Владимир Фарбер - Рождение Эмеральда, слабость Амбера [СИ]

Он просто не знал, воспринять ли поступок отца, как предательство, или все же так поступил бы любой на его месте.

— Да, теперь нас четверо… Как и столпов. Ну что ж, Боак останется в секрете.

Бен решил отнестись к новому брату также, как отнесутся остальные, но уже сейчас он начал ощущать, как в глубине его разума и души зарождается мысль, что Амбер ему становится довольно чужим. Да и люди почему-то начали казаться неправильными… Они не контролируют гравитацию… Слишком много среди них светлоглазых и светловолосых людей. Нет, этот мир слишком чужд.

Бен вдруг понял, что чего-чего, а присутствовать на будущей свадьбе ему совсем не хочется. Не успел он войти в свою комнату, как ощутил, что кто-то старается произвести с ним козырный контакт.

— Ну что ж, должно быть это кто-нибудь из братьев!? Оборудуем и их тоже.

Файла задумчиво смотрела в зеркало. Ее огромный живот прямо таки выпирал. Женщина была горда, что смогла соблазнить самого Оберона, да ещё и он сам ей понравился и вот она представила, как то малюсенькое существо которое было в ней взойдет на амберский трон. Но пока что нужно держаться подальше от Амбера, от его короля и от его принцев.

Девушка медленными шагами отправилась на поиски карманного зеркала и своей бутылочки. Все оказалось именно там, где она их и оставила. Положив зеркальце на колени она вылила пару капель на него.

— Покажи мне моего любимого братишку Сладта.

Не слова Файлы, а волна мыслей заставила капли модифицироваться в гиперпространственную голограмму участка одной несложной тени. Файла увидела одного из сынов Фалаона. Он шествовал во главе небольшой армии. Сейчас он точно был не в Роглике и даже не в Карме.

Файла попыталась коснуться изображение рукой, но этим она лишь разрушила иллюзию присутствия. Что-то смутно подсказывало девушке, что Сладту что-то грозит. Они должны были встретиться по крайней мере неделю назад.

Затем девушка налила ещё несколько капель на зеркальце. На этот раз она увидела Оэиндо. Этот Карм тоже не находился в Роглике. Он забрел куда-то в сторону Хаоса и старался завербовать небольшой отряд, который поможет произвести захват всего Роглика.

Следующей жертвой любопытства Файлы стал Герок. После недавней смерти Фалаона, Герок сел на отцовский трон и тем самым привязался к Роглику. Ему даже стало грустно, что он не может побродить по теням. Девушка недолго смотрела на брата, а затем прервала изображение.

С некоторой нерешительностью девушка подумала стоит ли взглянуть на Авико и в конце концов решилась. Но зеркало показало какого-то гиганта, а с ним был человек довольно подобный ему, но чуть поменьше.

Файла не могла понять причем здесь эти двое. Должно быть вода озера впервые решила обмануть её. Девушка прервала изображение и вновь совершила контакт, но зеркало, как это не странно, вновь решило показать двух подобных людей. Это заставило Файлу задуматься и прийти к определенному выводу — Авико один из этих двоих, но оба они совсем не похожи на того Авико, которого она знала, а быть может есть во вселенной не мало авиков…

Вновь девушка прервала контакт. И вдруг она ощутил боль, и инстинктивно поняла, что сейчас начнутся роды… Она позвонила в колокольчик и в комнату ворвалась служанка. Услышав крик «Началось», женщина заорала «Барыня рожает» призывая к себе всех существ женского рода.

Уже через минуту кто-то принес тазик с горячей водой, другие принесли полотенце, ещё одна женщина несла ножницы. Файла свалилась, но служанки перенесли хозяйку на постель. Обмочили полотенце и положили ей на лоб.

— Тужьтесь, тужьтесь, сударыня… — Просили девушку, а Файла заорала и чуть было не потеряла сознание. Ее поддерживали физически и морально. Кто-то принес зелье, которое должно было ослабить боль.

— Это будет мальчик, это будет мальчик… — Твердила Файла. И вдруг она ощутила, как вынашиваемая ею плоть вырывается из неё и вскоре по всей комнате разнесся детский плач. Ребенка вымыли, вытерли и передали матери. — Мальчик, какой красивенький, лысенький, глазки голубенькие… красавчик. — И Файла чмокнула сынишку в лобик. Но вдруг одна из служанок произнесла:

— Сударыня… Если вы не будите беречь себя и попытаетесь родить ещё несколько раз, то есть вероятность, что вы погибните.

— Уйди! — Просто сказала молодая мать, а затем повернувшись к ребенку произнесла. — Как же тебя назвать? Ладно, пусть Оберон даст тебе имя. — Она оголила свою левую грудь и приложила к ней малыша.

Почти неделю дочь Фалаона не могла подняться с постели. Служанки ухаживали за хозяйкой, как могли хорошо. Но вот девушка пришла в себя и прошлась по комнате. Но сразу же она ощутила, как кто-то пытается произвести козырный контакт. Это был Оберон.

— Я по тебе соскучился! — Произнес король. — Ты странно выглядишь… Что-то случилось? Все в порядке?

Файла подошла к кровати и подняла малыша.

— Я тоже скучаю… Взгляни — это твой новый сын! — Гордо произнесла девушка. И вдруг изображение Оберона погладило малыша. — Ну, теперь тебе придется жениться на мне!

— Как… как ты его назвала? — В голосе Оберона прозвучало волнение.

— Я ещё не дала нашему сынишке имя. Я считаю, что это твое право.

— Ох, спасибо тебе… Ты ничего не имеешь против имени Эрик?

Так новый наследник Оберона получил имя. Было не ясно каковы были его права в Амбере. Но с другой стороны Файла надеялась, что Оберон поступит, как благородное существо.

Они долго ещё болтали и вели себя, как юные влюбленные и если бы скажем Озрик увидел это, он бы поистине пришел в настоящее смятение и быть может потерял бы уважение к нему. Но все же это только теория.

В конце концов Оберон пообещал, что через несколько недель решить эту проблему. Он только хочет оповестить сыновей. Его даже не волнует, что они на это скажут, но вскоре он поселит её в амберском дворце. Затем Оберон прервал контакт, а Файла посидев десяток минут, погладив ребенка принялась творить единственное действие, которое ей было подвластно — смотреть на то что творится в иных отражениях. Налив на зеркальце водичку она взглянула на Оберона. К своему удивлению она обнаружила его беседующим с человеком, которого увидела за миг до начала схваток, когда вызывала Авико.

Подлив ещё водички она с удивлением услышала, что говорят о ней и о ребенке, точнее говорит Оберон, а незнакомец слушает. Король объяснял, что собирается жениться и его будущая жена в положении.

Затем этот человек, которого Оберон назвал Озриком без всяких обиняков поздравил Оберона. Файла увидела в глазах Оберона намек на испуг, но собеседник короля вперил взгляд в пол, а потому ему был неясно, что происходит с королем. Оберон вдруг сменил тему разговора и Файле стало неинтересно, она лишь заставила зеркала показать сам Амбер.