Александр Николенко - Пронзая ткань времени [litres]

На следующее утро Джоан как ни в чем не бывало подошла и попыталась чмокнуть его в щеку, но Джонни молча уклонился. Она виновато взглянула ему в глаза и просительно произнесла: «Но ведь мы останемся друзьями, правда?» Он ничего не ответил, но больше старался не оказываться с ней наедине. Любовь ушла, но это была первая настоящая любовь, она жила в его снах, как ни пытался Джонни оставить ее в прошлом…

Женский состав группы, с любопытством наблюдавший за развитием любовной трагедии, тут же ринулся к нему с заботой и утешениями. Джонни, еще пребывающий в обиде на весь белый свет, довольно быстро сдался и позволил излечивать себя от несчастной романтической любви. Не прошло и месяца, как его утешили многие девушки из их группы. Вследствие этих похождений он приобрел славу не только одного из самых способных и привлекательных парней университета, но и потрясающего сексуального партнера. В итоге не зарастала к нему «девичья» тропа, хотя Джонни ни для одной из них не был первым. Что, впрочем, его особенно не заботило.

Однажды теплым весенним вечером после лекций Джонни и две его подружки – Марджери и Сью – медленно прогуливались по дорожке Центрального парка. Девушки беззаботно щебетали, радуясь весне и жизни вообще.

Вдруг Марджери воскликнула:

– Смотрите – гадалка! Давайте узнаем, что нам жизнь готовит. Это будет забавно!

Действительно, в тени деревьев стояла пожилая женщина. Услышав возглас девушки, она тут же включилась в разговор:

– Красавицы, я всю правду расскажу, не обману! Век меня вспоминать будете!

Но Сью потянула подружку прочь.

– Пойдем, все равно соврет. Не верю я в пророчества!

– А у тебя, синеокая, будет двое хорошеньких детишек – мальчик и девочка! – вкрадчиво сообщила гадалка, обращаясь к Сью.

Марджери тут же отреагировала:

– Ишь ты, какая прыткая. А у меня сколько будет детишек? Я тоже хочу мальчика с девочкой! И хорошеньких!

– Не будет у тебя такой парочки, – заявила гадалка, глянув на протянутую ей ладошку девушки. – Ничего здесь уже не поделаешь. Будет два мужа, и каждому ты родишь по девочке.

– Ну и на том спасибо, – надула губки Марджери. – А вот скажи, сколько детей будет у Джонни?

Гадалка повернулась к Джонни, с улыбкой наблюдавшему за галдящей женской компанией. Она пристально взглянула ему в глаза и вдруг сильно побледнела.

– Что ты там увидела? – с тревогой спросила Сью. – Только смотри, нашего Джонни не обижай, пожалуйста. Сколько у него будет детишек? – добавила она.

– Его возлюбленная уйдет из жизни девственницей, – тихо проговорила гадалка, не отрывая взгляда от Джонни.

– Так, значит, – разочарованно протянула Сью. – Жалко, а я уже было поверила в своих мальчика и девочку. Чтобы ты знала, нет девственницы, которая бы устояла перед Джонни. Правда, Марджери?

– У них будет большая и трагическая любовь, и я никому не пожелаю такого, мой мальчик! – тихо и грустно промолвила гадалка. Оторвав взгляд от оторопевшего Джонни, быстро ушла вглубь аллеи.

– Вообще-то, я спокойно мог обойтись без этого предсказания, – обиженно пробурчал юноша.

Совсем не ожидавшие такой развязки девушки некоторое время стояли молча, затем подхватили расстроенного парня под руки и повели домой, наперебой уверяя его не принимать близко к сердцу всю эту чушь. Но новость была сенсационной, и сдержаться было просто не в их силах.

Уже на следующий день добрая половина университета знала о девственнице, которая должна принести любимцу всего курса трагическую любовь. Ребята посмеивались, рекомендуя подать в международный розыск по причине исключительной редкости этого феномена, а в глазах девушек романтический ореол Джонни поднялся на недосягаемую высоту.

Шел третий год учебы в университете, когда в их группу перевели новую студентку. Звали ее Софи, она оказалась классным математиком, лучшим на всем курсе. Роста была невысокого, в больших очках, очень стеснительная и поэтому немного всех сторонилась. Девушка жила как бы в своем мире, заполненном цифрами и формулами. Хотя фигурка у нее была очень даже ничего, но добраться до этой фигурки никому из парней не удавалось. Вскоре пошел упорный слух, что Софи девственница и к ее сокровенным местам еще не прикасались ни парень, ни девушка. Это казалось непостижимым для девятнадцатилетней студентки, но, судя по ее поведению, было очень похоже на правду. Когда пошли слухи о девственности Софи, все сразу вспомнили предсказание и принялись досаждать Джонни своими прогнозами на роковое будущее. Но возникшие надежды ничем не подпитывались, и вскоре уже никто не вспоминал о словах гадалки. Так было бы и дальше, если бы не одно происшествие, случившееся через несколько месяцев после появления Софи.

Все произошло на одной из тех хмельных и бесшабашных студенческих вечеринок, без которых невозможно представить студенческие годы. Жарким весенним вечером вся группа, включая Софи, собралась на квартире у Бобби, приятеля Джонни. Праздновали Международный женский день. Софи устроилась на кресле в уголке и не принимала участия в царившей суматохе. В большой комнате появился длинный, узкий стол, который стал быстро заполняться различными закусками, бутылками шампанского и другими многообещающими напитками. Джонни, чтобы уклониться от беготни с продуктами и прочих организационных забот, объявил себя художником и на большом белом листе принялся рисовать обнаженных Адама и Еву в Эдеме. Рисовал он хорошо, поэтому рядом стали вертеться любопытствующие ценители его искусства. Решив поучаствовать в создании шедевра, они прицепили к рисунку ветку дерева с привязанными яблоками. Впрочем, яблоки долго не удержались: девушки тут же взялись делать селфи на фоне творения новоявленного маэстро, предварительно со смаком надкусив яблоко на дереве. Всеобщую атмосферу веселой суеты несколько нарушала притихшая в уголке Софи, но на нее практически никто не обращал внимания. Девушка прятала в глубине души обиду на всех и пыталась что-то разглядывать на своем планшете.

В конце концов стол быт накрыт, и веселая компания расселась за ним. Во главе стола пристроился высокий парень, которому торжественно поручили открыть первую запотевшую бутылку шампанского. И здесь обнаружилось, что он никогда этого раньше не делал. Под его неумелыми усилиями пробка с шумом отлетела, и из горлышка хлынул поток пенного и сладкого напитка. Перепуганный парнишка решил его оборвать, для чего ввинчивающими движениями большого пальца руки попытался заткнуть бутылку. Образовалась очень тонкая и длинная извивающаяся струя шампанского, которая облила всех без исключения сидящих за столом и давящихся от смеха студентов. Тоненькие блузки девушек вдруг стали мокрыми и практически прозрачными, и оказалось, что под ними одежды почти ни у кого не было.