оркуса, на этот раз оформленный в неопределенные, но навязчивые обещания, не давал ему сосредоточиться на чем-нибудь еще.

— Вытри лицо и шлем застегни немедленно, — сердито посоветовал Риэн. — Что-то ты раскис.

— Да, есть такое дело.

— Тебе кое-что подсажено, в голову, в кровь. Уже давно.