Фрэнк Герберт - Вселенная сознающих

– Она говорит, – подсказал Макки, – что использование эффекта S-глаза и люка перескока каким-то образом связали нас с ее жизнью. Смерть ее настигнет нас, как взрыв сверхновой звезды, и уничтожит всех, кто вплетен с ней в одну сеть.

– Вы лишь думаете , что она это говорит, – возразил Фурунео.

– Я вынужден поверить в то, что она говорит именно это, – сказал Макки. – Наше общение довольно натянутое, но мне кажется, что она ведет себя искренне. Вы не чувствуете исходящих от нее эмоций?

– Представители двух видов могут лишь условно говорить о том, что разделяют какие-то эмоции, – сказал Фурунео. – Она даже не понимает, что мы имеем в виду, говоря о боли.

– Ученый вашей плоскости, – заговорил калебан, – разъясняет эмоциональное основание общения. Отсутствие эмоциональной общности приводит к сомнительности совпадения смысла ярлыков. Концепция эмоции не определена для калебанов, а это предполагает трудности в коммуникации.

Макки мысленно кивнул. Теперь он видел и другие сложности: проблема, заключавшаяся в том, что слова калебана не то произносились, не то излучались каким-то немыслимым способом, и это только усиливало растерянность и путаницу.

– Думаю, что в одном вы точно правы, – сказал Фурунео.

– В чем же?

– Надо предположить, что мы ее понимаем.

Макки судорожно сглотнул. Во рту стояла нестерпимая сухость.

– Фэнни Мэй, – сказал он, – ты объяснила эту концепцию перспективы окончательного разрыва непрерывности самой Млисс Эбниз?

– Проблема разъяснена, – сказал калебан. – Собратья калебаны попытались применить средство от ошибок. Эбниз не смогла ничего понять или пренебрегла последствиями. Связь с ней затруднительна.

– Связь затруднительна, – пробормотал Макки.

– Все связи единичного S-глаза, – сказал калебан. – Хозяин S-глаза самости создает взаимные проблемы.

– Только не говорите, что вы это поняли, – сказал Фурунео.

– Эбниз использует право хозяина S-глаза самости, – сказал калебан. – Контрактное соглашение дает ей такое право. Один хозяин S-глаза самости. Эбниз его использует.

– Значит, она открывает люки перескока и посылает своих паленки через них, – сказал Фурунео. – Почему бы нам просто не подождать здесь и не задержать ее?

– Она сможет захлопнуть люк, прежде чем мы успеем приблизиться, – прорычал Макки. – Нет, здесь есть еще кое-что, помимо того, что говорит калебан. Думаю, что Фэнни Мэй пытается объяснить нам, что есть только один хозяин S-глаза, контрольной системы, возможно, всех люков перескока… и Млисс Эбниз распоряжается S-глазом, или каналом перехода, или…

– Еще чем-то, – ехидно заметил Фурунео.

– Эбниз распоряжается S-глазом по праву приобретения, – сказал калебан.

– Ты поняла, что я хочу сказать? – спросил Макки. – Ты можешь перехватить контроль и перевести его на себя, Фэнни Мэй?

– Условия найма не позволяют мне вмешиваться.

– Но разве ты не можешь воспользоваться собственным люком перескока? – настаивал на своем Макки.

– Этим пользуются все, – сказал калебан.

– Черт возьми, какое-то безумие! – в отчаянии воскликнул Фурунео.

– Безумие определяют как отсутствие надлежащего течения мыслей в универсальном принятии логических условий, – сказал калебан. – Безумием является суждение представителей одних видов сознающих о представителях других видов. В противном случае интерпретации бывают правильными.

– Кажется, кто-то только что стукнул меня по руке, – сказал Фурунео.

– Слушайте, – заговорил после недолгого раздумья Макки, – все прочие смерти и случаи безумия, связанные с исчезновениями калебанов, подкрепляют нашу интерпретацию. Речь идет о чем-то взрывоопасном и чреватом большой бедой.

– Значит, надо найти Эбниз и остановить ее.

– Вы полагаете, что это так просто, – возразил Макки. – Слушайте приказ. Выходите отсюда и поставьте в известность Бюро. Наше общение с калебаном не осталось на записывающем устройстве, поэтому вам придется положиться на память. Попросите просканировать ваш мозг.

– Хорошо. Вы остаетесь?

– Да.

– Как мне сказать им о том, что вы делаете?

– Хочу взглянуть на сообщников Эбниз и ее окружение.

Фурунео нарочито откашлялся. Боги преисподней! Как же здесь жарко.

– Вы не думали о самом простом решении – бабах, и все! – Он сделал движение, имитируя выстрел из лучемета.

– Для люков перескока существуют некоторые ограничения в доступе разных предметов, некоторые не удается пронести быстро, и вы прекрасно это знаете.

– Может быть, здесь другой люк?

– Сильно в этом сомневаюсь.

– Что мне делать после доклада в Бюро?

– Возвращайтесь и находитесь рядом со сферой, пока я вас не позову… если, конечно, начальство не отдаст другой приказ. Да, и обыщите Сердечность… так, на всякий случай.

– Конечно, я это сделаю, – пообещал Фурунео. – С кем из Бюро мне связаться? С Билдуном?

Макки поднял глаза к потолку. Почему Фурунео спрашивает, с кем ему связаться? Что он хочет этим сказать?

Потом до Макки дошло, что Фурунео пытается избежать логической неувязки. Директор Бюро Саботажа, Наполеон Билдун, принадлежал к виду пан-спекки, пентархам, которые только внешне напоминали людей. Так как этим делом занимался Макки – человек вида homo sapiens – то и из руководства всей операцией следовало исключить других членов Конфедерации сознающих. Межвидовые политические недоразумения и конфликты могли сильно затормозить работу в чрезвычайных ситуациях. Здесь надо было обратиться в представительный директорат.

– Спасибо за напоминание, – сказал Макки, – я думал только о насущной проблеме.

– Это тоже насущная проблема.

– Понимаю. Все верно, ладно. Меня направил на это дело директор отдела деликатных операций.

– Гитчел Сайкер?

– Да.

– Там есть еще один лаклак и Билдун – пан-спекки. Кто еще?

– Найдите кого-нибудь в юридическом отделе.

– Пусть это будет человек.

– Когда вы туда обратитесь, в известность уже будут поставлены все, – сказал Макки. – Всех привлекут еще до принятия официального решения.

Фурунео согласно кивнул:

– Есть и еще кое-что.

– Что именно?

– Как мне отсюда выбраться?

Макки посмотрел на гигантскую ложку:

– Хороший вопрос. Фэнни Мэй, как моему товарищу отсюда выйти?

– Куда он хочет отправиться?

– К себе домой.

– Соединение очевидно, – сказал калебан.

Макки почувствовал, как в сферу ворвался вихрь воздуха. В ушах щелкнуло от перемены давления. Было похоже на звук, издаваемый пробкой, вылетающей из бутылки. Макки вздрогнул. Фурунео исчез.

– Ты… отправила его домой? – спросил Макки.

– Именно так, – ответил калебан. – Желательное направление видимо отчетливо. Послано с быстротой, чтобы не допустить падения температуры ниже подходящего уровня.