Александр Николенко - Пронзая ткань времени [litres]

– Оба коллектива спецгруппы находятся в стадии знакомства, притирки и определения лидеров. Все они личности, пустышек там нет, поэтому мы этот процесс тщательно отслеживаем.

– Обязательно контролируйте. Возникновение в коллективах внутренней психологической напряженности крайне нежелательно. При необходимости будем делать перестановки, но психологическая устойчивость каждого коллектива крайне важна. Блокируйте возможность возникновения сексуальных связей между членами группы.

Если они выживут, то пусть делают, что хотят. А сейчас это нежелательно. Очень важно правильно определить уровень понимания ими ответственности за свои действия и степень самоконтроля. Скоро в их руках окажется такая мощь, которая может сокрушить полмира. Если не весь мир. Надеюсь, вы это понимаете, полковник.

– Понимаю. Я буду вас постоянно информировать.

Профессор пожал ему руку, и они отправились по своим делам.

К этому времени аудитория опустела, и курсантская масса растеклась по своим комнатам.

Стемнело довольно быстро, и в комнате у Джонни уже сидела компания курсантов. Там были забежавший «на огонек» Майкл и все-таки пришедшая Кэти, видно услышавшая мысленные призывы, которые с усердием отправлял ей Джонни.

Все расселись за накрытым столом, стоящим посреди роскошного дворцового интерьера, заказанного Джонни. В углу зала виртуальный оркестр в ливреях наигрывал тихую музыку. Фил усердно изображал дирижера, поглядывая на хозяина. Джонни пытался развлекать уставшую и от этого меланхоличную Кэти, но у него не очень-то получалось.

– Ты холодная, как лед. Ничем тебя не расшевелишь. Ты мне чем-то напоминаешь инопланетянку, – обреченно изрек Джонни.

Кэти хотела что-то ответить, но в этот момент раздался сигнал от входной двери – кто-то просился в гости. Джонни встал, открыл дверь и увидел симпатичную невысокую голубоглазую девушку со взъерошенной прической, которая без всяких церемоний зашла в комнату и уселась в свободное кресло.

– Надо же, все на месте. Привет! Я космический медик, – весело сообщила она. – Я вас на лекции видела. Меня зовут Маргарита, проще Марго. Я француженка. Отличаюсь сильными аналитическими способностями. И вообще я очень хорошая.

– Да мы и не сомневаемся. Это по тебе видно, – посмеиваясь, ответил Джонни неожиданной гостье.

– Напрасно смеетесь. Вот вы не заметили, что только у нас четверых номера на бейджиках содержат литеру «Т», причем в неположенном месте. Есть еще четверо, но они на другом потоке. – Марго многозначительно похлопала по своему бейджику, закрепленному на ее курсантской форме.

Все с любопытством принялись разглядывать свои бейджики.

– Но на бейджиках всех курсантов есть буквенные индексы, – заметил Майкл.

– Только вот наш индекс выбился из ряда своих собратьев и занял место цифрового символа, – ответила Марго.

– Действительно, мы все помечены символом «Т», – удивленно сказала Кэти. – Как это ты ухитрилась углядеть такую особенность в номере из двенадцати символов? Выходит, мы с вами одна компания?

– Нас по какой-то причине выделили. Это неспроста. Надо ждать какого-нибудь подвоха! – безапелляционно заявила Марго и принялась уплетать лежавшие в вазе бананы.

– Наверно, мы будем каким-то особым космическим спецназом. – В голосе Джонни прозвучали нотки воодушевления. – Это надо отметить! Кстати, меня зовут Джонни, это Кэти, а вот тот белобрысый нахал, который развалился в моем любимом кресле, – Майкл.

– Вообще-то, я Михаил. Кстати, тезка святого покровителя города, рядом с которым мы находимся.

– Это такой с огненным мечом? – спросила Марго, разглядывая очередной банан, оказавшийся в ее руке.

– Именно. Для вас, очаровательная мадемуазель, исключительно персонально разрешаю называть меня Майкл, чтобы вы тоже не перевирали мое имя.

– Ладно. Буду звать тебя Майкл. А когда обзаведешься огненным мечом, буду звать по-твоему, как захочешь.

Джонни налил всем по бокалу красного сухого французского вина, что было встречено всеми с пониманием. Марго повертела в руках бутылку.

– «Бордо», хороший напиток, – с удовлетворением констатировала она, отложив на время банан в сторону.

Вино явно пробудило в ней следующую порцию аналитических способностей.

– А вы не думаете, что наши метки могут быть как-то связаны со странным черным объектом на нашей территории? – ошарашила девушка новым сообщением.

В комнате воцарилась тишина. Все пытались осознать очередную догадку Марго, и в душе у них пробежал холодок. Для осмысления всего сказанного гостьей потребовалось еще вина, и вскоре за столом сидела уже сплоченная некоей общей тайной веселая компания, бурно делящаяся воспоминаниями и полная предвкушениями будущих побед во благо земной цивилизации. Особенно с такими друзьями.

Полетели дни напряженной учебы. Месяц за месяцем приносили новые огромные объемы информации, которые втекали в курсантов и заполняли их клеточки памяти, не оставляя ни микрона свободного места. Спасали только выходные, бездумные и расслабленные, когда курсантам позволялось снова становиться молодыми людьми и немного порезвиться на вольном воздухе.

Ранним утром одного из выходных дней Марго устроилась в кресле и пыталась представить, как можно провести такой день весело. За окном висел грустный дождливый день. Размытые очертания деревьев в парке стекали тоненькими ручейками и расплескивались в лужах вокруг них, по которым прыгали люди под зонтиками. Весь мир был мокрым, от неба и до земли. В такую погоду особенно хотелось тепла и уюта, которые обволакивают тебя у горящего камина под шум стучащего по крыше дождя.

В студенческие годы, когда она училась на медицинском факультете в университете одного из небольших городков недалеко от Парижа, к ней пристало прозвище Марго – Пять минут. Многим казалось, что это прозвище давало шанс на доступность хорошенькой девушки и делало намек на соблазнительную близость. Она обижалась, и студенты, попытавшиеся использовать это прозвище для собственного удовольствия, вынуждены были поспешно ретироваться от разъяренной девушки. Поэтому оно гуляло в основном «за глаза». Все стало гораздо хуже, когда один из пожилых университетских профессоров, Лео Бюжо, тоже решил воспользоваться ласками веселой студентки с таким привлекательным прозвищем. Его в студенческой среде не любили, и это мягко сказано: уж очень часто юным студенткам, особенно неопытным и робким первокурсницам, он делал предложения типа «Дашь на дашь». Он признавал справедливость известного принципа «Жены стареют, а первокурсницы – никогда!» и следовал ему в своих предпочтениях.