Александр Лобанов - Рокировка с прошлым

Я бросил взгляд на Рейма. Тот гипнотизировал взглядом стакан. Что ж, значит, мне предстоит разведывать границы и возможности:

– Всего один. «Договор», о котором упоминал Властитель – пакт о сотрудничестве вашего Господина, а также наших Властителя и Императора. Именно он основная причина, почему нам оставили свободу выбора… напитков?

– «Договор»? – Чурий оглядел нас насмешливо. – Внимательные прохвосты. И сразу к главному?! Ладно! Как упоминалось, обязательство Господина и верных призраков: не давать существам из Ветви проникнуть в Ствол – мир живых. Поначалу задачей являлось не допускать в аномалии животных и неваляшек. В дальнейшем, с ростом числа призраков, Армии Барьера пришлось сдерживать банды отчаявшихся безумцев и прочего призрачного отрепья.

– Каковы условия с нашей стороны?

– Ребятки, не дергайтесь, ничего опасного. Главное, чтобы ваши страны не устраивали войну между временем и пространством. Как сейчас помню, Господин пообещал на тех переговорах: «За нарушение данного условия прошлое в нашем лице придет в ваш мир. Тогда не останется победителей». Кстати, за сотрудничество!

Очередная порция пойла нашла пристанище во чреве призрака. Гримаса удовольствия скользнула по лицу собеседника, смакующего происходящее, словно марочное вино.

– Все-таки странно… В Университете читали отдельный курс о Ветвях и немало говорили о Ветви Войны Вне Времени, но даже краем уха я не слышал, чтобы с обитателями Ветвей выходили на связь! Зачем скрывать существование призраков, с которыми можно договориться?

– Между прочим, для вашей же защиты, молодые люди! Для живых, – вплел в разговор мысль старик-завхоз. – Неразглашение сотрудничества одно из обязательств. Нет ничего хуже надежды. Представь, сколько появится желающих отправиться на охоту за сокровищами другого мира? Просто из любопытства? Все будут надеяться, что в крайнем случае подобные нам спасут их шкуры! Тем более не представляете, как трудно выстилалась тропа шаткого мира в те времена, – звонкая, почти певучая речь.

Гул голосов стих. Я отметил, что не одна бутылка жертвует собой во благо настроения призраков, коих в помещении было не меньше дюжины, и до сих пор они прибывали. Когда и откуда только появлялись? Но главное, они с интересом прислушивались к нашему разговору.

При этом я проследил взгляды призраков до девушки у входа. На первый взгляд, младше Лори… Подобное ощущение складывалось из-за светлых непослушных кудряшек, обрамлявших лицо. Зато глаза говорили об огромном опыте.

– Мое почтение, Муня! Все-таки сумела вырваться из подвалов своего отдела? Правильно, «Тайные операции» переживут пару часов без тебя!

– Чурий, просила же, не называй меня так!..

– Ладно тебе! Лучше выпьем! Кстати, за живых! – нестройный хор поддержал тост.

– А можете рассказать о прошлом? – обратился я сразу ко всем, постаравшись соорудить из лица нечто дружелюбное, вроде даже удалось засунуть в конструкцию улыбку. – В нашем мире, как понимаете, нет по этой истории книг. Нам крайне интересно, почтенные, узнать о случившемся в начале Ветви. Ваш опыт бесценен!

– Рассказать? Почему нет, молодые люди? – гордо выгнул грудь старик Шгар, из-под засаленной футболки выглянули купола храма времени, набитые на теле. Взгляд собеседника устремился в никуда, и мне с подробностями поведали сначала историю о подписании «договора», затем – как Господин собрал армию преданных делу призраков… Историю нескольких самых занимательных битв, произошедших как в оригинале Войны Вне Времени, так и в ее Ветви. О походах призраков в другие Ветви, и как, например, на них устроили нападение призраки императорской Ветви, еще при жизни завербованные какими-то Социалистами.

Хотя больше всего мне запомнилась история рейда на группировку Черный Венец.

Сто двадцать лет от начала Ветви. Группировка Черный Венец, в то время уступающая по мощи только Армии Раскола, решила занять лидерство. Устроила теракт во время выступления Господина, его попытались убить, дабы ослабить Армию междоусобицей за власть. Господин выжил, но именно тогда ему оторвало нижнюю часть тела. Поползли слухи о его слабости. Чтобы удержать позиции, пришлось призвать живых: двух временщиков и десяток пространственников. Их снабдили кристаллами деблокировки и… Скажем так, отчет временщиков о моих похождениях больше не казался невозможным, лишь тем – к чему стоит стремиться…

Закончился день воспоминаний выкриком Онина:

– Господин стал маяком уверенности и силы. За Господина!

Присутствующие по новой подняли стаканы, а на нашем столе произошла смена тары.

Неинтересно. Я уставился в окно с кусками оплавленного стекла по краям. Глаза уже не выгорали от обилия света, но то и дело приходилось смаргивать цветные пятна. А площадь снаружи жила: неваляшки не останавливались, закупались продуктами и бытовыми мелочами, общались и ругались, отдыхали и работали в поте лица.

Возле лавок босоногий и худощавый шкет сноровисто шарил по карманам почтенных горожан. Пара рабочих разгружала фургон, зависший в воздухе без колес. Городовой на другой стороне площади с дурацкой улыбкой общался с миловидной барышней. У одного из закованных в металл деревьев сидел музыкант и наигрывал… на пустоте. Это ничуть не мешало мелодии – мягкие аккорды долетали до меня, теряя лишнее в фоновом шуме бесконечного шелеста крыльев бабочек, и тем успокаивали.

Десятки и сотни фигур, десятки и сотни судеб. Вроде где-то уже видел подобное? Только здесь жизнь остановила свое движение, превратившись не более чем в трехмерное кино синематографа.

– Господа. Вы с таким наслаждением рассказываете… – Рейм соблаговолил вынырнуть из пучины мыслей. Внимание сосредоточилось на нем. Временщик обвел взглядом присутствующих. Многие отвели взоры. Я приготовился. – Вам нравится война?

– Нравится? – Мимика Онина пустилась в танец, подчеркивая каждое слово, но взгляд оставался прямым. – Как «благородному» джентльмену, мне следует сказать что-то вроде «война – кошмарное проклятье, которого цивилизованные люди должны избегать любым способом!». Хотя как офицер признаюсь: подобное – брехня! Не стану говорить за других, но я влюблен в войну. Не случись ее, я бы не встретил Муню! Война – самое прекрасное, честное и свободное, что изобрело человечество…

– Серьезно? Прекрасное? Свободное? Честное? В каком же месте? – Тон Рейма пребывал ровным, словно пульс покойника.

– Рейм, не спеши. Думаю, у тебя найдется не один десяток доводов, почему война – плохо.

Временщика аж передернуло от подобной формулировки.

– Мы их осознаем, – слова Муни вписались в речь Онина так же органично, как приток впадает в основное русло. – Например, нам не нравилось, когда горстка политиков пыталась выдать свои интересы за интересы страны и жителей.