Роберт Хайнлайн - История будущего [сборник]

Было ясно, что он разозлил этого полицейского. Но человек не становится офицером, если он подвергает риску своих начальников. По лицу офицера заходили желваки, и он молча нажал кнопку. Появился младший старшина.

— Проводите этого человека к администратору. — он повернулся спиной к Уингейту в знак того, что аудиенция окончена, и стал набирать номер по внутреннему телефону.

Уингейта быстро пропустили к администратору, который одновременно являлся коммерческим агентом Компании.

— Что произошло? — спросил администратор. — Если у вас есть жалоба, почему вы не можете подать ее в обычном порядке на утреннем приеме?

Уингейт объяснил свое дело, насколько мог ясно и убедительно.

— Итак, — сказал он в заключение, — я хочу, чтобы меня высадили в Луна-Сити. У меня нет никакой охоты доставлять Компании какие-либо неприятности из-за того, что, несомненно, явилось следствием моей собственной непредумышленной ошибки. Тем более — я вынужден это признать — возлияния в этот вечер были довольно обильны, и, возможно, в какой-то степени я сам был виной недоразумения.

Рассеянно выслушавший его администратор ничего не ответил. Он стал рыться в возвышавшейся на одном конце стола груде папок, вынул одну и раскрыл. Перед ним лежала пачка официальных бумаг стандартного размера, скрепленных в верхнем углу. Несколько минут он лениво изучал их. Уингейт ждал.

Астматическое дыхание администратора с шумом вырывалось из его легких, и он то и дело постукивал ногтями по зубам.

Уингейт подумал, что, если этот человек еще хоть раз протянет руку ко рту, он, Уингейт, завопит и начнет швырять вещи на пол. В этот момент администратор бросил ему через стол папку.

— Взгляните сюда, — сказал он.

Уингейт увидел, что одна из бумаг — это контракт между Хамфри Уингейтом и Компанией по эксплуатации Венеры сроком на шесть лет, оформленный по всем правилам.

— Это ваша подпись? — спросил администратор.

Профессиональная осторожность Уингейта сослужила ему хорошую службу. Желая выиграть время, он тщательно изучал подпись и старался овладеть собой.

— Что ж, — сказал он наконец. — Я согласен, что эта подпись очень похожа на мою, но я не признаю, что это — моя подпись. Я не графолог.

Администратор раздраженно отмахнулся:

— У меня нет времени препираться с вами. Давайте проверим отпечаток пальца. Вот! — Он кинул через стол полоску бумаги для оттиска.

Уингейт хотел было воспользоваться своим законным правом и отказаться… Нет, ему это только повредило бы. Терять было нечего — на контракте не могло быть отпечатка его пальца. Если только не…

Но все было правильно. Даже своим неопытным глазом он видел, что оттиски одинаковы. Он поборол охватившую его панику. Может быть, все это кошмар, вызванный его вчерашним спором с Джонсом? А если не кошмар, а явь, то не мистификация ли это, которую он должен раскрыть?.. Но людей его положения не мистифицируют, вся эта история слишком смехотворна. Он осторожно подбирал слова:

— Я не хочу оспаривать вашу позицию, дорогой сэр. Некоторым образом мы оба, вы и я, стали жертвами достойной сожаления шутки. Вряд ли надо доказывать, что у человека в бессознательном состоянии, в каком я, очевидно, вчера находился, могли взять оттиск пальца без его ведома. С первого взгляда контракт действителен, и я, конечно, признаю вашу добросовестность в этом деле. Но фактически у документа не хватает одного необходимого для всякого контракта элемента.

— Какого?

— Намерения обеих сторон войти в договорные отношения. Невзирая на подпись и оттиск пальца, фактом является то, что у меня не было намерения заключить договор, и это легко может быть доказано другими фактами. Я преуспевающий адвокат с хорошей практикой, как покажут уплачиваемые мною налоги. Бессмысленно предполагать — и ни один суд этому не поверит, — что я добровольно отказался от моей привычной жизни ради шести лет работы по контракту со значительно меньшим доходом.

— Ах, так, значит, вы адвокат? Тогда, если и было жульничество — то с вашей стороны. Почему вы выдаете себя здесь за радиотехника?

При этой неожиданной фланговой атаке Уингейтом снова овладела паника. Он в самом деле был специалистом по радио — это было его хобби, но как они об этом узнали? «Молчи! — сказал он себе. — Не признавай ничего!»

— Все это вздор, — запротестовал он. — Я требую, чтобы меня пропустили к капитану! Я могу расторгнуть этот договор в течение десяти минут!

Администратор немного выждал, прежде чем ответить.

— Вы кончили?

— Да.

— Очень хорошо. Теперь буду говорить я. Послушайте меня, господин космический адвокат. Проект этого контракта составлен хитрейшими юридическими умами на двух планетах. При этом особенно учитывалось, что контракты будут подписывать лодыри, которые сначала пропьют свои подъемные, а затем решат, что вовсе не желают работать на Венере. Этот контракт предупреждает всякие возможные протесты, и он так хорошо продуман, что его не расторгнет сам дьявол. Ваши басни уличного адвоката в данном случае слушает тоже не дурачок. Вы говорите с человеком, который знает — юридически, — на каком он свете. А насчет свидания с капитаном, — если вы думаете, что командиру такого корабля больше нечего делать, как слушать горячечный бред самозваного профессионального болтуна, то вы очень ошибаетесь! Возвращайтесь-ка в казарму!

Уингейт хотел что-то сказать, но потом раздумал и повернулся, чтобы идти. Ему нужно было поразмыслить обо всем этом. Администратор остановил его:

— Постойте. Вот копия вашего контракта. — Он кинул бумаги, и тонкие белые листы рассыпались по полу. Уингейт подобрал их и молча вышел.

Хартли ждал его в коридоре.

— Как дела, Хамф?

— Неважно. Я не хочу об этом говорить. Мне надо подумать.

Не говоря ни слова, они возвращались той же дорогой, которой пришли, и вскоре подошли к трапу, который вел на нижние палубы космического корабля. В этот момент по нему поднимался какой-то человек. Уингейт отметил это без всякого интереса.

Потом он еще раз поднял взгляд. Внезапно нелепые события этого дня сплелись в единую цепь, и он, обрадованный, закричал:

— Сэм! Ах ты, старый пьянчуга! Я должен был догадаться, что это твоя проделка!

Все теперь ясно. Сэм инсценировал все это похищение и, напоив Хамфри, отправил его в полет. Шкипер был, вероятно, его приятель — какой-нибудь офицер запаса, и они вдвоем состряпали это дело. Разумеется, это была грубая шутка, но он был слишком счастлив, чтобы сердиться. Джонс все равно заплатит ему за свои штучки — как-нибудь на обратном пути из Луна-Сити.

Тут только он заметил, что Джонс оставался серьезным. Более того, он был одет в такой же синий комбинезон, какой был на завербованных рабочих.