Владислав Жеребьёв - Исходный код [litres]

Двенадцать дней до часа икс. День. Реальность. Санкт-Петербург

В это же время у настоящего, не цифрового Семена, тоже были проблемы. Последовав совету Всеволода, аналитик купил букет красных роз и, нервно сжимая его в потном кулаке, неуверенно проследовал к кафе, где ему предстояло встретить свою старую школьную любовь.

Всеволод, молча следя за метаниями аналитика, не спешил покидать наблюдательный пост. Сев за столик летнего кафе напротив, майор поманил к себе официанта, и, заказав чай со льдом, стал с любопытством следить за метаниями несчастного влюбленного. Все шло ровно и гладко, за десять минут до назначенного срока Семен пересек бульвар и, сжимая в руке букет не первой свежести, вошел в кафе. Увидев кого-то, он помахал рукой. Вероятно, это и был предмет воздыханий.

– Готово, – улыбнулся Курехин. Залпом допив чай, полицейский покопался в кармане, вытащил мятую сторублевку, придавил ее чашкой.

– Помогите! «Скорую»! Здесь есть врач?

Голос был Всеволоду знаком. Лавируя в потоке машин и получив очередную порцию мата и угроз, майор проскочил перекресток и, ворвавшись в кафе, вытащил удостоверение и махнул им пару раз перед застывшим в оцепенении персоналом.

– Полиция. Всем оставаться на местах, – название своего отдела хитрый оперативник по понятным причинам решил не афишировать.

Семен стоял в трех столиках от входа. Лицо аналитика было белым как мел, губы тряслись, непослушные пальцы выпустили букет, и теперь он сиротливо лежал на полу. Обернувшись, Давыдов попытался что-то произнести, но подступивший к горлу комок помешал. Из горла вырвалось несвязное бормотание.

За столом сидела девушка. Возраста неопределенного, как, впрочем, и рода занятий. Неброский макияж, дорогие часы на запястье, скромная золотая цепочка на шее и крохотная черная сумка на коленях говорили о вкусе и достатке хозяйки. Прическа и маникюр также вопросов не вызывали. Странно было одно. Застывшим, остекленевшим взглядом Нина смотрела куда-то сквозь Семена и посетителей кафе. Кожа на лице даже сквозь тональный крем просвечивала черными прожилками. Подойдя к девушке, Всеволод помахал у нее перед лицом рукой и, не дождавшись реакции, начал нащупывать пульс. При первом же прикосновении застывшая фигура обмякла и осела. Нина была мертва.

Двенадцать дней до часа икс. Утро. Локация 2. Совпадение временных отрезков 1:1

Утро с самого начала не задалось.

– Проснулся, – Всеволод тяжело оперся о стену и вытер пот со лба. Состояние у него было неважное, но понять, что на самом деле происходит, он почему-то не мог.

– Ага, – Давыдов сел и охнул от прострела в спине. – Так и сдохнуть можно. Интересно, который час?

– Почем я знаю, – заплетающимся языком произнес Курехин. – Морпехи вчера все отобрали.

– И часы?

– Хорошо, что ремни и шнурки не изъяли, – подавший признаки жизни Хел сел и, оглядевшись, переключился на Всеволода. – Ты болен, – просто произнес он, едва взглянув на крупные капли пота на лбу и нездоровый цвет лица майора. – И где только успел? Жар есть?

– Если бы только он… – Всеволод в очередной раз вытер пот со лба. – Кости ломит, будто катком паровым проехали. В горле бритвы елозят.

– На семь бед один ответ – антидот, – просто резюмировал проводник.

– И где он?

– В сумках.

– Приплыли, – встав, Семен направился к двери, прислушался и развел руками.

– Что там? – Насторожился Хел.

– Тишина.

– Стучи. Пусть несут лекарства. Нам нужен медицинский осмотр и горячая пища.

– Эй, пентагон! – Аналитик забарабанил в дверь. – Отворяй! У нас человек болеет.

Сами воротины, конечно, открыть без посторонней помощи не удалось бы, а вот калитка, в которую накануне вечером впихнули троицу, по идее, должна была закрываться на щеколду или висячий замок. В этот раз все почему-то было не так. При первом же сильном ударе калитка поддалась и распахнулась, впустив в ангар холодный утренний воздух, густо сдобренный сыростью океана.

– Вот те на, – Хел встал и, подойдя к открывшейся двери, высунул голову наружу. С минуту он просто стоял, будто истукан, а когда обернулся, вид у него был испуганный и смущенный.

– Что там? – Через силу поинтересовался Всеволод.

– Все мертвы, – ответил проводник. В ту же секунду он схватился за ручку и изо всех сил потянул ее на себя. В дверь внезапно ударили, сильно, напористо, быстро. Взвыв от отдачи, проводник еще сильнее вцепился в ручку и повис на ней, плотно закрывая дверь. – В дальнем углу была какая-то железка. Тащите ее сюда.

– Сейчас, – ничего не понимающий Семен бросился вглубь ангара и притащил оттуда скобу. Общими усилиями получилось продеть ее сквозь ручку, тем самым заблокировав дверь изнутри.

– Тут что-то не вяжется, – Курехин вздохнул и вдруг зашелся в лающем кашле.

– И то верно, – кивнул аналитик. – Если все мертвы, то кто в дверь-то ломится?

Отпустив ручку, Хел сделал пару шагов вглубь ангара и показал Семену, чтобы тот проделал то же самое.

– Все мертвы и кто-то ломится, – как бы по слогам выдал проводник. А потом задумался и выдал итог своих умозаключений: – Вот то-то и оно.

– Зомби, ей-богу! – стоя на плечах у Хела, Давыдов с ужасом и отвращением наблюдал сквозь крохотное окошко-бойницу за передвижениями мертвяков в форме.

– Вы там точно ничего не путаете? – Слабость окончательно поборола майора, и теперь он лежал на полу, пытаясь собраться с мыслями.

– Зуб даю, – Давыдов вновь припал к окошку и начал описывать увиденную им картину: – Бродят, будто сонные мухи. У некоторых пулевые ранения. Комки [19] Комок – здесь, камуфляж, военная одежда. Разговорное. (Примеч. ред.) в крови и еще какой-то желтоватой дряни. Почти все обделались.

– А ты откуда знаешь? – удивился стоящий внизу проводник.

– Знаю, и все тут, – отмахнулся Семен. – Книжек много читал. Кстати, кое у кого пулевые ранения прямо в лицо. Стреляли много, чудно, что ночью мы ничего не услышали.

– А у двери? – начал наводить на правильную оценку ситуации Хел.

– Отсюда не видно. Дверь-то за углом. – Семен ловко спрыгнул вниз и с сомнением посмотрел на заблокированный выход. – Но отсюда я видел лежащий на бетонке автомат.

– Так просто лежал? – удивился Всеволод.

– Ага. Будто кто обронил.

– Тогда надо решать, что делать, – Хел подошел к Курехину и, положив ему руку на лоб, разочарованно поцокал языком. – Всеволоду все хуже и хуже. Если запустить, доведет до беды.

– А странная ситуация получается, – вдруг смутился аналитик. – Я недавно книжку читал, будто попал вирус в воздух и все вокруг умерли, а потом встали и жрать друг друга пошли.

– Вот, значит, кто нам этот пирожок испек, – тяжело вздохнул Всеволод. – И что же в этой книжке дальше было?