Николай Басов - Обретение мира

– Отбились на этот раз, – сказал Дорман, аккуратно укладывая огнемет около стены. И повысил голос: – Шалаев, посмотри, сколько у нас еще топлива для огнемета осталось.

Откуда-то высунулась чумазая и усатая физиономия возрастного, лет за сорок, солдатика в синем рабочем ватнике, он мутно осмотрелся, кивнул и куда-то исчез.

– Так, – сказал Рост, – приводи роту в порядок, а я пройдусь по стенам.

Он сходил в центральную роту, где и встретил бой, затем на левый фланг. Пулемет оттуда уже куда-то увели, видимо, на самом деле были места, где он требовался больше. Потери у роты на этот раз оказались незначительными, хотя там все равно недосчитались почти двадцати человек убитыми и с десяток ранеными, которых отправляли в госпиталь.

А ведь и впрямь придется теперь пополнения просить, думал Ростик, спускаясь к себе, в ближайший к стене домик. Когда-то тут жили старики, муж с женой, Ростик теперь даже не мог вспомнить их фамилии. Они погибли во время первой атаки борыма. Потом дом стал разрушаться, как-то незаметно в нем поселились пурпурные, а когда вокруг Города стали возводить стены, он оказался в черте обороны и его слегка обновили. В домике пахло сырой ветошью, хотя, кроме голых стен, там почти ничего и не осталось, но его можно было обогреть, чем и занималось семейство г'метов, отказавшееся эвакуироваться. И сверху не капало, поэтому Рост вот уже две недели, что длилась осада Боловска, жил тут. Лишь пару раз удирал домой, на Октябрьскую, чтобы вымыться и постираться.

Октябрьская была недалеко, по прямой метров четыреста, сразу за старым трамвайным парком, но после того как пять дней назад пауки выгрызли этот сектор и дошли до ближайшей к центру стены, трампарк оказался ими завоеван. Поэтому приходилось шагать больше километра, чтобы попасть домой. Сейчас, правда, Ростик об этом не думал.

Он посмотрел на всякий случай, как с два десятка бакумуров под предводительством Любани укладывали тяжелораненых на носилки, чтобы отнести их в кинотеатр «Мир», где теперь располагался главный госпиталь, а еще с полдесятка волосатых женщин готовят обед для трех рот разом, и добрался наконец до своего обиталища.

Тут, к несказанному удивлению, его уже ждали. Это были Жорка Пестель и Василиса. Мельком посмотрев на длинного очкастого Пестеля, Ростик понял, что его докладная все-таки дошла до начальства, по крайней мере на нее обратили внимание. И на том спасибо. Значит, Пестеля прислали, чтобы он выяснил, насколько все, что писал Ростик, серьезно. Жорка протянул руку:

– Здорово, командир.

Рост устало пожал его на удивление чистую ладонь. А вот с Василисой получилось не так… Она попросту подошла к Ростику, близко-близко, обняла его и от всей души поцеловала в губы. Потом совершенно по-девчоночьи провела рукой по заросшей щеке, нежно заглядывая в глаза.

Рост тоже ее приобнял, но тут же отпустил, потому что сбоку вдруг раздалось со вздохом:

– Любят тебя, Гринев, девушки. И за что, спрашивается?

Оказалось, что в темном уголке примостилась Лада.

– Что же ты, подруга, на своем крейсере не помогала? – спросил ее Ростик, усаживаясь за стол, на котором лежали ненужный в этом бою пистолет, несколько чистых листков бумаги и чернильница с торчащей из нее ручкой.

– Помогала, только не тебе, – отозвалась Лада, – а заводу. Там сегодня было дело… Не чета твоему.

– Просто он умеет бой организовать, – заступился Пестель. – Выучка и опыт сказываются.

И чего на меня сегодня все девицы набрасываются, подумал Ростик, но это была уже необязательная мысль. Он запалил плошку с маслом, чтобы было веселее и чтобы лица гостей стали виднее, и спросил:

– С чем пожаловали?

– Поговорить, – отозвался Пестель. – Сам напросился, – добавил он, подтверждая догадку, что разговор пойдет о том, что Ростик писал начальству. – И если дело серьезное, то… воевать тебе здесь уже не придется.

– Дело куда как серьезное, – отозвался Ростик. – Серьезнее не бывает. – Чуть усмехнувшись, он посмотрел на Василису и Ладу. – Но, может быть, сначала перекусим?

Антиграв был небольшой, двигался почти бесшумно, или причиной тому был снег, который как начал валить вчера, так и не переставал, поэтому в машине сразу установилась торжественная атмосфера доверительности и странного покоя, какой бывает только в густой снегопад. Разговаривать было легко, тем более что Ростик более двух недель воевал и существенно отстал от всего происходящего в мире. Но сначала все рассматривали Город, каким он предстал с высоты.

Обнесенный стеной Боловск выглядел даже более незнакомым, чем во время первых войн с насекомыми – и стены были повыше и более грозными, да и сражение теперь разворачивалось не очагами, а по всему периметру. Это было тем более заметно, что подпалины от огнеметов окружали стены сплошной траурной полосой, так что даже свежий снег казался серым.

Рост осмотрел из своей башенки с пушками пауков, которые теперь хозяйничали на стадионе и в Парке культуры, окинул взглядом Бобыри, Острохатки, от которых осталось одно воспоминание, оценил разрушенную больницу с прудом за ней, который особенно четко выделялся спокойной темной водой на белом фоне. Всего в руках людей осталось не более половины старой площади Боловска, а если сравнить с нынешним раскидистым расположением Города, то и менее одной пятой, пожалуй.

Было странно видеть пауков, вышагивающих на площади перед большим изысканным зданием Ширского дворца, который Ширы выстроили на месте прежних новостроек, когда решили устроить в Городе свою колонию, или по старому рынку, окруженному складами, куда крестьяне свозили продукцию. Склады, кстати, тоже были частично разрушены и сожжены.

– Мало что у нас осталось, – буркнул Ким, покружив в белесой снежной мути и выводя наконец антиграв по направлению к Олимпу. – Даже антигравы эти сволочи ломают. И чем им наши машинки не понравились? Теперь чинить замучаешься, если вообще будет что чинить.

– Их было слишком много, – сказал Изыльметьев, который сидел в кресле второго пилота. – У нас уже давно людей нет, чтобы их обучать.

– Не машины виноваты, – огрызнулся Ким, – а люди стали беспечными, или неумелыми, или думали, что тут всегда будет спокойно и мирно, как в последние годы было… Впрочем, это одно и то же.

– А что вы еще знаете? – спросил Ростик, чтобы ребята поскорее стали рассказывать новости.

– Что тебя интересует? – Ким был хмур, видимо, здорово переживал за попорченные пауками антигравы. Или еще по какой-нибудь причине.

– Храм стоит, – сказал Изыльметьев. – Там же эта… Невидимка оставалась, да еще пара вырчохов. Они хоть и собираются рожать все время, но, мне в Одессе рассказывали, как встали к пушкам – от пауков только клочки полетели.