Грег Иган - Рассказы [Компляция]

Но она резко вырывается:

— Почему она тебе так не нравится? Вполне возможно, она права.

— Ты что, с ума сошла?

— У всех есть свой аттрактор, почему у нас его не может быть? Именно такого, странного… Посмотри, он самый красивый на этой карте.

Я в ужасе мотаю головой:

— Да что ты такое говоришь?! Мы свободны! Мы столько мучились, чтобы остаться свободными!

Она пожимает плечами:

— Может, и свободны. А может быть, попали в плен к тому, что ты называешь свободой. Может быть, нам больше не надо бороться. Разве это плохо? Какая разница — ведь мы все равно делаем то, что нам хочется?

Женщина начинает без всякой суеты упаковывать свой мольберт, а слушатели понемногу расходиться. Краткая проповедь, видимо, не произвела ни на кого большого впечатления. Каждый спокойно удаляется по выбранной им орбите.

Я говорю:

— Это в бассейнах люди делают то, что им хочется. А я не хочу быть похожим на них.

— Поверь мне, ты на них совсем не похож, — смеется Мария.

— Да, не похож! Они богатые, жирные, самодовольные, а я голоден, измучен и терзаюсь сомнениями. Но ради чего? Почему я так живу? Этот робот хочет отнять единственное, что придает смысл моей жизни.

— Ты знаешь, я тоже устала и хочу есть. Но если у меня будет свой аттрактор, все это приобретет какой-то смысл.

— Вот как? — Я иронически смеюсь. — Ты будешь ему поклоняться? Молиться?

— Нет. Но я не буду жить в постоянном страхе. Если мы действительно захвачены аттрактором, можно не бояться, что один неверный шаг все погубит, что из-за малейшей ошибки можно съехать в какой-нибудь бассейн. Разве тебя это не радует?

— Чепуха! Причем опасная чепуха. — Я качаю головой. — Избегать бассейнов искусство. Это дар! И ты прекрасно это знаешь. Мы осторожно пробираемся по каналам, уравновешивая противодействующие силы…

— А я больше не могу все время ходить, как по проволоке! Меня от этого тошнит!

— То, что тебя тошнит, еще ничего не значит. Она хочет, чтобы мы стали самодовольными. Чем больше людей будет думать, что двигаться по орбитам легко, тем больше их попадет в бассейны: Мой взгляд случайно останавливается на женщине-пророке, которая взваливает на себя свои пожитки и направляется прочь.

— Посмотри на нее, — говорю я. — Отличная имитация, но все равно это робот, подделка. Они наконец поняли, что никакие брошюры и машины-проповедники не помогут, вот и послали такую машину, которая внушает нам, что мы не свободны.

Докажи, — говорит Мария.

Что?

— У тебя есть нож. Если она робот, догони ее и разрежь оболочку. Тогда все увидят, что ты прав.

Женщина — та, которая робот, идет через парк на северо-запад, удаляясь от нас.

— Ты же знаешь, я не могу этого сделать, — говорю я.

— Но если она робот, она же ничего не почувствует.

— Она слишком похожа на человека. Нет, я не смогу воткнуть нож в такую точную имитацию человеческого тела.

— Просто ты и сам не веришь, что она робот. Ты сам понимаешь, что она права.

Отчасти я рад тому, что мы ссоримся — это значит, что мы все-таки очень разные. Но она говорит слишком страшные вещи, чтобы оставить их без ответа.

Мгновение поколебавшись, я ставлю на землю свой рюкзак и мчусь вдогонку за пророчицей.

Заслышав меня, она оборачивается и останавливается. Рядом никого нет. За несколько метров от нее я резко торможу, чтобы перевести дыхание. Она рассматривает меня со спокойным любопытством. Я гляжу на нее, чувствуя себя с каждой секундой все глупее. Нет, я не могу броситься на нее с ножом — вдруг она все-таки не робот, а просто бродяга, у которой бывают странные идеи.

Она говорит:

— Вы хотите что-то спросить?

Неожиданно для самого себя я выпаливаю:

— Откуда вы знаете, что никто никогда не уходил из города? Почему вы так уверены?

Она качает головой:

— Я этого не говорила. Мне кажется, что аттрактор представляет собой замкнутый контур. Никто из тех, кого он притянул, не мог уйти. Но другие могли.

— Какие другие?

— Те, кто не находился в бассейне притяжения аттрактора.

Я злобно и растерянно смотрю на нее:

— При чем тут бассейн? Я говорю не о людях из бассейнов, я говорю о нас.

Она смеется:

— Прошу прощения. Я имела в виду не бассейны неподвижных аттракторов. У нашего странного аттрактора тоже есть бассейн — все точки, из которых вы попадаете на него. Форма этого бассейна, как и самого аттрактора, может быть невероятно сложной. В промежутках между шестиугольниками есть точки, из которых вы сваливаетесь на неподвижные аттракторы, поэтому некоторые бродяги и оказались там. Другие точки принадлежат бассейну странного аттрактора. Но могут быть и такие, которые…

— Которые — что?

— Которые позволяют уйти в бесконечность. Вырваться из города.

— Где эти точки?

— Кто знает? — Она пожимает плечами. — может оказаться, что из одной точки вы попадете на странный аттрактор, а из соседней — на траекторию, которая в конце концов выведет вас из города. Единственный способ это выяснить проверить все точки по очереди.

— Но ведь вы сказали, что мы все уже захвачены аттрактором.

Она кивает:

— Да, после такого длительного движения по орбитам все, что было в бассейнах, уже дол вынесено на аттрактор. Аттракторы стабильны. Из бассейна вы можете попасть на аттрактор, но из аттрактора деваться уже некуда. Так что те, чья судьба — жить в неподвижном аттракторе, сейчас уже там. Те, чья судьба покинуть город, уже покинули его. А те, кто все еще двигается по орбите, так и будут по ней двигаться. Надо понять это, принять это, научиться с этим жить. А если потребуется — выдумать нашу собственную веру, нашу религию…

Я хватаю ее за руку, вытаскиваю нож и быстро провожу острием по ее предплечью. Она взвизгивает и вырывается, потом зажимает рану другой рукой. Через секунду она отнимает руку, чтобы осмотреть порез, и я вижу тонкую красную линию на предплечье и расплывшийся ее отпечаток — на ладони.

— Ненормальный! — кричит она, отходя от меня подальше.

К нам подходит Мария. Пророчица — кажется, настоящая! — кричит, обращаясь к ней:

— Уберите его! Он сумасшедший!

Мария берет меня за руку, а затем, неизвестно почему, вдруг прижимается ко мне и начинает языком щекотать мне ухо. Я громко хохочу. Женщина неуверенно пятится, затем поворачивается и спешит прочь.

Мария говорит:

— Не бог весть какой разрез. Но то, что он открыл, — явно в мою пользу. Я выиграла.

Поколебавшись, я признаю свое поражение:

— Ладно уж, выиграла.

Ночь опять застает нас на шоссе. На этот раз к востоку от центра города. Мы глазеем на звездное небо над зазубренной линией брошенных небоскребов и едим сегодняшнюю добычу — огромную вегетарианскую пиццу. В голове слегка гудит — остаточные явления от воздействия кластера астрологов.