Михаил Ахманов - Далекий Сайкат

– Попробуем его изловить? – предложил Второй Пилот, собирая лоб в морщины.

– Идея, как мое имя – вечерняя, – ответил ботаник. Вероятно, это была мрачноватая шутка. – Курс сломал хребет слуге. Вдвоем нам не справиться, а ремонтные роботы и киберуборщики бесполезны. Он их просто растопчет.

– Растопчет, – согласился Пилот, ерзая на подушке.

Они боялись. Возможно, их страхи были отзвуком другой, более серьезной и более тревожной ситуации: посланные через Лимб депеши не добрались ни до Земли, ни до Йездана. С момента отправки сообщений миновали сутки, и Найя Акра, затратив изрядное количество энергии, дважды повторила сеанс, ориентируя антенну на Кхайру, Тизану и ближайшие колонии землян, однако ответа или хотя бы подтверждения связи экспедиция не получила. Этот факт казался поразительным и необъяснимым; в сделанных Мозгом расчетах не приходилось сомневаться, а что до технической стороны, то связь через Лимб, невзирая на гигантские дистанции, была надежна как контурный привод космического корабля. Тем не менее их попытки связаться не имели успеха, и это порождало гнетущее чувство – здесь, на краю обитаемой зоны Галактики, в бездне Великой Пустоты, они ощущали себя оторванными от родных миров, едва ли не брошенными на произвол судьбы. И вдобавок где-то под их ногами бродил сумасшедший киборг-убийца!

На Земле и в ее колониях киборги существовали разве только в древних фантастических романах. Соединять коллоидный человеческий мозг с каким-либо механизмом считалось противоестественным, не отвечающим этике, да и нужды в подобных конструкциях не было никакой. Для людей существовали банки клонированных органов и целостных тел, в которые, при крайней нужде, пересаживали мозг из прежней его обители; что же касается одушевления творений из пластика, металла или биоматериалов, то для этого вполне годились искусственные интеллекты. Пожалуй, единственным исключением из этого правила являлась посмертная запись личности в памятный кристалл – честь, которой удостоился Олаф Питер Карлос Тревельян-Красногорцев, командор и десантник, летавший в былые времена на крейсере «Паллада». Но он все-таки был не киборгом, а скорее, частью индивидуальности своего потомка, которую тот мог подключать к памяти и разуму для поучительных бесед и прочих развлечений. В данный момент, слушая сетования кни’лина, командор негодовал и порывался разъяснить, какими способами надо вышибать мозги киборгам.

– Может быть, ты пойдешь с нами? – молвил Второй Пилот, поворачиваясь к Тревельяну. – Иутин сказал, что на Сайкате, в пещере дикарей, тебе удалось с ним справиться.

– Иутин слегка преувеличил, – отозвался Ивар. – Но если вы решитесь, я готов. Одних я вас не отпущу.

«И будешь дурак дураком, – прокомментировал командор. – Курс всех вас по стенкам размажет – и тебя, и бугая ботаника, и тощего Пилота. Меня пусти, меня! Я этому Курсу живо загну салазки!»

«Ты мое тайное оружие на крайний случай, и этот случай еще не наступил, – осадил его Тревельян. – Я готов выслушать твои советы. Советы, дед, и только».

«Раз меня не пускаешь, вот тебе мой совет: сидите тихо и ждите корабля. Когда-нибудь он придет – не по вашему вызову, так с земной частью экспедиции. А ловить киборга у вас кишка тонка».

– Ты размышляешь над тем, как его поймать? – прервал ментальный диалог Пилот.

– Не поймать, а уничтожить, – уточнил Тревельян. – Убить гораздо легче, чем ловить. Кстати, каким оружием мы располагаем? Может, фризеры есть, иглометы или лазерные хлысты?

– Этого нет. Ничего подходящего для такой ситуации. Несколько маломощных парализаторов, – принялся перечислять Второй Пилот, – метатели с усыпляющими капсулами, гранаты с сонным газом и доисторические копья терре и тазинто из коллекции Иутина. Еще восемь крепких слуг, не слишком храбрых, но послушных… – Он вдруг ухмыльнулся: – Да, твой нож, ньюри Тревельян, твой окровавленный нож! Это, наверное, самое серьезное оружие на станции.

– Я не собираюсь устраивать с Курсом дуэль, – сухо обронил Ивар.

– Возможно, что-то найдется в личных отсеках Джеба Ро и Лезвия, – заметил Третий Вечерний.

– Или у Зенда Уна, – добавил Тревельян, впившись взглядом в лица своих коллег.

Пилот коснулся носа. У кни’лина этот жест означал крайнее изумление.

– Палустар! Как я мог забыть о палустаре! Конечно, он действует на близком расстоянии, но очень эффективен. Сначала мы погрузим Курса в беспамятство, а затем…

– Затем отпилим голову моим ножом, – сказал Тревельян, поднимаясь с подушки. Он прошелся, разминая затекшие ноги, и добавил: – У меня еще найдется топорик. Череп запросто можно проломить.

«Вот речь не мальчика, но мужа! – сделал комплимент Советник. – Только до черепа надо еще добраться».

Третий Вечерний приоткрыл рот в недоумении.

– Это что, такая шутка, ньюри Тревельян?

– Нет. Суровая реальность, – заверил его Ивар, огибая фонтан со статуями терре.

Их совещание проходило на площадке отдыха кни’лина. По неясным для Тревельяна причинам Иутин и женщины не принимали в нем участия. Возможно, Пилота и Вечернего тяготил диктат Найи Акра и Первой Глубины, а генетика- зинто они не сочли достойным поучаствовать в беседе. Во всяком случае, в планах облавы на Курса его не упоминали.

– Самое простое было бы вакуумировать весь нижний ярус, – с задумчивым видом произнес Второй Пилот. – Но такая возможность отсутствует технически. Я справлялся у Мозга.

– Разумеется, – кивнул Тревельян. – Станция не рассчитана на боевые действия и, в частности, охоту на киборгов.

– Киборгов?

– Да. У нас этот термин обозначает то, чем стал Курс. То, что из него сделали.

– На Земле тоже есть такие твари?

– На Земле есть все, а чего нет, то никому не нужно. Последнее – как раз наш случай.

Тревельян опустился на подушку, и они, все трое, погрузились в молчание. Минут через пять Второй Пилот покосился на Ивара и буркнул:

– Я не спрашиваю, ньюри, имеешь ли ты нечто такое, что могло бы пригодиться нам в этом деле. Но если есть, самое время об этом сказать.

– Усилитель, – сказал Тревельян. – У меня есть усилитель физической активности, но даже в нем мне с Курсом не совладать. Проверено на опыте.

– А твои боевые приемы?

Порывшись в памяти, Ивар выудил древнюю мудрость:

– Против лома нет приема. – Даже на диалекте ни это прозвучало достаточно категорично.

Они снова замолчали, пока Третий Вечерний не произнес:

– Без палустара идти за ним рискованно.

– Йездан видит, ты прав! – согласился Пилот. – Я поищу палустар в рабочем кабинете и жилом отсеке Зенда Уны.

– В лаборатории его нет, – сказал Тревельян. – Или кто-то успел до нас, или он запрятан так ловко, что я его не нашел.