Джастин Кронин - Город зеркал. Том 2

– Не заблуждайтесь. Этот остров – ловушка, – сказала Алиша. – Как только стемнеет, мы пропали.

Они сошли на берег. Оказались в районе Западных Двадцатых. Дорога была забита остовами машин; лишенные стекол окна смотрели на них будто пещеры. Здесь они разделятся. Майкл и Лиш пойдут на юг, к Астор Плейс, Питер и Эми – через центр, к Центральному Вокзалу. Майкл соорудил для Лиш костыль из весла.

– Шестьдесят минут, – сказал Питер. – Удачи!

Они разошлись молча, не прощаясь.

Питер и Эми шли на север, по Пятой авеню. Квартал за кварталом здания становились все выше, между ними были лишь узкие просветы, будто фьорды. Местами асфальт вздыбился, поднятый корнями деревьев; в других местах он провалился, образовав кратеры иногда в пару метров, иногда – во всю улицу, и им приходилось обходить по краю. Продвигаясь в глубь острова, Питер следил за ориентирами. Эмпайр-Стейт, головокружительной высоты, будто величественный перст, указующий в небеса. Крайслер-билдинг, с остроконечным куполом из полированного металла. Библиотека, укрытая мохнатым покрывалом лиан, широкая лестница, охраняемая двумя львами на пьедесталах. От угла Сорок Второй и Пятой авеню он увидел недостроенное здание, про которое говорила Алиша. Вертикальные балки верхних этажей, красноватые, медленно ржавеющие десятилетиями. Внешний лифт до самого верха, кран, возвышающийся еще на десять-пятнадцать этажей, со стрелой, стоящей горизонтально и параллельно западной стене, высоко над Пятой авеню.

Пока что им не встретились следы пребывания здесь Зараженных Фэннинга – ни помета, ни тел животных, ни звуков движения, доносящихся из домов. Если не считать голубей, город выглядел абсолютно мертвым. У каждого было по самозарядной винтовке и пистолету; Эми также была вооружена мечом. Предложила его Алише, но та отказалась.

– Питер прав, – сказала Алиша. – Мне от него толку не будет. Сделай одолжение, отруби голову ублюдку.

Они подошли с запада, пройдя по Сорок третьей до Вандербильта; увидели меж домов Гранд-Сентрал. По сравнению с окружающими здание выглядело скромно, будто сердце в груди города. Улицы вокруг него были открыты солнцу, однако поднятая над землей эстакада, опоясывающая вокзал по периметру на уровне галереи, создавала под собой теневую зону.

Эми посмотрела на часы. Осталось двадцать минут.

– Нам надо осмотреть вон ту дверь, – сказала она.

Рискованно, но Питер согласился. Если они пойдут осторожно и скрытно, все время поглядывая вверх, то обнаружат Зараженных под эстакадой раньше, чем подойдут к ним слишком близко.

Как понял Питер позднее, именно этого от них и ожидал Фэннинг. Чтобы они смотрели вверх. Они не обратили внимания на совет Алиши, что нельзя недооценивать противника. Не обратили внимания на то, что улица была слишком уж сильно покрыта вьющейся растительностью, на то, что с каждым шагом воздух становился все влажнее, все сильнее пахло канализацией. Не обратили внимания на тихий шорох, который мог исходить от крыс, но не был таковым. Достаточно было одного неосторожного движения. Они пробрались под эстакаду, и все их внимание было обращено на потолок. Пустой.

Питер и Эми даже не успели их увидеть.

Майкл смотрел на номера улиц, которые уменьшались по мере их движения. Некоторые оказались непроходимы, плотно заросли или были завалены обломками, другие были пусты, будто само время позабыло о них. Внутри некоторых домов уже выросли деревья; стаи испуганных голубей взлетали перед ними, поднимаясь в небо, будто хлопающие крыльями тучи.

На углу Восемнадцатой и Бродвея они остановились, чтобы отдохнуть. Алиша тяжело дышала, ее лицо блестело от пота.

– Сколько еще? – спросил Майкл.

Она кашлянула, прочищая горло.

– Одиннадцать кварталов.

– Сама понимаешь, я и один дойти могу.

– Вряд ли.

Костыль оказался слишком неудобен; они бросили его и пошли дальше. Майкл поддерживал Алишу сбоку. У нее на плече висела винтовка. Алиша шла с трудом, скорее ковыляла. Время от времени делала судорожный вдох, стараясь скрыть его. Текли минуты. Они подошли к небольшому навесу с затейливой металлической крышей, побелевшей от голубиного помета. Запах моря становился все сильнее.

– Вот оно, – сказала Алиша.

Майкл достал из рюкзака лампу и зажег фитиль. Они спустились по лестнице, и он заметил какое-то движение на полу. Остановился, поднимая лампу. Повсюду бегали крысы, длинными коричневыми гирляндами покрывая стены.

– Тьфу, – сказал он.

Они добрались до дна. Кирпичные арки удерживали на себе крышу тоннеля над путями. На покрытой плиткой стене виднелась надпись, выложенная золотистыми буквами. «Астор Плейс».

– Куда? – спросил Майкл, оборачиваясь во тьме.

– Туда. На юг.

Он спрыгнул на пути. Алиша отдала ему винтовку, и он помог ей спуститься. Они вошли в тоннель. Воздух стал холоднее. Под ногами плескалась вода. Майкл начал считать шаги. Когда насчитал сотню, в свете лампы уловил какое-то движение. Шипение, брызги воды, вырывающейся по краям переборки. Сделал шаг вперед и приложил ладонь к металлу. За ним – немыслимое количество тонн воды, сила моря, будто заряженное орудие.

– Сколько времени? – спросила Алиша, привалившись к стене, водя винтовкой из стороны в сторону и глядя в тоннель.

Они израсходовали уже сорок пять минут. Сняв рюкзак, Майкл достал снаряжение. Алиша продолжала следить за дальним концом тоннеля. Согнув провода детонатора, он прицепил к ним концы провода, намотанного на катушку. Не дать всему этому намокнуть будет сложно; надо сделать так, чтобы вода не попала в детонатор. Убрав динамит в рюкзак, он начал осматривать переборку, ища, куда бы повесить заряд. Но ее поверхность была совершенно гладкой.

– Вон там, – сказала Алиша.

Рядом с переборкой из стены торчал длинный ржавый болт. Майкл повесил рюкзак на него, отдал Алише детонатор и принялся разматывать шнур с катушки.

– Пошли.

Они вернулись на станцию «Астор Плейс» и забрались на платформу. Продолжая разматывать кабель, пошли к лестнице и добрались до первой площадки. С улицы падал дневной свет, кружились пылинки. Став на колени, Майкл поставил плунжер на пол, зубами разодрал надвое шнур и вставил провода в прорезные винты на крышке ящичка. Алиша сидела на ступеньках, чуть ниже его, сдвинув очки на лоб и направив винтовку в черноту внизу. У нее на рубашке появились пятна пота, у горла и в подмышках, она стиснула зубы от боли. Майкл встретился с ней взглядом, продолжая затягивать барашки гаек.

– Должно сработать, – сказал Майкл.

Оставалось десять минут.

Эми была во тьме. Сначала пришла боль. Резкая, пульсирующая боль в затылке. Потом ощущение, что ее тащат. Мысли отказывались приходить в порядок. Где она? Что произошло? Что ее тащит? Перед глазами проплывали картины. Экран телевизора, покрытый точками; большие хлопья снега, падающие с чернильно-черного неба; сад Картера, живой, разноцветный ковер; волнующееся сине-черное море. Вот пол – грязный, истертый. Тяжелый, распухший язык во рту. Она попыталась издать какой-нибудь звук, но не смогла. Пол двигался рывками, будто толчки артериального кровотечения, в ритм рывкам, за запястья. Пришла в голову мысль сопротивляться, но она поняла, что на это нет сил; ее тело будто совершенно отделилось от ее воли.