Владислав Жеребьёв - Исходный код

– Что вы предлагаете? – нахмурился Курехин.

– Предлагаю поговорить, – довольно заухал голос. – Мне так не хватает простого человеческого общения. Еще десять лет назад я был человеком, не тенью, но ход жизни, события, происходящие в стране, и деформация личности почти заставили меня поверить в мою всесильность.

– Что? Так и будем говорить? – усмехнулся Всеволод. – Тут?

– Нет, вы, безусловно, можете пройти, – охрана на входе насторожилась и повела автоматами. – Но вам нужно будет разоружиться. Не я придумал, таков порядок.

– А по-другому никак?

– По-другому никак, – подтвердил голос из динамика. – Парни и турель вас отработают на ура, и ты это, майор, отлично понимаешь. Должен же сказываться боевой опыт.

– Мой боевой опыт подсказывает, что нас тут ждали с самого начала, – покачал головой майор, – иначе как объяснить из рук вон плохую охрану комплекса?

– Верно мыслишь, – динамик вновь рассмеялся, – но не будем спешить. Все в свое время.

Один из охранников отделился от стены и вопросительно посмотрел на Курехина, безошибочно определив в нем лидера группы.

– Чего уж там, – Всеволод махнул рукой, с сомнением посмотрел на часы и положил на пол автомат. – Только сразу предупреждаю, на дальнейшие движения у меня часов двадцать, не больше.

– Этого нам будет вполне достаточно.

Встреча состоялась в просторном кабинете, стены которого закрывали полки с книгами. Вопреки ожиданиям, камина или еще чего-то показного тут не было, зато на столе стояли ноутбук и лампа, а в мягком кожаном кресле сидел…

– Ваши друзья подождут в другой комнате, проходите, – человек, сидевший за столом, был знаком каждому школьнику. Высокий лоб, небольшие водянистые глаза с крохотными зрачками, залысины и резкая речь… Иванов улыбнулся и показал Всеволоду на свободный стул. – Присаживайтесь, господин майор. Нам с вами предстоит большой разговор, от исхода которого, возможно, зависит судьба миллионов.

– Господин премьер-министр…

– Вы ошибаетесь, майор. Для всех я именно он, но открою вам свой маленький секрет. Я всего лишь его двойник. Точный шаблон, копия, если угодно, существующий, чтобы принимать на себя пули снайперов. Работа хлопотная, но платят хорошо.

– Так чем обязан? – Курехин сел на стул и с вызовом посмотрел на хозяина кабинета.

– Кот из дома, мыши в пляс, – губы двойника премьера тронула чуть заметная печальная улыбка. – Я ваш шанс на долгую и счастливую жизнь, Курехин, а вы, соответственно, на мою. Ключевые фигуры заварушки находятся в Москве, а я, так уж получилось, в Питере.

Став двойником видного политического деятеля, Иванов в полной мере ощутил как преимущества, так и недостатки новой жизни. Путешествуя вместе с ним или порознь, он наговаривал на камеру выученные тексты, общался с указанными людьми и жал руку строго определенным шахтерам. Но первостепенной задачей было совсем не это. Андрей был двойником и дублером, способным в случае крайней необходимости, болезни или смерти лидера, подменить его, чтобы страна не осталась без своего вожака.

Любые личные контакты пришлось рубить на корню. Служба безопасности запретила ему пользоваться мобильным телефоном, компьютером, самому управлять автомобилем и вообще выходить из дома без соответствующего распоряжения оригинала. Жизнь Иванова разделилась на две части, одну из которых он проводил в Москве перед объективами фотокамер. Вторая, более спокойная с виду, но на деле не менее хлопотная и энергозатратная, протекала в резиденции оригинала в Ленинградской области.

Переломный момент в его существовании произошел после досадного инцидента, когда не справившаяся служба безопасности пропустила какого-то сумасшедшего в толпу встречающих Иванова в аэропорту. Пулевое ранение, крики, много крови и долгие часы на операционном столе, затем полгода реабилитации, дабы снова встать в строй, заставили Андрея по-новому взглянуть на свое нынешнее положение. Ошейник уже серьезно сдавливал горло, хотелось плюнуть на все, собрать чемоданы и укатить восвояси, только вот кто позволит? Куратор почти наверняка отдаст команду на уничтожение двойника, а личная охрана премьера обставит все в лучшем виде, да так, что и останки Андрея опознать не получится. Нужно было искать выход, и он его нашел, или, скорее, выход сам нашел Иванова.

С оказией, которую можно было назвать чудом, в руки двойника попала папка, оставленная зачем-то на столе оригиналом. Со своей тенью премьер если и общался, то мимоходом, а вот замы его были вполне приветливы. Особенно сдружился Иванов с руководителем особых проектов, бывшим военным, а ныне вполне цивильным гражданином по фамилии Скоряков.

Дослужившись до подполковника, Скоряков еще во времена службы имел какое-то отношение к новому проекту Советов, грозившему стать заменой ядерному щиту и начисто отбить у американских товарищей желание вести холодные, горячие и прочие температурные войны, но что-то не сложилось. То ли подвело финансирование, то ли на этапе согласования что-то пошло не так, но проект был временно приостановлен, а затем и вовсе заморожен. Когда же пошел дележ имущества, Скоряков и несколько сослуживцев, реально оценивающих стоимость проекта, прихватили интеллектуальную собственность и спешно покинули ставший суверенным Казахстан.

Проект пылился на полке, а его хозяева, ученые и программисты, пытались выжить в новой реальности рыночной экономики и плюрализма. Немногие остались на плаву, а пронырливые, вроде Скорякова, рванули к власти, четко вычленив будущих лидеров в числе бывших комсомольских вожаков, рэкетиров, бандитов и прочего криминального сброда. Обворовав страну под лозунгом приватизации, распилив бюджет и заключив с десяток контрактов на поставку топлива, новые хозяева страны успокоились и начали делить власть. Этот этап прошел для страны практически незаметно. Разве что бедных стало еще больше да вполне оформилась та самая пресловутая черта бедности, за которой оказалась большая часть населения страны.

Слово за слово, услуга за услугу, Скоряков перебрался в Москву, где по очередной протекции старых приятелей из министерства обороны попал в один из информационных отделов полпреда президента, а оттуда прямиком отправился в Кремль. Внешне практически молниеносный, путь этот был труден и тернист. Унижения, взятки, мелкие услуги и большие одолжения – все семь кругов ада, через которые пробирался бывший военный, лелея мечту пропихнуть в жизнь удивительные технологии, сулившие небывалые дивиденды. Он мог пойти и другой дорогой, найдя инвесторов или предложив разработки американцам, но природная жадность и осторожность заставляли изыскивать другие пути.