Айзек Азимов - Галактическая империя [сборник litres]

Иногда они приезжали на Вайдемос, и отец снабжал их книгами с большей части планет Нефелоса. Бывало, отец сопровождал Тиранов в поездках. Они всегда сидели во главе стола; их обслуживали первыми, когда они говорили, все остальные разговоры вокруг стихали.

Еще ребенком Байрон удивлялся, что эти невзрачные, маленькие люди способны так твердо и властно управлять, но зато он всегда понимал, что Тираны для его отца являются тем же, чем он сам является для своего скотника. Он научился почтительно говорить с ними и называть их «Ваше Превосходительство».

Байрон усвоил это так хорошо, что уже одно то, что он стоит лицом к лицу с одним из Тиранов, рождало в нем чувство, которое он именовал «напряжением».

Судно – он считал его своей тюрьмой – в один прекрасный день стало ею официально. Они в это время приближались к Родии. В дверь его каюты постучались и вошли двое крепких мужчин. За ними проследовал капитан, который обратился к нему невыразительным голосом:

– Байрон Фаррилл, вы арестованы по моему приказу, и вам придется ответить на вопросы Представителя Великого Короля.

Представителем и был этот крошечный Тиран, сидящий сейчас перед Байроном и выглядевший скучно и неинтересно. «Великим Королем» являлся Хан Тирании, все еще живший в легендарном каменном дворце на главной планете Тирании.

Байрон оценивающе посмотрел на него. С этим коротышкой он справился бы без труда, но присутствие четырех стражников – по два с каждой стороны – делало любую попытку нападения невозможной. Пятый охранник сидел позади Представителя.

Представитель обратился к Байрону со словами:

– Как тебе должно быть известно, – голос его был тонким и визгливым, – старый Господин Вайдемоса, твой отец, казнен за измену. – Взгляд его бегающих глаз сосредоточился на Байроне.

Байрон не шелохнулся. В его положении лучше не проявлять эмоций, решил он. Конечно, можно закричать на них, но от этого отец не оживет. Он понимал, зачем ему сообщили о гибели отца, – хотят вывести из равновесия. Ну что ж, он не доставит им этого удовольствия.

Байрон лениво протянул:

– Я Байрон Мэлейн с Земли. Если необходимо удостоверить мою личность, я хотел бы связаться с Земным Консулом.

– Конечно-конечно, но, увы, мы сейчас находимся слишком далеко от Земли. Ты утверждаешь, что ты – Байрон Мэлейн с Земли. Но вот, – Аратап зашуршал лежащими перед ним бумагами, – письма, написанные Господином Вайдемоса своему сыну. Здесь же студенческий билет и зачетная книжка на имя Байрона Фаррилла. Все это нашли в твоем багаже.

Байрон слегка опешил, но постарался не подать виду.

– В моем багаже кто-то рылся и подбросил все это.

– Мы пока не в суде, мистер Фаррилл или Мэлейн. А для суда потребуются объяснения получше.

– Еще раз повторяю: если все это найдено в моем багаже, то бумаги подброшены туда нарочно.

Байрон слегка перевел дух. Конечно, его заявление звучит глупо, и он отлично понимал это. Но Представитель перевел разговор на другую тему. В руках он держал капсулу с письмом к Правителю Родии.

– А это рекомендательное письмо? Тоже не твое?

– Нет, но принадлежит мне, – Байрон заранее решил ответить так, потому что знал – в письме не проставлено имя. – Это послание к Правителю…

Он сам оборвал себя. Любые объяснения в подобной ситуации были проявлением слабости, а Представитель к тому же усмехался. Или это ему только показалось?

Аратап не усмехался. Быстрым движением руки он поправил контактные линзы, затем вынул их из глаз и опустил в стакан с водой, стоящий перед ним на столе. Его опухшие веки были слегка влажными. Он сказал:

– И тебе это известно? Известно на Земле, в пяти сотнях световых лет отсюда? Об этом не слыхала даже наша собственная полиция здесь, на Родии.

– Полиция на Родии. Послание было написано на Земле.

– Вижу. Кто ты – агент? Или просто хочешь предупредить Хенрика о чем-то?

– Конечно, второе.

– Да ну? И почему же ты решил это сделать?

– Потому что рассчитывал получить особое вознаграждение.

Аратап улыбнулся.

– Вот теперь в твоих словах есть намек на правду. О чем же конкретно ты собирался ему рассказывать?

– Это я скажу только Правителю.

Вспышка гнева, но только на мгновение.

– Хорошо. Тиранов не волнует местная политика. Мы устроим тебе беседу с Правителем и, таким образом, внесем свой вклад в его безопасность. Мои люди соберут твой багаж, и ты можешь быть свободен. Уведите его!

Последние слова относились к охранникам. Аратап вновь надел контактные линзы, и глаза его тут же приняли более осмысленное выражение.

Обратившись к главному охраннику, он сказал:

– Думаю, мы не должны сводить глаз с юного Фаррилла.

Офицер коротко кивнул:

– Слушаюсь! Тем более что мне его история кажется довольно бессвязной.

– Разумеется. Но это дает ему возможность выкрутиться. Юные глупцы, взявшие за образец поведение героев видеосериалов, легко попадаются. Конечно, он – сын экс-Господина.

– Вы уверены? Тогда уже одно это – серьезное преступление.

– То есть вам кажется, что я ошибаюсь? Почему же?

– А что, если он послан отвлекать наше внимание от настоящего Байрона Фаррилла?

– Нет, я уверен в обратном. И потом, у нас есть фотографии.

– Чьи? Мальчишки?

– Сына Господина. Хочешь взглянуть?

– Конечно.

Аратап взял со стола пачку фотографий.

– Помимо этого, у меня есть нечто, что, безусловно, произведет на вас впечатление. Думаю, с подобной штукой вы еще не сталкивались. Она изобретена во внутренних мирах и внешне представляет собой обычный фотокуб, но если перевернуть его вверх ногами, автоматически происходит молекулярная реакция, и он становится полностью прозрачным. Славная вещица!

Фотокуб был обыкновенным стеклянным кубиком, ЧЕРНЫМ И ПРОЗРАЧНЫМ. Каждая грань его равнялась трем дюймам. Аратап повернул его, и стекло на мгновение помутнело, а потом, с необычной ясностью, с него вдруг улыбнулось приятное юношеское лицо.

– Раньше эта штука принадлежала экс-Господину, – заметил Аратап. – Что ты скажешь?

– Вне всяких сомнений, здесь изображен наш молодой приятель.

– Да. – Представитель Тирании задумчиво рассматривал кубик. – Знаешь, мне пришло в голову, что, используя тот же процесс, можно поместить в куб не одну, а шесть фотографий. Шесть связанных друг с другом фотографий, – и статический феномен станет динамическим, наполнив первый новым смыслом и содержанием. Более того, это может стать новым видом искусства!

В голосе его прозвучало нескрываемое торжество.

Но его молчаливый собеседник не обратил никакого внимания на идею Аратапа, и тому пришлось прервать свои творческие фантазии.

– Так ты видишь Фаррилла? – резко спросил Представитель.