Владислав Жеребьёв - Исходный код [litres]

– Тогда топай домой. С полудня у тебя выходной.

Майор кивнул окончательно деморализованному лейтенанту и, развернувшись на каблуках, потопал в сторону метро. С некоторых пор, когда Всеволод был еще насквозь военным, он зарекся заводить друзей среди подчиненных.

Двенадцать дней до часа икс. День. Локация 2. Совпадение временных отрезков 1:1

«Хамми» был выловлен и поставлен на твердую почву и теперь, водрузившись на сиденья, вся честная компания уверенно катила вперед. Светлана была за рулем, Хел, пристроив пулемет на колени, сел на переднее пассажирское, а потеющий и корчащийся от боли в животе Всеволод уместился с Семеном позади.

– Отпускает вроде, – просипел майор, корчась от нового приступа боли, когда армейский внедорожник, ведомый бой-бабой, подскакивал и вилял, огибая очередного ходячего мертвеца, решившего вдруг выйти на дорогу.

– Это хорошо, – Давыдов промакивал лоб майора платком и нервно поглядывал вперед. – Но что дальше?

– В смысле? – От такого странного вопроса Курехин даже позабыл о судорогах и, выпрямившись, с удивлением взглянул на аналитика. – Дойдем до точки перехода, и бум, мы в новом страхе.

– Это мы, – шепнул Семен и скосил глаза на лихого водителя. – Ты, я, Хел – все, кто раз за разом идут через этот горячечный бред. Но что будет со Светланой?

– Насколько я понимаю правила игры, она рискует застрять здесь.

– И ничего нельзя поделать?

– А я почем знаю?! Я эту адскую машину не программировал, хотя надо отдать должное, работали спецы. Мне бы таких в отдел. Быстро бы хвост всей российской киберпреступности прищемили.

– Мне Хел намекнул, что Света на твою жену похожа.

Майор усмехнулся и вновь поморщился от спазмов в животе.

– Да не похожа, Сема, а вылитая копия. Неверность жены – мой сокровенный страх. Зомби – твой. У тебя их, кстати, еще много?

– Страхов?

– Ага.

– Да на пароход.

– Вот этого я, Сема, и боюсь.

Тем временем бетонка в расщелине начала расширяться, и «хамми» выскочил на асфальтовое шоссе, струящееся черной извилистой полоской по дну ущелья. Склоны стали более покатые, кое-где появилась растительность и домики, и майору стало ясно, что этот закрытый социум ученых, занимающихся черт знает чем, и был их местом назначения. Прибавилось и зомби, только теперь они были переодеты в белые халаты, шорты или брюки цвета хаки и имели бороды и усы. Кое-где попадались лысые и очкарики, но рассмотреть их более подробно не позволяла скорость.

Добросовестные американские дорожники даже разметку и пешеходные переходы нарисовали. Кое-где попадались и светофоры, красный сигнал которых «хамми» решительно игнорировал, провожаемый возбужденным бормотанием мертвых американских граждан.

Будто прочитав мысли майора, Светлана обернулась и, радостно хохотнув, еще сильнее вдавила педаль газа.

– Тут не только американцы работают, – прокричала она, пытаясь перекрыть шум ветра в ушах. – Поляки, немцы, русских тоже хватает. Штаты, в отличие от России, ценят ученые умы и щедро им платят, вот они и подтягиваются на землю демократии…

– …и всеобщего равенства, – Курехин неприязненно покосился на водителя. – И что с того?

– Да ты, небось, весь извелся, солдатик, как здорово вероятного противника накрыло, а ты тут ни при чем. Спишь и видишь, как бы красную кнопку нажать.

– Идеологическая машина работает исправно, – заключил Курехин, и вдруг ему стало невероятно легко. Перед ним сидела вовсе не его любимая Света, а голографический мираж. Умная, скромная, любящая, его Светлана никогда не корчила из себя всезнайку, не сочилась ядом ненависти и вообще вела себя существенно скромнее. Светлана, сидевшая за рулем, была извращенной копией его любимой женщины. Она обладала всеми качествами, которые обязаны были оттолкнуть Всеволода, и они его оттолкнули. Единственное, что он оставил бы для своей благоверной, – это умение владеть оружием и лихой стиль вождения. У настоящей Светланы не было ни того, ни другого.

Вихляя между огромными гранитными валунами, дорога наконец распрямилась, и «хамми» помчался по вполне приличному скоростному шоссе. Некоторые его участки вроде бы должны были быть перегорожены, но катастрофа случилась так внезапно, что военные не успели растащить «скорпионы». Бампер внедорожника последовательно, безжалостно, один за другим, сносил хлипкие пластиковые шлагбаумы и невнятные деревянные перегородки ярко-оранжевого цвета, не снижая скорости и без ущерба для пассажиров. Еще пять минут, и, вильнув последний раз, шоссе вывело путников к научному городку, когда-то прибежищу светлых умов, затерянному где-то среди просторов океана.

– А немаленький остров, – Всеволода начало отпускать, импортный наркотик, похоже, сдавал свои позиции. Все еще колотясь в ознобе, он уже с интересом поглядывал на раскинувшийся вокруг пейзаж. Аккуратные деревянные оградки, выкрашенные в неизменный белый цвет, подстриженные кусты и черепичные крыши с солнечными батареями производили неизгладимое впечатление на бывшего военного. Помнились ему серые казармы с деревянными взлетками [24] Взлетка – место построения личного состава в казарме. (Примеч. ред.) , корпуса, продуваемые всеми ветрами, и кровати с железными дужками. У демократов все было по-иному. Они любили свою страну, себя, свое благополучие и спокойствие и потому делали все возможное, чтобы даже сюда внести толику уюта и комфорта, коими обладала недостижимая для них гражданская жизнь. Остров накладывал свои ограничения. Служа на материке, солдат мог выйти в город, уехать на выходные к родственникам и знакомым или просто прогуляться по ближайшим окрестностям. Но клочок суши в океане, затаивший в себе невероятную угрозу для всего человечества, позволить такого не мог, и потому американцы старались, как могли.

Детские качели и песочницы, вычурные почтовые ящики с именными табличками владельцев. По дороге даже попался книжный магазин, а где-то в глубине городка, ближе к центральной площади, явно угадывалась церковь. Все было чисто, аккуратно и однообразно.

– Остров действительно не маленький, – усмехнулась Светлана. – Только обнаружить его очень сложно, а если кто и наткнется, то либо разобьется о скалы, либо ничего не увидит с воздуха из-за дымовых машин, установленных тут правительством еще при открытии базы в семьдесят пятом году.

– Наследие Вьетнама? – усмехнулся майор.

Светлана, уверенно давящая на педаль акселератора, обернулась и как-то странно посмотрела на Курехина, а потом только рукой махнула.

– Что уж там, – решила для себя женщина-мираж. – Все летит к чертям, какая теперь секретность. – База эта – совместная компания СССР и Соединенных Штатов Америки. Разработки двух стран соединились, лучшие умы человечества решили прекратить военные конфликты, а чтобы пресечь мысли о военном вмешательстве на корню, решено было запустить проект «Росомаха».