Ян Бадевский - Час отправления. Сборник рассказов [СИ]

Затишье перед бурей.

Думаю, это было оно. Затишье перед бурей. Пару недель система принюхивалась к своим жертвам, думала, что с нами делать.

Потом Никиту вызвали к социальному педагогу. Престарелая женщина долго расспрашивала моего друга об условиях проживания, о родителях, о конфликтах с одноклассниками в других школах.

Меня пока не трогали.

Тогда я не понимал, к чему эти беседы. Социальные педагоги в наших школах — острие атаки. С них все начинается. Дальше пойдут в бой психологи со своими тестами, опека и прочие персонажи, главная задача которых — усложнять жизнь тем, кто мыслит иначе.

Учителя стали постоянно нас вызывать.

Домашние задания жестко проверялись. Контрольные срезы приравнивались чуть ли не к экзаменам. Но стоило получить низкую оценку, как о нас благополучно «забывали». Жми хоть до бесконечности на кнопку, связывающую тебя с учительским планшетом. Специальная программа позволяет им видеть, кто первый готов отвечать (выжал кнопку), а кто вообще не готов и хочет отсидеться. Мы с Никитой выжимали свои кнопки на корпусах ученических планшетов, но ничего не происходило. Вызывали кого угодно, только не нас.

Разве можно исправить оценку в таких условиях?

Вопрос риторический.

Наша успеваемость стала снижаться. Это повлекло за собой новую репрессивную волну. Пакет стандартный: вызов родителей в школу, беседы с психологом и социальным педагогом, принудительные факультативы после уроков. Вишенка на торте — родительские собрания.

Помню, меня удивило спокойствие Никиты. Все эти вещи он воспринимал как нечто, само собой разумеющееся. Как дождь или ветер.

Он сталкивался с системой не впервые.

Теперь я это знаю.

Вы должны кое-что знать о моем друге, чтобы его лучше понимать. Никита Свиридов ненавидел пиктограммы. На дух не переносил. Он, разумеется, мастерски владел этими костылями разума, но считал пикчи чем-то… второсортным , что ли. Как колбасу для бедных. Я это понял не сразу, а когда понял, то долго не мог принять.

Да что он себе вообразил?

Так я думал в те дни.

Окончательно меня добил тот факт, что отец Никиты был… разработчиком пиктограмм. Большую часть того дерьма, что нам скармливали в школе, придумали ребята вроде него.

Вдумайтесь.

Отец Никиты придумывал пикчи , а сам пользовался буквами . То есть — читал книги. И сына этому научил. Мать Никиты вообще не работала. Сидела дома, занималась йогой, смотрела сериалы. Собственно, и ее муж сидел дома. Разработчики пиктограмм работают удаленно, им не нужны офисы и восьмичасовые рабочие графики.

Я спросил у Никиты, что может быть секретного в пикчах. Неужели эта тема под запретом в наукоградах? Нет, ответил мой друг. Не под запретом. Просто отец не всегда занимался пикчами. Были и другие проекты…

Тогда эта семья мне показалась очень странной. Они были слишком свободными, независимыми от внешнего мира. Однажды я пришел к Никите в гости и увидел, как он тренируется с отцом на лужайке.

Бой на шестах.

Оба — подтянутые, худые, гибкие. Лица безмятежны, но руки знают свое дело.

Я замер у ворот.

Словно смотришь гонконгский боевик.

…Через неделю вся семья Никиты уехала из города. Они просто собрались и поехали отдыхать. На Кубу, кажется.

У нас все улицы замело снегом. Февраль выдался особенно суровым — в школе объявили карантин. Я сидел дома, изнывая от скуки. Общаться с одноклассниками в виртуальных комнатах не хотелось. Бесконечный сериал о марсианской колонии надоел через три дня.

Я решил скачать алфавит.

Не знаю, для чего мне это потребовалось. Встать на одну ступеньку с другом? Найти общие темы для разговоров? Возможно. Хотя я склоняюсь к мысли, что мной овладело любопытство. Простое человеческое любопытство, вечный катализатор прогресса.

Сейчас я понимаю, что Никита был воплощением корректности. За все время нашего знакомства он не позволял себе насмехаться над моей безграмотностью. Эта тема вообще не затрагивалась. Мы часами обсуждали футбол, девочек, интерактивные шоу наподобие «Русского хардкора», пустынные гонки… да что угодно, только не книги. А ведь мой друг очень любил читать. Думаю, он сдерживался из последних сил, чтобы не задеть меня. И за это я до сих пор ему благодарен.

В общем, я выучил алфавит.

Чтобы ускорить процесс, я загрузил обучающую комнату. Буквы транслировались на стены в моем воображении, дополнялись красочными образами и анимациями.

Вскоре я смог перейти к примитивным словам.

Хотите знать, трудно ли это? Для нас — трудно. Если ты вырос на пиктограммах, мозг с детства воспринимает эти картинки, как норму. Твои родители выросли на пиктограммах. Только дед помнил бумажные учебники и умел ставить подпись на документах. Я всегда считал эти знания устаревшими, но в тот год мое сознание перевернулось.

Знаете, раньше в школах действительно учили читать, писать и все такое. Тесты на знание языков сдавались. Были еще диктанты и сочинения. Пустой звук для большинства моих современников.

Помню, я гордился собой. Представлял: вернется Никита с Кубы, а я попрошу у него книжку. Вот удивится человек…

Удивление подстерегало нас в ином месте.

Мать Батона собрала комиссию.

Выяснилось, что Никита часто болел, отлучался из школы, уезжал куда-то с родителями. Накопилось огромное количество пропусков. Нереальная цифра по меркам школьной администрации. Конечно, Батон прогуливал не меньше. Даже больше. Но пропуски Батона либо исчезали из табеля успеваемости, либо были прикрыты «правильными» справками.

Директор поставил вопрос об отчислении.

Вы спросите, как такое возможно? Российские законы вроде бы гарантируют человеку право на образование. В средней школе должны отучиться все. Ну, пусть не в средней. Хотя бы в базовой. И вы наверняка не слышали о внутренних образовательных инструкциях, кодексах и прочей чепухе, да? А они работают, перемалывают людей своими бумажными шестеренками. И там написано, что есть допустимые пороги пропущенных занятий. Администрация школы может отчислить прогульщика, если захочет. Такой ученик переходит в другую школу и продолжает свое обучение. Бред? Но этот бред позволяет учителям избавляться от людей, портящих картину успеваемости. Прогульщик исчезает, статистика улучшается. Директор с премией, классную не трогают на педсовете. Ну, а мать Батона отстояла честь своего отпрыска.

Угадайте, что постановила комиссия?

Правильно.

Отчислить.

Моим родителям намекнули, что лучше не вмешиваться в происходящее. В смысле, чтобы я не вмешивался и не творил глупостей. Свиридова отчислят, думайте о будущем своего сына.