Радмило Анджелкович - В тени Сфинкса

Но это так, отступление по ходу…

А проблема по-прежнему сводится к морали. Незванные гости из будущего в юмореске чешского фантаста Ладислава Кубица «Пришельцы» наводнили нашу Землю из соображений чисто паразитических. Но вопрос насчет скорой нехватки кнедликов не столь прост и однозначен даже для нашего поколения, воспитанного на полном отрицании мальтузианских теорий. Точно не установленные пока пределы роста существуют столь же объективно, как и пределы метаморфоз осязаемой плоти. И никуда не уйти от решений, как не уйти от назревших вопросов об изменении моральных устоев землян, все дальше и дальше уходящих от родной колыбели (О.Нефф «Струна жизни»).

Здесь, как и всюду, мне кажется, главное — следовать голосу сердца, кантову категорическому императиву, толкающему человека к добру. Ну и, разумеется, не расставаться со здравым смыслом. Стократно прав Лем, предупреждая об опасностях иррациональности, где бы ни скрывалось ее разрушительное ядро: в химической таблетке или же фантомате, навевающем сны наяву.

К лемовской идее фантоматики, хотя и на новом витке, обратился польский писатель Збигнев Петшиковский (рассказ «Иллюзия»). Кибериллюзия опять-таки в принципе ничем не отличается от галлюцинаторной. И образ, созданный микропроцессорами, также может быть передан непосредственно в мозг.

Как на древней восточной диаграмме «Инь-Ян» все, в который раз, сводится к извечному противостоянию света и тьмы, добра и зла, правды и лжи. И выбор тоже вновь остается за нами. Главное — не запутаться, вовремя отличить реальность от убаюкивающего фантома.

Здравый смысл подсказывает, что призраки недолговечны. Даже если они вскормлены золотом, как, например, стратегическая оборонная инициатива. Величественная программа «звездного мира» уже прочно завладела сознанием людей. Прекрасное, вдохновляющее название, единственно достойное разума, осознавшего себя как планетарный фактор. Вот уж воистину, когда настала пора сделать решающий выбор перед ликом надвигающегося тысячелетия! Разоружение не только избавит человечество от постоянного калечащего души страха, но и откроет широчайшие перспективы.

Окончательная победа над раком, увеличение продолжительности жизни, всемирная информационная связь — для всего этого уже имеется реальная база, конкретные многообещающие разработки, которым лишь требуется придать импульс в планетарном масштабе. Если вспомнить, что искоренение оспы на Земле обошлось в скромную сумму, на которую не построишь даже ракетоносца, то можно представить себе, каких высот возможно достичь в самые короткие сроки. Экологически чистые самолеты, катера и автомобили на солнечных элементах, которые пока существуют в единичных экземплярах как некий научно-технический курьез, войдут в серию, лишь только мы сумеем позволить себе платить за чистоту атмосферы и вод. Сплавы со структурной памятью произведут революцию в механике. Древесина, выращенная в клеточной культуре, положит конец вырубке лесов, марикультура придет на смену хищническому в своей основе траловому лову. Короче говоря, прежде чем покинуть колыбель и устремиться к звездным пределам, человечеству придется заняться ее капитальным ремонтом. Эта насущная задача органически входит в программу «звездного мира». Оно пришло, наше время.

Еремей Парнов

— После короткого антракта, уважаемые друзья, вас ждет главный номер нашего автородео! Неповторимый Бобби Молния с завязанными глазами промчится через тот ад, который создадут на арене наши гонщики. Да-да, уважаемые зрители! Вы слышите, как они заводят двигатели своих машин, которые вот-вот выскочат на арену!

На пороге фургона, украшенного яркими надписями «АВТОРОДЕО» и «БОББИ МОЛНИЯ», появился высокий стройный человек в черном кожаном комбинезоне, который в нескольких местах прочертили красные зигзагообразные молнии. Неторопливо натянув тонкие кожаные перчатки, человек остановился. Его глаза скрывали большие зеркальные очки, так что нельзя было определить, куда он смотрит. Казалось, он к чему-то прислушивается. Сегодня его явно не занимал шум двигателей; он напряженно вслушивался в тревожное жужжание вертолетов, с раннего утра круживших над юго-западным районом города, над высотным зданием Академии наук. Вся Прага уже знала, что там произошла какая-то катастрофа, солдаты помогали эвакуировать население из близлежащих кварталов. На рассвете оттуда слышались глухие взрывы. Но как часто подобные факты обрастают всякого рода слухами!

К фургону подкатил большой черный лимузин, разумеется, с бензиновым двигателем. На капоте и кузове красовались все те же молнии да еще желтые языки пламени. Машина притормозила у лесенки, эффектно качнувшись на рессорах. Бобби Молния спустился по ступенькам. Из машины выскочил молодой паренек-механик и услужливо придержал дверцу звезде автородео. Бобби Молния выехал на арену.

— Я ищу Мартина Данеша, — обратился к молодому механику скромного вида человек.

— А это он и был.

— Но… — растерялся человек, однако нерешительно последовал за механиком.

Представление не удалось. Не то чтобы каскадеры были не в форме, нет, все шло своим чередом: сальто горящих автомобилей, столкновения, езда по узеньким мосткам на двух колесах, поединок человека с вездеходом. Но зрителей было немного, да и те, кто соблазнился зрелищем, больше внимания уделяли вертолетам на горизонте, чем артистам на арене.

Тщетно старался зазывала с микрофоном зажечь зрителей.

— Вызываем на арену десять добровольцев. Наша ассистентка — Златовласая Сильва — даст каждому из них черный капюшон. Отлично, есть первые желающие! Смелее, смелее подходите к нам, друзья! Дорогая Сильва, раздайте им капюшоны. Не спешите, уважаемые друзья, тщательно осмотрите капюшоны и убедитесь, что они не просвечивают. Они непроницаемы! Бобби Молния ждет за рулем!

Добровольные контролеры в самом деле старательно проверяли капюшоны. Как и все зрители, они были убеждены, что гвоздь программы был обманом, мошенничеством века, и всячески пытались раскрыть тайну трюка. Златовласая Сильва с улыбкой предлагала каждому надеть капюшон на голову. Добровольцы комично метались по сцене, ощупывая воздух вытянутыми руками и наталкиваясь друг на друга. Еще вчера эта часть программы вызывала взрывы хохота на трибунах. Сегодня никто не смеялся, кроме нескольких ребятишек у барьера.