Александр Сороковик - Синяя лихорадка

И тут она выдала такое, после чего Юра закричал про развод и громыхнул дверью:

– Но ведь я уже всем рассказала… Мы не можем не поехать…, – ну прямо из фильма: «Я уезжаю в Гагры с самим Якиным!»…

Садясь в машину, он подумал, что больше всего жена раздражала его именно своим тупым следованием стандартам: он никогда не мог убедить её, что сейчас те же Вьетнам или Таиланд гораздо круче Канар, а его «Лексус 570» – шестисотого мерса.

Но самое обидное было то, что и насчёт неприятностей он был безнадёжно прав…

Юрий Николаевич работал заместителем директора головного, столичного филиала крупнейшей торговой компании. Где-то с полгода назад пошли слухи, что уходит на заслуженный отдых Первый вице-директор. Обычно должности в компании занимались «с повышением на один шаг», но здесь система давала сбой: Второй вице-директор достойно занимал свою должность, но вот до уровня Первого явно не дотягивал. Основным кандидатом становился директор головного филиала – Дмитрий Васильевич, а у Юры, при таком раскладе появлялся отличный шанс занять его освобождающееся место.

Последний месяц Юра со своей командой «дожимал» многотысячную сделку с господином Карлом Штайером, типичным немцем, аккуратным, пунктуальным и дотошным. Он торговался за каждую копейку, словно за огневой рубеж, нисколько не скрывая того, что параллельно ведёт такие же переговоры с их конкурентами, фирмой «Марс», по принципу: «Сойдусь с теми, кто больше уступит».

Дать скидку они могли только за счёт удешевления производства. Имея доступ к технологии В, можно было уступить до четырёх с половиной процентов (на их языке – четыре и пять), технологии А – пять и два. Во вторник Юра докладывал обстановку шефу, Дмитрию Васильевичу:

– Последняя наша уступка Штайеру – четыре и пять, – говорил он, – В крайнем случае, можем уступить ещё одну десятую процента – за счёт транспортных расходов, тут мы конкурентов обгоняем, больше четырёх с половиной они не потянут, а Карлу этого будет достаточно. Но всё это хорошо при одном условии: «Марсиане» не имеют доступа к технологии А. Мы только начали её осваивать, но можем рискнуть – уступить четыре и девять и даже пять процентов. Но если там эта технология освоена – нам крышка. Они дают немцу пять и два, и мы в… луже!

– Ты, Юра, не дрейфь, – веско говорил тогда шеф, – Я провёл разведку и ответственно заявляю: «Марсиане» даже на шаг не приблизились к реализации технологии А. Так что – смело вперёд, четыре и шесть, не больше. Те не прыгнут выше головы, и немец будет наш! А с ним и премия, да какая…

… А вчера Юра узнал, что г-н Штайер заключает сделку с фирмой «Марс» из расчёта четыре и восемь, так как технология А ими почти освоена. Он ворвался в кабинет Дмитрия Васильевича и, несмотря на присутствие сотрудников, потребовал объяснений. И получил:

– Вы, Юрий Николаевич, за свои фокусы отвечайте сами, и не пытайтесь закрыться мной. Я вам вчера чётко сказал, что можно смело идти вплоть до пяти процентов, а вы решили, что хватит уступать. Крупной премии захотелось? А может тут и не премия вовсе, а чего похуже?!

– Ах, ты сволочь… – бессильно выдохнул Юра, – Прикрыл свою задницу…

Он вспоминал вчерашние события сидя в машине, когда услышал трель мобильника. С работы. Сейчас начнётся.

– Юрий Николаевич, будьте, пожалуйста, сегодня в десять ноль-ноль в малом зале. Вас хочет видеть Генеральный директор.

– Хорошо, – спокойно ответил он, – Я уже в пути.

Так. Если в малом зале и Генеральный, это не просто тихое изгнание, это публичная порка с последующим четвертованием. Ну что же… Надо напоследок сделать три звонка, внести в ситуацию полную ясность. Он достал телефон, включил. Набрал длинную комбинацию из букв и цифр, подождал, пока на экране загорелась зелёная рамка. Первый звонок – жене.

– Значит так… – он не успел закончить, трубка взорвалась рыданиями.

– Юрочка, миленький, прости меня, пожалуйста! Я дура, не понимаю ничего, но ты только не бросай меня, ладно? Я постараюсь… я не буду…, – в трубке гудело не очень сильно, все слова можно было разобрать.

– Ладно, не реви. Никуда я не денусь, только учти, неприятности могут быть очень крупные, – он оборвал разговор, позвонил дочке.

– Олька, привет. Тут у меня на работе полный… как это, капец! Меня крупно подставили, сейчас еду на разборки. Так что будь готова к переменам: я, может, с треском вылечу, есть шанс на большие деньги попасть; тогда уже не смогу тебе учёбу оплачивать, а может, и машинку твою продам.

– Папка, не переживай, я почему-то думаю, что ты выкрутишься! Ты же у меня умница! А если правда так плохо, то и хрен с ней с учёбой и с машиной тоже! Мы ещё не такие времена видали, всё равно ты опять поднимешься!

– Ладно, доченька, буду стараться! – он улыбнулся растрогано. Вот настоящий друг, не бросит в беде! И слышимость была чёткая, никакого фона. А теперь, самое главное… Он набрал номер шефа, дождался его «Алло!» и ласково спросил:

– Здравствуйте, Дмитрий Васильевич! Как поживаете, совесть вас не мучает?

– А, это ты, придурок? – голос директора был весел, но в трубке гудело и шумело невыносимо, – Хочешь правду знать? Ну, вот тебе правда: да, это я тебя подставил! И ты хрен что докажешь – свидетелей у тебя нет, а в моём телефоне стоит защита от записи! Теперь ты вылетишь на фиг, а я поднимусь! И помощниками у меня будут не такие придурки, как ты, а нормальные ребята. А то он, видишь ли, порядочный, с конкурентами не знается, идеалист хренов! Моя докладная уже у Генерального, так что тебе хана, урод… – шум стал нестерпимым, да и слушать дальше не имело смысла.

Мозаика сложилась в чёткую картинку – благородный директор выводит своего гнусного зама (который с треском вылетает вон) на чистую воду, сам достойно восходит на должность Первого, а там под шумок пропихивает своих людей на обе руководящие должности головного филиала… Да, это не просто задницу прикрыл, это гораздо хуже… Правду теперь он знает точно, и это знание надо использовать.

В малом зале собралось почти всё начальство: оба вице-директора, руководители основных филиалов, начальник службы безопасности, подошли ещё несколько человек. Наконец в зал вошёл сам Генеральный, высокий худощавый седой старик с проницательными глазами и ироничной улыбкой. Он сухо поздоровался со всеми и сразу приступил к делу.

– Мы собрались здесь для того, чтобы разобраться с очень неприятной ситуацией. Как вы знаете, со дня на день ожидалось подписание важнейшего для нас контракта с представителем немецких деловых кругов, господином Карлом Штайером. Вам также известно о том, что такие же переговоры вели наши стратегические конкуренты – торговая фирма «Марс». Мы остановились на уступке четыре и шесть, а наши конкуренты предложили четыре и восемь. В результате контракт остался за ними. Непосредственные переговоры вёл заместитель директора головного филиала господин Максименко. Юрий Николаевич, мы хотели бы услышать, почему вы остановились на рубеже четыре и шесть, а не использовали резерв до пяти процентов?