Роберт Хайнлайн - История будущего [сборник]

— Именно «снова-здорово», — признался Харриман. — Опять и впредь. Вы послушайте. Три года назад, когда мы выводили на орбиту аризонский реактор, это выглядело чуть ли не развлечением. Когда формировалась «Спейсуэйз, Инк.», некоторые из вас поддержали меня, вложив деньги в космические исследования и эксперименты и в эксплуатацию технических средств. Космос был покорен. Ракеты, снующие по орбитам вокруг нашего шарика, можно было переделать для полета на Луну, а уж оттуда — куда угодно! Остановка была за малым — взяться за дело. Главную проблему представляли финансы. Финансы и — политика. Потому что все серьезные технические проблемы были решены еще во времена Второй мировой, однако покорение космоса долгое время оставалось вопросом финансов и политики. Опыт Харпера-Эриксона, в результате которого у нас появились ракеты, способные облететь земной шар, и практичное, экономичное топливо для них, настолько приблизил космические полеты к реальности, что я не возражал против выделения первых партий топлива, изготовленного на спутнике, для нужд промышленности.

Харриман оглядел присутствующих.

— А следовало возражать! Орать, давить, и наконец так достать вас, чтоб вы выделили топливо для космического перелета — лишь бы от меня отделаться. А теперь наш лучший шанс — и тот улыбнулся нам на прощанье! Ни спутника, ни иного источника топлива, ни даже «шаттла». Мы отброшены назад, в тысяча девятьсот пятидесятый. И потому…

Он вновь сделал паузу.

— И потому я предлагаю: построить космический корабль и достичь Луны!

Первым молчание нарушил Диксон:

— Делос, ты здоров? Ты сам только что сказал, что теперь уже поздно. И тут же предлагаешь строить корабль.

— Я не говорил, будто теперь уже поздно. Я сказал, что мы упустили лучшую нашу возможность. Время космических полетов пришло! На нашем шарике с каждым днем все тесней, и, несмотря на все технические достижения, ежедневное потребление продовольствия стало меньше, чем тридцать лет назад. Каждую минуту у нас рождаются сорок шесть малышей; в сутки — шестьдесят пять тысяч; в год — двадцать пять миллионов! Человечество готово заселять иные миры; если там будет что искать, мы пойдем туда! Да, наш лучший шанс упущен, однако технические проблемы решить можно. Вопрос в том, кто будет платить по счетам. И потому я обращаюсь к вам, джентльмены. Ведь здесь, в этом зале, виднейшие финансисты планеты.

Морган поднялся.

— Господин председатель! Если все дела Компании завершены, прошу меня извинить…

Диксон кивнул.

— Счастливо, Финеас, — сказал Харриман. — Извините, что задержал. Итак, как я уже говорил, все дело в деньгах, и именно у нас они есть. Предлагаю синдикату финансировать полет на Луну.

Предложение никого особенно не удивило: Харримана здесь знали. Диксон сказал:

— Кто поддержит предложение Ди-Ди?

— Минутку, господин председатель.

Это сказал Джек Энтенса, президент «Ту-Континенте Эмьюзмент Корпорейшн».

— Я бы хотел задать Делосу несколько вопросов.

Энтенса обратился к Харриману:

— Ди-Ди, ты помнишь, я поддержал тебя, когда ты начинал дело со «Спейсуэйз». Предприятие, казалось, немногого стоило, ну, может быть, в плане образования и науки. Меня никому не удавалось надуть с помощью космолетов, летающих к другим планетам; это — фантастика чистейшей воды. И впредь я не собираюсь сверх разумного увлекаться твоими мечтаниями, однако… Как ты собираешься достичь Луны? Сам ведь говоришь, что мы теперь без топлива.

С лица Харримана не сходила улыбка.

— Ладно, Джек, я ведь не мальчик. Я знаю, отчего ты меня поддержал. На науку ты бы гроша ломаного не выложил. Ты хочешь забрать себе монопольное право на кино и телевидение. Поддержишь меня — будет тебе монопольное право, а нет — я с «Рекриэйшн, Анлимитед» столкуюсь. Они дадут денег; хотя бы просто тебе назло.

Энтенса с подозрением покосился на Харримана.

— И сколько ты с меня хочешь?

— Твою последнюю рубашку, глазной зуб да плюс обручальное кольцо твоей благоверной. Если «Рекриэйшн, Анлимитед» не даст больше.

— Ну тебя к дьяволу, Делос! Крокодил бесстыжий!

— Чья бы корова мычала… Ладно, похоже, дело у нас пойдет. Что касается способа достичь Луны — вопрос дурацкий. Среди нас нет никого, кто мог бы управиться с техникой сложнее ножа и вилки. Ты ведь гаечного ключа от ракеты не отличишь, а задаешь мне вопросы о проекте корабля! Ладно, я скажу, как думаю добраться до Луны. Найму головастых ребят, дам им все, что попросят, позабочусь о том, чтоб денег им хватило, уговорю работать рук не покладая, потом затихарюсь в уголке и буду ждать, пока они не закончат. Буду вести дело, как Манхэттенский проект — помните историю с атомной бомбой? Кое-кто из вас должен помнить «пузырь» на Миссисипи. Тот, кто эту лавочку возглавлял, не смог бы отличить нейтрона от собственного дядюшки Джорджа, однако результатов добился [11] Речь идет о «Манхэттенском проекте», секретной организации, которая была создана в 1942 г. в США для разработки и создания ядерной бомбы, и его административном руководителе, генерале Лесли Гровсе. . Они решили проблему четырьмя способами! Вот почему я не беспокоюсь о топливе. Мы его получим, и в нескольких вариантах.

— Думаете, получится? — спросил Диксон. — По-моему, вы хотите, чтобы мы разорили Компанию ради изысканий, которые не принесут никакой прибыли. Разве что — для науки и одноразовых развлечений. Против вас я ничего не имею и даже готов вложить тысяч десять-пятнадцать в ваше, без сомнения, достойное предприятие, однако извините, деловым предложением это считать не могу.

Харриман встал, опершись о столешницу кончиками пальцев, и оглядел сидящих за столом.

— Десять-пятнадцать тысяч шоколадных медалек! Дэн, я рассчитываю получить от тебя, самое меньшее, два миллиона! И мы еще не успеем закончить, как ты уже начнешь выпрашивать побольше акций! Ведь это — величайшая операция с недвижимостью со времен раздела Папой Нового Света. Не спрашивай, как именно мы сделаем на этом деньги; я не смогу расписать тебе все по пунктам — однако вот что скажу. В активе у нас — целая планета! Планета, Дэн, притом — нетронутая! А дальше — тысячи таких планет! И если мы не срубим на этом деле пару-другую долларов, нам пора уходить от дел. Это ж все равно что нам предлагают остров Манхэттен за двадцать четыре доллара и ящик виски!

— Тебя послушать, так это — наш единственный в жизни шанс, — буркнул Диксон.

— К дьяволу — единственный в жизни! Это величайшая возможность в истории! Это манна небесная — успевай только раскрывать рот!

Сидевший рядом с Энтенсой Гастон П. Джонс, директор «Транс- Америки» и еще полудюжины банков, один из самых богатых в зале людей, аккуратно стряхнул со своей сигары два дюйма пепла и сухо произнес: